Холизм
НИКОЛАС А. КРИСТАКИС
Врач и социолог, Гарвардский университет, соавтор (с Джеймсом Фаулером) книги Connected: The Surprising Power of Our Social Networks and How They Shape Our Lives («Связанные одной сетью. Как на нас влияют люди, которых мы никогда не видели»)
Одним нравится строить песочные замки, другим нравится их разрушать. В разрушении, должно быть, много радости, но сейчас меня интересует созидание. Можно взять горсть песка – крошечных кварцевых кристаллов, отшлифованных волнами за тысячелетия, – и своими руками построить красивый замок. Взаимосвязи между песчинками подчиняются физическим силам, благодаря чему замок сохраняет свою форму – во всяком случае, пока не вступит в дело непреодолимая сила ноги. Этот момент мне нравится больше всего: построить замок, на шаг отступить и полюбоваться результатом. На пустынном пляже появилось что-то новое, чего здесь, среди бессчетных песчинок, раньше не было; нечто, выросшее из песка и демонстрирующее научный и философский принцип холизма: «Целое больше, чем сумма его частей».
Но меня сейчас интересуют не рукотворные воплощения этого принципа – когда мы строим башни из песка, делаем из металла самолеты или объединяемся в корпорации, – а его отражения в естественной природе. Примеров огромное количество, и они поражают. Самый впечатляющий, пожалуй, состоит в том, что смесь углерода, водорода, кислорода, азота, серы, фосфора, железа и некоторых других элементов в определенных пропорциях ведет к появлению жизни. Жизнь обладает внезапно возникшими новыми свойствами, которых нет ни у одного из этих компонентов по отдельности, но когда они соединяются, между составляющими возникает какая-то невероятная синергия.
Поэтому я считаю, что холизм – именно та научная концепция, которая могла бы улучшить когнитивные способности каждого человека. Это постоянное осознание, что целое имеет свойства, которые отсутствуют у его составляющих, и что изучение целого нельзя свести к изучению его частей.
Например, атомы углерода имеют определенные, хорошо известные физические и химические свойства. Но эти атомы могут взаимодействовать различными способами, образуя в одном случае графит, а в другом алмаз. Свойства этих субстанций – темный цвет и мягкость графита, прозрачность и твердость алмаза – не являются свойствами атомов углерода; они присущи лишь определенному набору атомов углерода. Более того, они зависят от того, как именно атомы объединены – в слои или пирамиды. Свойства целого определяются связями между частями. Понимание этого критически важно для научного вид ения мира. Вы можете знать все об отдельных нервных клетках, но вы не сможете сказать, как работает память или откуда берутся желания.
Необходимо также учесть, что сложность целого увеличивается быстрее, чем количество составляющих частей. Возьмем в качестве простой иллюстрации социальные сети. Если в группе 10 человек, между ними может быть максимум 10x9:2 = 45 связей. Если увеличить группу до 1000 человек, то количество возможных связей возрастет до 1000x999:2 = 499 500 связей. Таким образом, хотя количество участников выросло лишь в сто раз, число возможных связей (а значит, и сложность системы) выросло более чем в десять тысяч раз.
Осознание и принятие концепции холизма не приходит само собой, ведь принять предстоит не какую-то простую идею, а весьма сложное представление – умение видеть простоту и внутренние взаимосвязи в сложных вещах. В отличие, скажем, от простой любознательности или эмпиризма, холизм требует времени для усвоения. Но это по-настоящему зрелый взгляд на мир. Действительно, в течение последних веков декартовский подход в науке настаивал, что для того, чтобы понять нечто, следует расщепить его на составляющие. И до определенного момента это работает. Материю можно изучить, расщепляя ее на атомы, затем на протоны, электроны и нейтроны, затем на кварки, глюоны и т. д. Можно изучать организмы, разделяя их на органы, ткани, клетки, органеллы, белки, ДНК и т. д.
Снова собрать элементы воедино, чтобы понять целое, гораздо труднее, и обычно каждый ученый и сама наука в целом приходят к этому позже. Представьте себе, насколько сложно понять взаимосвязанную работу всех клеток в нашем организме по сравнению с изучением отдельной клетки. Сегодня в нейробиологии, системной биологии и науке о сетях появляются целые новые области, направленные на изучение целого. И появляются они только сейчас – после того, как мы в течение столетий рушили песочные замки, чтобы понять, как они устроены.
Бесплатный сыр бывает только в мышеловке
РОБЕРТ ПРОВАЙН
Психолог и нейробиолог, Мэрилендский университет, автор книги Laughter: a Scientific Investigation («Смех: научное исследование»)
Бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Эта универсальная истина имеет обширное и глубокое применение в науке и повседневной жизни. Это выражение родилось в старинных салунах, где вам предлагали бесплатную закуску, если вы заказывали у них выпивку по завышенным ценам. Меня с этим афоризмом познакомил мастер научной фантастики Роберт Хайнлайн: в его знаменитом фантастическом романе «Луна – суровая хозяйка» (1966) один персонаж предупреждает о подлинной цене «бесплатного» ланча.
Универсальность того факта, что нельзя ничего получить даром, нашла применение в столь разных областях, как физика (законы термодинамики) и экономика – Милтон Фридман назвал свою книгу 1975 года «Бесплатных обедов не бывает» (There’s No Such Thing as a Free Lunch). Физики явно с этим согласны; политические экономисты, живущие в мире, состоящем из отражений и дымовых завес, – не всегда.
Мои студенты слышат очень много об этом принципе. Я привожу им самые разнообразные примеры из биологии – от роскошного хвоста павлина до нашей нервной системы, которая искажает физическую реальность, чтобы подчеркнуть наше перемещение во времени и пространстве. Самки павлинов выбирают партнера с сексуально привлекательным оперением, указывающим на хорошее физическое состояние, а человеку намного удобнее не оценивать каждый световой или звуковой сигнал, а улавливать лишь критически важные сенсорные импульсы. При таком подходе «бесплатный» сыр имеет разумную цену, которую определяет жесткая, но справедливая бухгалтерия естественного отбора.
ДЖЕРАЛЬД ХОЛТОН
Профессор на кафедрах физики и истории науки, Гарвардский университет, соредактор книги Einstein for the 21st Century: His Legacy in Science, Art and Modern Culture («Эйнштейн и XXI век: его наследие в науке, искусстве и современной культуре»)
В политике и обществе в целом важные решения слишком часто основываются на глубоко укоренившихся предубеждениях, идеологии или догмах – или, с другой стороны, на безрассудном прагматизме, без всякого анализа отдаленных последствий.
Поэтому я предлагаю придерживаться концепции скептического эмпиризма – в том его виде, который отражает лучшее, что есть в науке, – тщательно продуманное и проверенное исследование. Я говорю не о том плоском эмпиризме, который демонстрировал ученый и философ Эрнст Мах, отказывавшийся верить в существование атомов, поскольку «их не видно».
Безусловно, в политике и повседневной жизни некоторые решения приходится принимать очень быстро, опираясь на недостаточные или противоречивые данные. Но именно поэтому было бы мудро подходить именно к таким вопросам с позиций скептического эмпиризма, хотя бы для того, чтобы лучше подготовиться к последствиям – предполагавшимся или неожиданным – этих быстрых решений.
ТОМАС БАСС
Профессор английского языка Университета штата Нью-Йорк (Олбани), автор книги The Spy Who Loved Us («Шпион, который нас любил»)
В этом году Edge.org просит нас высказаться на тему о том, какая научная концепция могла бы улучшить когнитивные способности обычных людей. Я недостаточно умен, чтобы придумать такую концепцию самостоятельно, поэтому проголосую за ту, которую считаю наилучшей. Ее можно было бы назвать «швейцарским армейским ножом» научных концепций, потому что она объединяет в себе большое количество полезных инструментов для исследования когнитивных загадок. Я говорю об открытых системах – идее, которая вышла из термодинамики и физики, прошла через антропологию, лингвистику, историю, философию, социологию и, наконец, добралась до мира компьютеров, где положила начало другим идеям, таким как открытые исходные коды и открытые стандарты.
Открытые стандарты позволяют грамотным пользователям разрабатывать собственные компьютерные системы, улучшать их, совершенствовать или расширять. Эти стандарты в самом деле открыты для широкой общественности и бесплатны для разработчиков и пользователей. Открытые стандарты привнесли в Сеть много инноваций и способствовали ее процветанию как в качестве творческого, так и коммерческого пространства.
