завтракать один, а пока пусть приведет себя в порядок.
Кадр одиннадцатый. БЛАСы всех членов семьи сильно уменьшились в объеме и превратились в личные транспортные устройства, правнуки современных легковых автомобилей. Теперь можно разъезжаться по своим делам – кому на работу, кому в школу. А на семейной площадке осталось лишь Техническое Оборудование Семьи, стоящее под открытым небом.
В статье, посвященной этой своей работе, мы тогда писали: «Может возникнуть вопрос: не фантазерство ли беспочвенное все это? А что, собственно, смущает? Несущая пространственная решетка? Любой квалифицированный инженер-строитель скажет, что в той или иной форме ее можно возводить, уже сегодня. Устройство на высоте участков «искусственной земли»? Это в принципе тоже не проблема. Несколько сложнее обстоит дело с сопровождающим человека закрытием. Здесь некоторые надежды вселяют надувные конструкции. Правда, они пока еще далеки от совершенства, недостаточно огнестойки, слишком непрочны и обладают еще целым множеством недостатков. Но они уже существуют, и их дальнейшее совершенствование ведется все ускоряющимися темпами. Так что, вопрос заключается не в том, возможно ли будет через много лет претворить в жизнь описанную картину, а. в том, что из всего этого имеет смысл разрабатывать и внедрять в производство и когда – уже сейчас или в ближайшем будущем».
Этими кадрами заканчивалась первая половина («первая глава») нашей работы «Жилище 2071» и именно эта часть вызвала наиболее яростные возражения. Сейчас, спустя полвека, очень поучительно читать сохранившиеся тексты рецензий на нашу работу, особенно если не забывать, что писались они не профанами, далекими от архитектуры и дизайна, а высоко-квалифицированными специалистами.
Из рецензии кандидата архитектуры, Героя Социалистического Труда Н. Розанова: «Что касается проекта А. Сикачева и И. Лучковой, я очень долго около него ходил и думал, чтобы не ошибиться. Я думал, может здесь мечты Циолковского, которые когда-то казались мечтами, а сейчас осуществлены в реальности? Может здесь фантазии Жюля Верна? Я не нашел здесь ни мечты Циолковского, ни фантазий Жюля Верна! Неправильны сами принципы, на которых зиждется концепция этих авторов. Эти товарищи сошли с пути научной проработки вопроса. На этих планшетах очень много различных фраз, но нет никакой науки, отсюда и зыбкость, и неправильность всех этих… Ничего кроме красивых рисунков мы здесь не имеем, никакой науки, никакой философии!». Не сомневаюсь, что этот кандидат архитектуры не читал ни одной из наших (уже тогда многочисленных) научных работ на подобную тематику. Думаю, он даже не подозревал об их существовании. Так что скорей всего это был еще один пример формулы: «Я этого не читал, но все равно не согласен!»
А в рецензии архитектора И. Рабиновича прозвучали заявления, которые породили весьма неприятные для нас последствия, Он написал: «Мне глубоко враждебна вся концепция, которая заложена в проект А. Сикачева и И. Лучковой, концепция полной авторхии каждого человека, полной изоляции от общения с другими, в пределе – своей семьи. Мне глубоко враждебна идея, когда человек, как улитка свою раковину, носит на себе жилище, которое является одновременно и его одеждой, и санитарным узлом. Авторы пришли к очень неверной социальной концепции, очень враждебной тем идеям, принципам и идеалам, которые ставит перед нами Коммунизм, идеалам, которые связывают людей воедино, а не разобщают их, превращают их в дружеский коллектив, а не в систему, неизвестно куда движущихся и неизвестно зачем улетающих друг от друга обособленных личностей, замкнутых в собственные раковины.» [4–5]
Не сомневаюсь в искренности подобных слов и в благих намерениях их автора. Но объективно это сработало как публичный донос. Последствия оказались более чем серьезными. Мне было запрещено представлять на защиту уже готовую диссертацию. И она лежала переплетенной много лет, пока удалось все-таки ее как-то защитить, причем не изменив в ней ни единой строчки.
Аналогичные неприятности произошли и с проблемой публикации этой работы. В 1972 году в журнале «Наука и жизнь» вышла наша статья, но под измененным названием «Жилище 2072». Это изменение не было согласовано с авторами. Логику редакции вполне можно было понять. Если статья выходит в 1972 году и в ней говорится о проблемах очень отдаленного будущего, то пусть это будет «ровно через сто лет». В связи с этим можно вспомнить историю со знаменитым романом Дж. Оруэла «1984», название которого автор придумал, несколько переставив цифры даты написания своей книги (это был 1948 год). И все понимали, что в книге идет разговор отнюдь не 1984 годе, а о некоей моделируемой социальной ситуации. И поэтому во всех многочисленных последующих переизданиях романа никому не пришло в голову «корректировать» название книги. Точно так же и с названием «Жилище 2071». Редакция «Науки и жизни» явно совершила ошибку (впрочем не слишком большую). Зато сам факт этой публикации имел для нас большое значение. Не успел этот номер журнала поступить в продажу, как наша статья была переведена и опубликована в Болгарии [4–6]. В то же время у нас в стране за прошедшие полвека ни один архитектурный журнал так и не решился опубликовать эту нашу работу. (Лишь спустя 33 года была полностью опубликована визуальная часть работы) [4–7].
Ситуация, когда тебя не понимают – отнюдь не редкость. И она требует особого рассмотрения. Мы все со школьных лет знаем историю с Галилеем и его знаменитые слова «А все-таки она вертится!» Действительно ли такой эпизод когда-то произошел, или это всего лишь миф – не столь важно. Важнее другое – с этой историей связаны два распространенных заблуждения.
Первое из них – это то, что подобная ситуация исключительно редкая и связана лишь с единицами, с тем ничтожно малым количеством выдающихся личностей, создающих нечто из ряда вон выходящее. Конечно, это ситуация отнюдь не ежедневная, но и не уникальная. Любой истинно творческий специалист, хотя бы чуть-чуть преодолевший установившиеся на сегодня шаблоны своей профессии, может оказаться в похожей ситуации. И очень трудно оставаться уверенным в своей правоте, когда большинство коллег (а то и все) с тобой не согласны.
Второе заблуждение, тоже почти всеобщее. Считается, что Галилея обсуждали невежды, некомпетентные в рассматриваемых проблемах люди. Ничего подобного! Все как раз наоборот. Используя современные нам реальности, можно сказать, что это был Диссертационный совет, Ученый совет, Экспертный совет и ВАК вместе взятые. И тем не менее остались при убеждении, что «Она не вертится». В чем же дело? Почему такие самые квалифицированные для своего времени специалисты допустили столь крупную ошибку?
А дело в том, что это даже не совсем ошибка. Дело в определенных психологических закономерностях восприятия информации, не соответствующей вашим сегодняшним представлениям.
