Михаил Безродный - Россия и Запад

1162

См. в воспоминаниях Н. Н. Ходотова: «Экспансивнее Шолома Аша я никого не встречал. Он жил во время приезда в Петербург то у меня, то у О. Дымова, прекрасно переводившего его „Бога мести“, то у Бурдеса, тоже переводчика его знаменитого „Городка“» (Ходотов Н. Н. Близкое — далекое. 2-е, доп. и испр. изд. Л.; М.: Искусство, 1962. С. 210).

Приводится по копии, которая одновременно была направлена А. Л. Волынскому, (РГАЛИ. Ф. 95. Оп. 1. Ед. хр. 481. Л. 14–15), игравшему в этом инциденте роль высшего авторитета и третейского судьи.

Евгений Николаевич Чириков (1864–1932), прозаик, драматург, публицист.

Александр Акимович Санин (наст. фам. Шенберг; 1869–1956), актер и режиссер.

РГАЛИ. Ф. 95. Оп. 1. Ед. хр. 481. Л. 16.

Там же. Л. 16 об. — 17.

Там же. Л. 10 об.

Там же. Л. 17 об.

Трубников П. <П. Пильский>. Лица, речи, ночи // Сегодня. 1931. № 349. 18 декабря. С. 2.

Ясинский Иер. Роман моей жизни: Книга воспоминаний. М.: ГИЗ, 1926. С. 288.

Владимир Александрович Бонди (1870–1934), журналист, редактор журнала «Огонек» и газеты «Биржевые ведомости» («<…> не редактор, нет, диктатор „Вечерней биржевки“ <…>», по определению Г. Иванова: Иванов Г. В. Собр. соч.: В 3 т. Т. 3: Мемуары. Литературная критика. М.: Согласие, 1993. С. 247). В кругу петербургских литераторов существовало мнение, что Бонди является родственником издателя «Биржевки» С. М. Проппера, см., к примеру, запись в дневнике Ф. Фидлера о том, как И. Ясинский рассказывал ему, что в «Биржевых ведомостях» главным и всемогущим лицом является Бонди, родственник Проппера (издателя); стало быть, тоже еврей, хотя и выдает себя за потомка крестоносцев (Фидлер Ф. Ф. Из мира литераторов: Характеры и суждения / Вступ. ст., сост., пер. с нем., прим., указатели и подбор илл. К. М. Азадовского. М.: Новое литературное обозрение, 2008. С. 530).

О том же говорил Измайлов А. Свирскому, по воспоминаниям последнего:

— Недавно сюда приехал из Австрии племянник Проппера — некто Бонди, тоже очень ловкий человек. Сейчас они хлопочут о разрешении им маленькой газетки под тем же названием, нечто вроде приложения к большой. И кроме того, хотят издавать вечернюю «Биржевку».

И далее — уже как о непреложном факте — Свирский пишет:

Проппер и его племянник Бонди легко и быстро завоевывают известность.

Спустя много лет И. В. Гессен так вспоминал об отношениях тех, кто стоял во главе «Биржевки»:

О своем коллеге Бонди, смазливом и крикливом jeune prémier, Гак<к>ебуш отзывался с величайшим презрением — «нам, мол, деньги тяжелым трудом достаются, а ему смазливая харя ворожит», а когда у Гак<к>ебуша внезапно умерла жена, Бонди давал недвусмысленно понять, что у такого человека «все может случиться». Когда же потом Гак<к>ебуш, сойдясь с министром вн<утренних> д<ел> Протопоповым и получив от банков огромные деньги, основал новую газету «Русская Воля» и увел из «Бирж<евых> Ведомостей» лучших сотрудников и заведующих коммерческой частью, Бонди уже открыто называл его уголовным преступником.

В своих воспоминаниях «Wos ich gedenk» («То, что я помню») Дымов подробно останавливается на фигуре Бонди.

РГАЛИ. Ф. 393. Оп. 1. Ед. хр. 56. Л. 4.

РГАЛИ. Ф. 95. Оп. 1. Ед. хр. 636. Л. 11 об.

Там же. Л. 18 об.

РГАЛИ. Ф. 95. Оп. 1. Ед. хр. 481. Л. 3.

Dymov О. Wos ich gedenk: Zichronot <2 bands>. New York: «CYCO» Bicher-Farlag, 1943–1944. Band II. S. 157.

РГАЛИ. Ф. 1694. Оп. 1. Ед. хр. 245. Л. 25.

Там же. Л. 34 об.

Там же. Л. 33 об.

Об А. Элиасберге и его связях с писателями русскими и мировыми см.: Лазарев В. А. Из истории литературных отношений первой четверти двадцатого столетия // Ученые записки Московского областного педагогического института им. Н. Крупской. Вып. 46. № 3. М., 1962. С. 91–134 (письма В. Брюсова Элиасбергу); Лаптева Л. П. Неизвестные письма Константина Бальмонта в архивах Чехословакии // Русская литература. 1990. № 3. С. 169–179 (о письмах К. Бальмонта переводившему его Элиасбергу. С. 169–172); Cheron G. Letters of Balmont and Bijusovto Eliasberg // Wiener Slawistischer Almanach. 1991. Band 28. S. 353–382; Терехина В. Александр Элиасберг и русский Париж // Русское еврейство в зарубежье: Статьи, публикации, мемуары и эссе. Т. I (VI) / Сост., гл. ред. и изд. М. Пархомовский. Иерусалим, 1998. С. 118–130; Письма З. Н. Гиппиус А. С. Элиасбергу / Вступ., подгот. текстов и коммент. В. Н. Терехиной // Зинаида Гиппиус: Новые материалы. Исследования. М.: ИМЛИ РАН, 2002. С. 142–154; Poljakov F. В., Sippl C. Dramen der russischen Moderne in unbekannten Übersetzungen Henry von Heiselers. München: Verlag Otto Sagner, 2000. S. 35–37; Зипль К. «Превосходный посредник»: Томас Манн и Александр Элиасберг / Пер. <с нем.> К. Константинова // Звезда. 2004. № 9. С. 169–179; Sippl С. Die Bibliothek des Übersetzers Alexander Eliasberg: Eine Spurensuche // Imprimatur. Ein Jahrbuch für Bücherfreunde. Neue Folge. 2001. № 16. S. 134–143; Sippl C. Verlage und Übersetzer in der Zwischenkriegszeit // Stürmische Aufbrüche und enttäuschte Hoffnungen. Russen und Deutsche in der Zwischenkriegszeit / K. Eimermacher, A. Volpert (Hrsg.). München: Fink, 2006. S. 783–803; Sippl C. Der Übersetzer Alexander Eliasberg und die russischen Literaten im Exil (Dmitrij Merezkovskij — Ivan Smelev — Aleksej Remizov) // Die russische Diaspora in Europa im 20. Jahrhundert. Religiöses und kulturelles Leben / A. Davids, F. Poljakov (Hrsg.). Peter Lang, 2008. См. некролог Элиасберга в русской эмигрантской прессе: Матанкин А. Александр Элиасберг // Руль. 1924. № 1126. 17 августа. С. 4; см. также: Ремизов A. M. Esprit: Histoire-salade — сказ-вяканье // Современные записки. 1925. № 23. С. 93.

См. рецензию на нее В. Гофмана (Весы. 1907. № 9. С. 85–88).

Так, к его помощи прибегал, например, Б. В. Савинков, известный террорист, но и не менее известный писатель. В архиве Особого отдела Департамента полиции сохранилось его письмо к Элиасбергу, перехваченное и перлюстрированное зарубежными агентами охранки, ведшими неусыпное наблюдение за одним из самых опасных российских революционеров (ГА РФ Ф. ДП ОО. Дело о террористе Борисе Викторовиче Савинкове. Оп. 1906. Ед. хр. 115. Л. 86). В письме, однако, шла речь о вполне безобидных с точки зрения революционной угрозы властям издательских делах:

<Отпечатано на машинке>

13. VII. 1912

Я ознакомился с проектом договора, присланным мне Rütten und Loening и имею сделать следующие замечания:

1) я согласен уступить право издания этой фирме, но не за 1000 марок, а за 1000 марок за первые 3000 экземпляров. Если книга пойдет более чем в 3000 экземпляров, то за каждый проданный свыше этой нормы экземпляр я получаю по тому же расчету, т. е. 1 марку за 3 экземпляра.

Поэтому я бы просил в пункте 7-ом вычеркнуть слово «einmaliges» и прибавить: «за каждые 3000 экземпляров», 500 марок я получаю при подписании контракта, 500 — по выходе в свет первого издания (3000 экз.), остальные деньги по мере продажи.

2) В пункте 2-ом забыто очень важное слово «Zahlen». Я бы редактировал этот пункт так: «Der Übersetzer hut der Verlag zu bestimmen und zu honorieren (zahlen). Als solcher etc…»

В остальном я с Rütten und Loening согласен.

He откажите сообщить мне, приемлемы ли эти условия.

Прилагаю копию с договора (для Вашего ознакомления).

С совершенным уважением

После перлюстрации копия этого письма была переправлена в Департамент полиции, куда поступила 23 августа 1912 г. В препроводительной записке «чиновник особых поручений» при российском посольстве во Франции А. А. Красильников, по существу возглавлявший заграничный отдел полицейской агентуры, сообщал в Петербург:

Имею честь представить при сем Вашему Превосходительству доставленную наружным наблюдением копию проекта письма Бориса Савинкова за подписью «В. Ропшин» (литературный псевдоним Савинкова) к проживающему в Herzberg am Chiemsee, в Баварии, А. Элиасбергу по делу продажи Савинковым Германской книгоиздательской фирме Rütten und Loening права издания немецкого перевода какого-то его сочинения.

Речь идет, по-видимому, о новом романе Савинкова, печатаемом в «Заветах».