Что произошло, когда захватчики-кроманьонцы столкнулись с местными жителями — неандертальцами? С уверенностью можно говорить только об одном результате этой встречи — вскоре после того неандертальцев не стало. Напрашивается неизбежный вывод о том, что появление кроманьонцев каким-то образом вызвало вымирание неандертальцев. И все же многие археологи яростно отметают подобные выводы, предлагая взамен гипотезу об изменении экологических условий. Например, в пятнадцатом издании Британской энциклопедии статья о неандертальцах завершается таким предложением: «Точно датировать исчезновение неандертальцев до сих пор не удалось; однако причиной его, возможно, стал тот факт, что эти существа жили в промежутке между двумя ледниковыми периодами и не вынесли тягот нового оледенения». На самом же деле, во время последнего ледникового периода неандертальцы процветали, а исчезли они более чем через тридцать тысяч лет после его начала и за то же время до его окончания.
Я полагаю, что события в Европе во время «Большого скачка» развивались так же, как и много раз в современном мире, когда многочисленный народ с более развитыми технологиями завоевывал земли гораздо менее многочисленного народа с менее развитыми технологиями. Например, когда европейские колонисты захватили Северную Америку, большинство североамериканских индейцев умерли от привезенных европейцами болезней. Большинство из выживших были убиты или согнаны со своей земли; некоторые из них освоили европейские технологии (езду на лошадях и огнестрельное оружие) и какое-то время сопротивлялись; и, наконец, многие из оставшихся были загнаны на земли, не понравившиеся европейцам, или вступили в смешанные браки. По тому же сценарию европейские колонисты вытеснили австралийских аборигенов, а говорившие на языке банту захватчики, находившиеся на уровне железного века, — коренных жителей Южной Африки, бушменов.
Подозреваю, что и вытеснение неандертальцев кроманьонцами произошло схожим образом: причинами исчезновения неандертальцев стали болезни, убийства и изгнание с занимаемой территории. Если дело обстояло именно так, то переход от неандертальцев к кроманьонцам стал предвестником более поздних распрей между потомками победителей. То, что кроманьонцы одержали верх над гораздо более мускулистыми неандертальцами, на первый взгляд может показаться странным; однако здесь решающую роль сыграла не сила, а вооружение. Точно так же в наше время в Центральной Африке не гориллы ставят людей под угрозу истребления, а вовсе наоборот. Людям с массивной мускулатурой нужно много пищи, поэтому у них нет никакого преимущества перед менее мускулистыми и более умными людьми, использующими для добывания пищи специальные орудия.
Возможно, что, подобно индейцам с Великих Равнин, некоторые неандертальцы освоили методы кроманьонцев, и короткое время им удавалось сопротивляться. Это — единственное, чем я могу объяснить существование загадочной шательперронской культуры, существовавшей в Западной Европе в течение недолгого времени после появления кроманьонцев одновременно с представителями типичной кроманьонской, или так называемой ориньякской культуры. Шательперронские каменные орудия труда представляют собой нечто среднее между характерными инструментами неандертальцев и кроманьонцев; в то же время костяные орудия и предметы искусства, отличающие кроманьонцев, в данной культуре практически не представлены. Споры археологов о том, какой народ был носителем шательперронской культуры, прекратились только после находки в Сен-Сезаре, во Франции, скелета с артефактами этой культуры — этот скелет принадлежал неандертальцу. Возможно, тогда некоторым неандертальцам удалось освоить орудия труда кроманьонцев и продержаться немного дольше своих соплеменников.
Неясным остается результат гипотетического эксперимента по скрещиванию, описанному в научно-фантастических романах. Вступали ли мужчины-кроманьонцы в половые связи с неандертальскими женщинами? Скелетов особей, которых с полным основанием можно было бы назвать гибридами неандертальца и кроманьонца, не обнаружено. Если мои догадки об относительной примитивности поведения и характерных особенностях анатомии неандертальцев верны, у немногих кроманьонцев могло возникнуть желание вступить в связь с неандертальцами. В наше время можно наблюдать похожую ситуацию: мне неизвестны случаи межвидового скрещивания людей и шимпанзе, несмотря на одновременное существование этих двух видов. Различия между неандертальцами и кроманьонцами не были столь значительными, как между человеком и шимпанзе, однако могли быть достаточными для того, чтобы они не казались друг другу привлекательными. К тому же, если организм неандертальских женщин действительно был рассчитан на 12-месячную беременность, гибридный плод мог не выжить. Я склонен понимать отсутствие материальных свидетельств скрещивания неандертальцев с кроманьонцами буквально; по моему мнению, гибридизация если и имела место, то очень редко, и современные люди европейского происхождения навряд ли являются носителями генов неандертальцев.
Вот и все, что можно сказать по поводу «Большого скачка» в Западной Европе. В Восточной Европе современные люди пришли на смену неандертальцам несколько раньше, а на Ближнем Востоке — еще раньше — там, в течение периода, начавшегося 90 000 лет назад и окончившегося 60 000 лет назад, одна и та же территория, по всей видимости, много раз переходила от неандертальцев к людям современного типа и обратно. По сравнению с Западной Европой, на Ближнем Востоке кроманьонцы сменили неандертальцев далеко не сразу; судя по всему, люди с современным анатомическим строением, жившие на Ближнем Востоке более 60 000 лет назад, еще не отличались современными особенностями поведения, в конце концов позволившими им вытеснить неандертальцев.
Итак, люди с современной анатомией появились в Африке предположительно 100 000 лет назад, но изначально изготавливали те же орудия труда, что и неандертальцы, и не имели преимуществ перед последними. Где-то 60 000 лет назад к современному строению тела, как по волшебству, добавилась смена поведения. В результате этой смены (по большей части произошедшей очень быстро) появились изобретательные, полностью современные люди, которые начали двигаться на запад, с Ближнего Востока в Европу, вытесняя живших там неандертальцев. Можно предположить, что эти люди современного типа распространились и на восток, в Азию и Индонезию, вытеснив живших там более ранних людей, о которых известно немного. Некоторые антропологи полагают, что отдельные анатомические признаки, различимые на сохранившихся фрагментах черепов древних жителей Азии и Индонезии, говорят о сходстве этих людей с современными азиатами и австралийскими аборигенами. Если принять эту гипотезу, можно допустить, что люди, обитавшие в Азии до людей современного типа, не были истреблены, не оставив потомства, как это произошло с неандертальцами, а вступили с захватчиками в смешанные браки.
Итак, 2 миллиона лет назад на Земле бок о бок обитало несколько проточеловеческих рас, из которых в результате неких бурных событий осталась одна. Оказывается, за последние 60 000 лет подобные бурные события произошли минимум один раз, и все люди, живущие сегодня на Земле, являются потомками тех, кто тогда вышел победителем. Что же послужило последним «ингредиентом», который помог нашим предкам победить?
Выявление «ингредиента», послужившего причиной «Большого скачка» — археологическая загадка, на которую нет приемлемого ответа. Этот «ингредиент» не был обнаружен при исследовании ископаемых скелетов. Он мог представлять собой изменение всего лишь 0,1 процента ДНК. Каким же было это мизерное изменение генетического кода, приведшее к столь серьезным последствиям?
Подобно некоторым другим ученым, рассуждавшим на эту тему, я смог сформулировать лишь один правдоподобный вариант: таким «ингредиентом» была анатомическая основа для возникновения сложного устного языка. К символическому общению, не связанному с произнесением слов, способны и шимпанзе, и гориллы, и даже нечеловекообразные обезьяны. Шимпанзе и горилл обучали общению при помощи языка знаков, а шимпанзе также смогли научиться общению посредством нажатия клавиш огромной консоли с компьютерным управлением. Таким образом некоторым обезьянам удалось освоить «словарь», содержащий сотни символов. До какой степени этот тип коммуникации сходен с человеческим языком — вопрос спорный; однако он, без сомнения, является полноценной разновидностью символической коммуникации, когда каждый знак или клавиша компьютера имеют свое определенное значение.
Приматы способны использовать в качестве символов не только знаки и клавиши компьютера, но и звуки. Например, дикие зеленые мартышки от природы владеют символической коммуникацией, основанной на урчании; слегка отличающееся друг от друга урчание может служить сигналом о приближении леопарда, орла или змеи. Одномесячная самка шимпанзе по имени Вики жила в доме некоего психолога и его жены, и с ней обращались почти как с дочерью; она научилась «произносить» четыре комбинации звуков, напоминающие слова «papa», «mama», «cup» и «up» («папа», «мама», «чашка», «вверх»). Шимпанзе скорее выдыхала эти слова, чем произносила их в голос. Раз у обезьян присутствует способность к символической коммуникации посредством звуков, то почему же они не пошли дальше и не создали собственные, более сложные языки?
