Следовательно, в районе древних Диоскурии и Себастополиса развивались какие-то иные, не кратковременные, а постоянно действующие факторы.
Сухумский археолог Ю.Воронов считал, что причина отступления суши в районе древней Диоскуриады – размыв берега. По его мнению, ширина полосы, отнятой у суши морскими волнами за две тысячи лет со времени основания античного города, составила около 100 м. Вместе с этим участком берега погибла и древняя крепость, она не просто погрузилась в море, а была разрушена прибоем, истерта, превращена в песок и занесена слоем илистых отложений.
Изучая в 1974 году зарисовки, схемы и чертежи древних крепостных сооружений, рассматривая фотографии и другие материалы археологических исследований, автор этих строк неожиданно обнаружил свидетельства борьбы жителей Себастополиса с оползнями и подмывом берега. Оказалось, что жители Себастополиса укрепляли глинистое основание зданий сваями и боролись с подземными и дождевыми водами, прокладывая дренажные канавы. Таким образом, они вполне грамотно даже по меркам сегодняшнего дня вели защитные инженерные работы.
Но наиболее важное открытие было сделано нами в северной части древней крепости. На рисунках оборонительной стены, вскрытой в 1956 году во время земляных работ на набережной проспекта Руставели в центре Сухуми, явно были изображены фрагменты берегоукрепительных противооползневых сооружений. Сомнений не было – древние строители защищали крепость от разрушения.
Вскоре подтверждение этому нашли мы и в литературных источниках. Так, в капитальном труде М. Трапша «Древний Сухуми» сказано: «Фрагменты оборонительных стен… уходили в сторону моря. Ближе к морю они были покрыты мощным слоем наносов берега… К третьей стене с наружной стороны примыкают без связи с ней 5 массивных контрфорсов, сложенных из булыжного камня на известковом растворе на фундаменте в виде суживающейся вниз усеченной пирамиды. Основание контрфорсов лежит на 1 м выше основания крепостной стены, что указывает на определенный хронологический разрыв между построением стены и контрфорсов. Массивные контрфорсы были возведены для того, чтобы предотвратить падение наклонившейся к северо-западу третьей стены, деформировавшейся в связи с начавшимся наступлением моря на крепость Себастополис. Однако контрфорсы не только не смогли приостановить падение стен, но и сами также стали наклоняться.
Находка берегоукрепительных устройств – прямое доказательство борьбы древних строителей с размывом берега, его оползневым опусканием и сдвигом к морю. Оползни и разрушение берега морскими волнами и привели к гибели древние города.
Подобные процессы происходили и в соседних районах Черноморского побережья. Исследования конца прошлого века показали, что мыс Пицунда в античные времена имел внутренний залив, использовавшийся как естественная гавань древнеримского Питиуса (Питиунта). Там располагались причальные сооружения и сторожевая башня. Примерно в IV–V веках н. э., так же как и в районе нынешнего Сухуми, берег здесь отступил почти на целый километр и древний город оказался на дне моря.
Теперь можно полностью восстановить картину происшедшего на Кавказском побережье Черного моря. Поселявшиеся здесь древнегреческие колонисты не очень-то задумывались о прочности земли, на которой строили дома, склады, крепостные стены и башни своих колоний. Они не учитывали многие тайно действующие злые природные силы. Однако море было неумолимо. Оно медленно, но неуклонно размывало берег и подбиралось к постройкам.
В свою очередь, и города наступали на море, помогая ему разрушать сушу. Их заградительные валы задерживали не только врагов-кочевников, но и дождевые и талые воды. А эти воды, просачиваясь в землю, делали ее тяжелой, увлажняли подстилающий слой глины, чем превращали его в настоящий каток. И вот наступал момент, когда вес набухших от воды массивов грунта становился больше силы трения, до поры до времени удерживавшей их в равновесии. Глинистые слои становились ползучими и скользкими. Начинался оползень: городские кварталы сползали к морю, целые улицы и мостовые проваливались под землю. Море врывалось в жилища, падали в воду крутые берега, трещали деревянные стены жилых домов и амбаров, рушились каменные фронтоны дворцов и храмов. Города погружались в морскую пучину…
Такой разрушительный процесс происходил и три, и две, и тысячу лет назад и продолжается в наше время. История предостерегает сегодняшних инженеров-геологов, строителей и архитекторов, сталкивающихся с этими неприятностями почти на всех крутых берегах морей, рек, озер, водохранилищ. Ярко выражены оползневые процессы в Одессе, Ульяновске, Саратове. Сползает в Тихий океан во время землетрясений лос-анджелесский Малибу. Земля трещит, море наступает на берег.
Двадцать пять веков назад великий древнегреческий трагик Еврипид, этот, по словам Луначарского, Достоевский древности, вложил в уста колхидской царевны Медеи слова: «От злой волны уже спасенья нет».
Но это не так. Спасение, конечно, есть. Научные и технические возможности нашего времени позволяют удержать оползни, не дать размываться берегу и предотвращать катастрофическое разрушение прибрежных городов.
КРУТАЯ СУДЬБА СЕВЕРНОЙ ЕВРОПЫ
Вряд ли на нашей планете есть еще место, где история Земли так сильно отставала бы от истории человечества. Разве не удивительно: в то время когда в ближневосточной Месопатамии расцветала великая шумерская цивилизация, и в Древнем Египте возвысилась империя первых фараонов, на северо-западе Европы еще не было Британских островов, и не текла вода через проливы Па-де-Кале и Ла-Манш.
Здесь, буквально «на глазах» человечества, морские берега претерпели такие серьезные изменения, которые кардинально повлияли на будущее всех стран этого района – от Англии до Финляндии.
Коренные повороты в их судьбе произошли всего за какие-нибудь 4–5 тысяч лет – миг в геологической жизни Земли. А современный вид морская граница в ряде мест вообще приобрела за несколько столетий, да и ныне она «плывет по воле волн» и… ветра.
«В течение всего лета Солнце скрывалось за тучами, как будто больше не хотело смотреть на Землю. На Земле царила вечная тишина, и влажный туман словно мокрый парус нависал над жилищами и полями… Тогда-то и началось землетрясение, как будто предвещавшее конец света… Реки изменили свое русло, а в их устье образовались новые острова из песка и наносов. Это продолжалось 3 года, а затем воцарилось спокойствие, и вновь появились леса. Многие страны исчезли под водой, в ряде мест появились новые материки». Так рассказывается в книге фризов «Ура Линда – Бук» об одной из страшных катастроф, происшедших на берегах Северо-Западной Европы во времена раннего Средневековья.
Память о древнем племени фризов (кстати, 400 тысяч их потомков живут и сегодня) отразилась в названиях нидерландской провинции Фрисландия и цепочки восточных и западных Фризских островов, ровной линией тянущихся почти параллельно берегу Северного моря. Эти острова – тоже память, память о том, что граница суши еще в 1-м тысячелетии н. э. проходила намного севернее.
Здесь море всегда вело себя очень агрессивно – затопляло низкие берега, отрывало большие участки земли. Начиная с 3-го тысячелетия до н. э., когда окончательно отделились от материка Британские острова, Северное море постоянно затопляло низменные районы Северо-Западной Европы.
Но суша не сдавалась и вносила свою лепту в процесс формирования берегов. Наносы многочисленных рек и морские отложения создали Нидерланды, почти вся территория которых к I веку н. э. (то есть ко времени, например, расцвета в Крыму Боспорского царства) представляла собой огромную болотистую низину с большой морской лагуной в северо-западной части.
В Амстердаме каналы текут рядом с улицами и отделяются от них невысокими бордюрами
Конечно, с морской стихией в одиночку реки справиться не могли. Им помогло счастливое сочетание господствующих направлений ветров и чередующихся в течение суток двух приливов и двух отливов. Они-то и «построили» удивительное сооружение североевропейской природы – дюны. Нанесенные ветром песчаные холмы высотой 10–30 м (иногда даже до 60 м) и шириной до нескольких километров образовали защитную дамбу, отгораживающую Нидерланды от моря и предохраняющую страну от затопления.
Различаются два типа дюн. Одни из них, так называемые старые дюны, образовались в доисторическое время на западе Нидерландов из песчаных валов и расположена параллельно нынешней линии побережья. Новые дюны (более высокие) были созданы природой намного позже, в IX–XI веках. Одни из них возвышаются на старых дюнах, другие расположены западнее.
