- Уходи, уходи!
Покойница не обратила на крики своей дочери ровным счетом никакого внимания. Она продолжала методически надавливать обеими ладонями на живот Нины. При этом она приговаривала:
- Я задавлю его, чтобы он в дальнейшем не мучил тебя... Задавлю, чтобы не мучил... Задавлю...
-Мамочка, прекрати. Христом Богом заклинаю, пре-кра-ти!!!
Вздрогнув, покойница отшатнулась всем телом от беременной женщины.
- Бога призываешь на помощь,- поджимая губы, констатировала она с укором в голосе.- Зря делаешь это, доченька. Да, зря. Если твой сын родится живым, он принесет тебе в будущем множество несчастий и страданий... Я пришла, дабы уберечь тебя от них. - Христом Богом прошу, уходи! Христом Богом! Едва Нина Ганлевская произнесла имя Божье в третий раз, как привидение сгинуло.
Спустя пару недель у Нины родился сын. Он родился бездыханным пуповина захлестнула его горло, как петля-удавка. Тельце новорожденного было все синим, а под глазами виднелись багрово-красные кровоподтеки. Врачи принялись откачивать ребенка, делать ему искусственное дыхание. И вскоре младенец задышал, ожил.
- Сейчас моему сыну - более тридцати лет,- говорит Н. Н. Ганлевская.На протяжении всех этих лет он беспрерывно мучил меня, не поддаваясь никакому воспитанию. Рядом со мной рос хулиган, сквернослов и дебошир. Словом, мальчик пошел характером весь в своего отца. Учился он в школе очень плохо, едва переползал из класса в класс. С великим трудом удалось мне пристроить его в ПТУ, где он опять-таки оказался в числе самых плохих, самых хулиганистых учащихся. Начал пьянствовать. После окончания ПТУ пошел работать на стройку. Вскоре там погиб по его вине человек. Непутевого сыночка моего тут же посадили в тюрьму... Права была моя покойная мать, когда, явившись с того света, напророчила мне сплошные слезы да страдания с этим хулиганом, а потом уже и уголовником. Иной раз я думаю: может
быть, она была права и в другом, в своей попытке придушить младенца еще до его рождения? Попытка не удалась по моей вине. Я воспротивилась ей, воззвав о помощи к Богу. Грешно, конечно, так говорить, но сейчас я жалею о том, что воспротивилась.
В 1974 году Ганлевская попала в больницу с диагнозом "гнойный аппендицит". Операция по удалению гнойника из тела была тяжелой, длительной, проводилась под общим наркозом... Спустя пару часов после ее окончания Нина пришла в себя и обнаружила, что лежит на больничной койке в общей палате. Дикая боль разрывала ее живот.
Женщина заворочалась на койке, застонала и... умерла. У нее остановилось сердце. К счастью, в палату как раз входила медсестра, направлявшаяся именно к Ганлевской, чтобы проверить, как та себя чувствует. Медсестра подняла тревогу. Прибежали врачи. Был сделан укол' прямо в сердечную мышцу Нины, были применены массаж и искусственное дыхание. Через пять-семь минут после начала интенсивной терапии остановившееся сердце забилось вновь. А еще через пять минут Ганлевская открыла глаза.
Первым, что она сообщила обступившим ее медикам, были слова:
- Только что я побывала на том свете. По утверждению Ганлевской, ее краткое путешествие в мир иной началось с того, что под нею разверзлась бездна. Возникло ощущение падения вниз с немыслимой скоростью.
- Я падала ногами вперед в какую-то пропасть,- вспоминает Нина.Падала долго. Внезапно падение замедлилось, и я с размаху села на что-то вроде невысокого пенька. При этом подошвы ног уперлись в нечто вроде земли. Там, где я очутилась, было темно и прохладно.
Строго по вертикали прямо над собой Нина увидела солнце. Это было странное солнце. Во-первых, оно висело очень низко - его слепящий диск парил где-то метрах в двадцати над головой женщины. Вовторых, яркое "солнце" почему-то ничего не освещало окрест. Ганлевскую окружала сплошная темнота. Впрочем, не такая уж и сплошная.
Проморгавшись после того, как .она бросила взгляд вверх на ослепительный желтый диск, Нина увидела перед собой слабое свечение. Она присмотрелась и поняла, что напротив нее находится вход в какой-то тоннель, широкий и очень длинный. Свечение исходило от его внутренних стен. В бездонной глубине тоннеля - где-то там безумно далеко - сияло нечто, похожее на горящую фару: этакий круглый огонек, едва видимый в отдалении.
Прямо за входом виднелись в левой стене тоннеля две двери. Над каждой из них парила в воздухе человеческая фигура. Над той дверью, которая была ближе к входу, высилась женщина. А над той, что располагалась немножко дальше от входа, замер мужчина. Это были покойные родители Ганлевской. Нина услышала их голоса.
Мать-покойница сказала, обращаясь к^отцу-покойнику: - Я думаю, сейчас самое подходящее время забрать дочку к нам.
- Нет,- возразил ее муж-мертвец.- Еще не время. - А я считаю, пришла пора забирать ее,- настаивала на своем покойная матушка Нины. - Ты ошибаешься, дорогая.
- Нет, не ошибаюсь. Здесь ей будет куда лучше, чем в мире живых людей.
- Но ее урочный час еще не пробил,- продолжал возражать своей супруге дух покойника.- У нее осталось еще немало неотложных дел в мире живых. - А я говорю тебе, пора забирать ее к нам! И вот так они все препирались да препирались - нудно и однообразно, ни разу даже не взглянув при этом на Нину, недвижимо сидевшую на чем-то вроде пенька перед входом в тоннель. Каждый настаивал на своем.
Вдруг в глубине тоннеля появился Иван, муж Ганлевской. Заметив муженька, Нина удивилась. Подумала, неужели следом за моими родителями и Ваня уже помер? Когда же это случилось, если еще вчера он был жив? А ежели не помер, то каким манером, спрашивается, угодил сюда, в страну мертвецов?
Дабы больше не возвращаться к этой теме, скажу, что Иван не умер. В тот момент, когда его
ный двойник возник в тоннеле, Иван, как потом выяснилось, ничего не ведавший об этом факте, пьянствовал с приятелями на квартире одного из них.
Астральный дубль алкоголика неспешно подлетел к покойным родителям Нины и молвил: - Не забирайте ее с собой. Отдайте мне. - Ишь, чего захотел! - возмутилась мать Нины.- Ты беспробудно хлещешь водку, дебоширишь, частенько избиваешь мою дочь. И желаешь, чтобы она и впредь терпеливо сносила все эти муки? Не бывать такому! Хватит! Пусть она отдохнет от тебя, от твоих выходок.
- Пожалуйста, отдайте ее мне,- проговорил в ответ двойник Ивана.Умоляю, отдайте. Ведь у нас подрастают дети. А она - их мать.
- Ванька прав,- подал голос дух отца Ганлевской.- Детям нужна мать. Живая, а не мертвая.
- А мне н^жна счастливая дочь, а не несчастная,- сухо отрезала покойница, супруга духа.
- Перестань упорствовать, дорогая. Верни Ивану нашу дочку. У нее же малые дети. Они пропадут без нее. Кто будет растить их? Этот алкоголик? Покойница задумалась на какое-то время. -М-да, ситуация...-протяжно молвила она. Затем отвернулась от мужа и, глядя в сторону, буркнула: - Ну, ладно.
- Так ты согласна? - обрадовался ее супруг. - Да. Согласна. Пусть Иван берет ее. В самом деле жалко детей, ни в чем не повинных.
Неведомая мощная сила подхватила Нину с "пенька" и швырнула вверх.
- Я полетела, как камень, выпущенный из пращи,- говорит Ганлевская.Потом потеряла сознание... Открываю глаза и вижу врачей, склонившихся надо мною. О, счастье! Я вернулась с того света в мир живых людей.
А вот что рассказала тридцатипятилетняя москвичка Надежда Симонова:
-Моя мамочка скончалась в мае 1993 года. На третий день после похорон привиделся мне необычайно четкий, цветной, короткий сон. Вижу, стоит передо мной покойная мама и говорит дословно следующее: "Я хочу передать тебе что-то". Затем она
держивает длинную томительную -паузу и роняет: "Я нахожусь сейчас и там, и здесь". И тут же маму скрывает черная пелена, упавшая между мною и ею сверху вниз наподобие занавеса. Так я и не узнала, что конкретно она хотела передать тогда мне.
На сороковой день после смерти матери приснился Надежде Симоновой еще один сон про мать-покойницу, тоже поразивший ее своей невероятной четкостью. Накануне вечером Надежда. приготовила пироги для поминок-сороковин. Намотавшись с готовкой на кухне, она легла, усталая, спать и уснула мгновенно.
По ее субъективным ощущениям, почти тотчас же она узрела перед собой умершую мать. Покойница привиделась ей вошедшей в ту самую комнату, в которой Надежда и спала в тот момент. Войдя Х в комнату, мать замерла в двух шагах от обеденного стола с пирогами, расставленными на нем, прикрытыми полотенцами.
- Вот я и пришла снова,- проговорила умершая женщина.- Угощай меня. Она указала рукою на пироги. Надежда Симонова заявляет, что она ничуть не испугалась, увидев перед собой покойницу. Ну, может быть, лишь слабо удивилась... Она быстро встала с постели и молча направилась к столу, на котором стояли пироги. Рядом с пирогами лежал кухонный нож. Надежда откинула полотенце с одного из пирогов и стала разрезать пирог на куски.
А ее мать-покойница тоже шагнула к столу и присела на стул рядом с ним. Разрезая пирог ножом, Надежда спросила: - Как вы, мертвые, там, в загробном мире, живете? Покойница улыбнулась.
