Сторонники тесея (θεσει – греч. – по установлению) считали, что имена происходят по соглашению, договоренности между людьми. К этой школе относились Демокрит из Абдер (470/460 – первая половина IV век до н. э.) и Аристотель из Стагиры (384–322 годы до н. э.). Доказывая свою правоту, они указывали на многие несоответствия между вещью и ее названием: слова имеют по нескольку значений, одни и те же понятия обозначаются несколькими словами. Чтобы доказать произвольность имен, один из них, философ Дион Крон, даже называл своих рабов союзами и частицами (например, у него был раб по имени «Но ведь»). Впрочем, сторонники фюсей легко нашли на это ответ, утверждая, что есть имена правильные и данные ошибочно.
Представители философской школы стоиков, в частности Хрисипп из Соли (280–206), тоже считали, что имена возникли от природы (но не от рождения, как считали сторонники фюсеи). По их мнению, одни из первых слов были звукоподражательными, а другие звучали так, как названные ими предметы воздействуют на чувства. Например, слово мед (mel) звучит приятно, так как мед вкусен, а крест (crux) – жестко, потому что на нем распинали людей. Записи самих стоиков до нас не дошли, эти мысли цитировал в своих работах блаженный Августин (354–430), и потому слова не на греческом, а на латыни. Но стоит заметить, что это, похоже, работает для любого языка, в том числе и для русского.
Много позже теорию стоиков возродил немецкий философ Готфрид Лейбниц (1646–1716). Он разделил звуки на сильные, шумные (звук «р», например) и мягкие, тихие (звук «л»).
Уже в следующем веке французский писатель-энциклопедист Шарль де Бросс (1709–1777), наблюдая за поведением детей, обнаружил, что первоначально лишенные смысла их восклицания переходят в междометия, и выдвинул теорию, что первобытный человек прошел ту же стадию. То есть первыми словами человека были междометия.
Французский философ Этьен Бонно де Кондильяк (1715–1780) полагал, что язык возник из потребности людей в чьей-то помощи. Согласитесь, беспомощному ребенку надо сказать матери гораздо больше, чем мать должна сказать ему.
Кондильяк считал, что первоначально языков было столько же, сколько и людей. Он выделял три вида слов: а) случайные; б) естественные (природные крики для выражения радости, страха и т. д.); в) избранные самими людьми.
Еще один француз (похоже, их эта тема весьма занимала), писатель и философ Жан Жак Руссо (1712–1778), писал, что «первые жесты были продиктованы потребностями, а первые звуки голоса – исторгнуты страстями… Естественное действие первых потребностей состояло в отчуждении людей, а не в их сближении. Именно отчуждение способствовало быстрому и равномерному заселению земли.
(…) источник происхождения людей (…) в душевных потребностях, в страстях. Все страсти сближают людей, тогда как необходимость сохранения жизни вынуждает их избегать друг друга. Не голод, не жажда, а любовь, ненависть, жалость и гнев исторгли у них первые звуки. Плоды не прячутся от наших рук; ими можно питаться в безмолвии; молча преследует человек добычу, которой он хочет насытиться. Но чтобы взволновать юное сердце, чтобы остановить несправедливо нападающего, природа диктует человеку звуки, крики, жалобы. Это самые древние из слов, и вот почему первые языки были напевными и страстными, прежде чем стали простыми и рассудочными».
Автор теории о происхождении человека от обезьяны Чарльз Дарвин (1809–1882) считал, что звукоподражательная и междометная теории весьма верны и открывают как раз два основных источника происхождения языка. Дарвин указывал в качестве доказательства на большие способности к подражанию у обезьян, а также полагал, что у первобытного человека во время ухаживаний возникали «музыкальные кадансы», выражающие различные эмоции – любовь, ревность, вызов сопернику.
Английский философ Томас Гоббс (1588–1679) выдвинул любопытную теорию социального происхождения языка. Он утверждал, что разобщенность людей – их естественное состояние. Семьи или племена в доисторические времена жили сами по себе, мало общаясь с другими племенами, фактически ведя войну всех против всех. Но с развитием технологий и для того, чтобы легче было справляться с опасностями, людям пришлось объединяться в некие прагосударства, заключая между собой договоры. Здесь уже, чтобы понять друг друга, понадобился общий язык, который и был создан.
Жан Жак Руссо, соглашаясь с этой теорией, добавлял любопытный нюанс: чем более ограниченными были знания людей, тем обширнее был их словарный запас. Каждый предмет, каждое дерево при ограниченном знании имели собственное имя, и лишь позже появились имена общие (то есть не дуб А и дуб B и т. д., а дуб как общее имя для подобного типа дерева). Здесь явно есть рациональное зерно: обратите внимание, нынешняя молодежь уже зовет иронично дубом любое большое и толстое дерево. Словарный запас продолжает сокращаться?
Еще одна теория происхождения языка, жестовая, произрастала частично из междометной и теории социального договора. Ее выдвигали Этьен Кондильяк, Жан Жак Руссо и немецкий психолог и философ Вильгельм Вундт (1832–1920). Они полагали, что язык образуется произвольно и бессознательно, но сначала в человеческом общении преобладают жесты, пантомима. Эту «пантомиму» теоретики разделяли на три вида: рефлекторные, указательные и изобразительные движения. Рефлекторными движениями, по их мнению, первобытный человек выражал чувства, и позже им соответствовали междометия. Указательным и изобразительным жестами выражались представления о предметах и их очертаниях. Позже этим жестам соответствовали корни слов. Также в теории было указано, что первыми появившимися словами были глаголы: пошел, взял и т. д. Существительные появились немного позже.
Немецкий лингвист Вильгельм Гумбольдт (1767–1835) выдвинул гипотезу спонтанного скачка. Он утверждал, что язык возник сразу же с богатым словарем и языковой системой: «Язык не может возникнуть иначе как сразу и вдруг, или, точнее говоря, языку в каждый момент его бытия должно быть свойственно все, благодаря чему он становится единым целым… Язык невозможно было бы придумать, если бы его тип не был уже заложен в человеческом рассудке. Чтобы человек мог постичь хотя бы одно слово не просто как чувственное побуждение, а как членораздельный звук, обозначающий понятие, весь язык полностью и во всех своих взаимосвязях уже должен быть заложен в нем. В языке нет ничего единичного, каждый отдельный элемент проявляет себя лишь как часть целого. Каким бы естественным ни казалось предположение о постепенном образовании языков, они могли возникнуть лишь сразу. Человек является человеком только благодаря языку, а для того, чтобы создать язык, он уже должен быть человеком. Первое слово уже предполагает существование всего языка».
Учитывая внезапное развитие человека, эта теория имеет полное право на существование. Тем более, она была создана задолго до того, как ученые вычислили уже упоминавшееся мной непонятное ускорение в развитии.
Существовал ли единый праязык?
Следует сказать, что теорию о едином праязыке поддерживают не только креационисты, а есть даже целое направление в языкознании (лингвистическая универсология), основной идеей которого считается единство языков мира. Филолог И. Сусов пишет: «Не будет ошибочным и утверждение, что существует только один человеческий язык под всеми широтами, единый по своему существу. Именно эта идея лежит в основе опытов по общей лингвистике». Исследователи считают, что на земле существует от 2800 до 8000 языков, причем порой очень сложно провести границу между диалектом и отдельным языком.
Генеалогическая классификация языков в основных своих чертах сводится к перечню языковых семей и макросемей.
1. Индоевропейские языки.
2. Афразийские языки (старое название: семито-хамитские). В эту семью входят языки семитские (аккадский; хананейские, включая сюда эблаитский, финикийский, моавитский, древнееврейский и продолжающий его иврит, угаритский; арамейские, к которым относится ассирийский; арабский, южноаравийские, эфиосемитские); древнеегипетский и продолживший его коптский; берберо-ливийские (ливийско-гуанчские); чадские; кушитские и омотские.
3. Картвельские (южнокавказские) языки: грузинский, мегрельский, лазский (чанский), сванский.
4. Финно-угорские и самодийские языки, объединяемые в уральскую макросемью.
5. Тюркские языки.
6. Монгольские языки.
7. Тунгусо-маньчжурские языки.
8. Японский и рюкюский.
9. Дравидийские языки.
10. Чукотско-камчатские языки.
11. Северокавказские языки (абхазско-адыгейские и нахско-дагестанские).
12. Хурритский язык.
13. Урартский язык.
14. Хаттский язык.
15. Этрусский язык.
16. Баскский язык.
17. Шумерский язык.
18. Бурушаски.
19. Енисейские языки. Предполагается наличие генетической связи между языками ряда только что названных групп и изолированных языков, начиная с северокавказских.
