Выручило то, что еще в 1949 году Юрий Георгиевич поступил в экстернатуру исторического факультета Ленинградского государственного университета, который закончил в 1954 году. С иронией Алексеев говорил о том, что всю жизнь он страдал «двоелюбием» – «любил флот, но любил и музу Клио; двоелюбие позволило мне после того, как я уволился со службы, стать каким-никаким, но все-таки профессиональным историком»[10]. «Главным человеком» в научной жизни Ю. Г. Алексеева, по его собственным словам[11], стал его учитель – выдающийся историк Иван Иванович Смирнов, один из ярчайших наряду с Борисом Александровичем Романовым представителей ленинградской исторической науки того времени[12].
Так уж получилось, что найти в университете научного руководителя Юрию Георгиевичу удалось не сразу; по определенным причинам С. Н. Валк и Б. А. Романов отказались стать кураторами Алексеева. И. И. Смирнов стал не просто научным руководителем, но и учителем Ю. Г. Алексеева. «Если бы не он, – вспоминал Юрий Георгиевич, – я бы торговал спичками на Апраксином рынке. На черта я кому нужен был? В аспирантуру взял меня… мой Иван Иванович»[13]. «Благодаря ему, – говорил Алексеев, – я стал историком; без него, не при дамах будет сказано, я был бы журналистом. Царствие ему небесное. Он был замечательный человек»[14]. «Смирнов – самый замечательный и интересный человек, которого я встречал в своей жизни. 15 лет – от нашего знакомства, моих первых шагов в истории и вплоть до подписания в печать моей первой книги – он был моим учителем», – говорил Ю. Г. Алексеев незадолго до смерти[15].
С 1960 года Юрий Георгиевич работает в знаменитом ЛОИИ – Ленинградском отделении Института истории АН СССР в феодальном секторе, где и проработал до начала 1990-х годов. На это время приходится расцвет ЛОИИ – здесь в это время трудятся молодые еще тогда будущие академики Б. В. Ананьич и А. А. Фурсенко, член-корреспондент Р. Ш. Ганелин, такие выдающиеся исследователи, как В. М. Панеях, А. Н. Цамутали, Н. Е. Носов, М. Б. Свердлов и многие другие. ЛОИИ стало олицетворением традиций преемственности между еще дореволюционной (стараниями Б. А. Романова, ученики которого стали костяком двух отделов института – «феодалов» (В. М. Панеях) и «империалистов», или, по словам Алексеева, «виттеранов» (Р. Ш. Ганелин, Б. В. Ананьич) ленинградской, а затем и выросшей из нее корнями уже петербургской историческими школами. На время работы в ЛОИИ пришлись годы и творческого расцвета Ю. Г. Алексеева – здесь он защитил кандидатскую (1963 г.), а затем и докторскую (1980 г.) диссертации.
В 1992 году Юрий Георгиевич перешел на работу на родной истфак уже Санкт-Петербургского университета, где и продолжал работу до последнего дня своей жизни. За без малого 60 лет научной деятельности Юрием Георгиевичем было опубликовано около 200 работ, из них 9 монографий[16]. Труды Юрия Георгиевича с фотографической точностью не только воссоздают событийный ряд XIV–XV столетий, но и позволяют нам понять мотивацию поступков исторических личностей той эпохи, а также необратимую предопределенность превращения порабощенной и раздираемой внутренними противоречиями Руси в могучую и единую Россию. Историка отличала не только исключительная взвешенность и осторожность в оценках, но и исключительно ясный и доходчивый стиль изложения; Ю. Г. Алексеев – не только превосходный аналитик, но и блестящий стилист, его книги читаются легко и с увлечением.
Несомненно, что главным героем Алексеева-историка являлся Иван Великий – Иван III, государь всея Руси[17]. Именно так называется самая, пожалуй, известная широкому кругу читателей книга Юрия Георгиевича, вышедшая в далеком 1991 году заоблачным для современного времени тиражом 175 000 экземпляров.
Написанная в жанре научно-популярной биографии, книга стала не только бестселлером, но и непреходящей классикой. Сам Юрий Георгиевич, отличительной чертой которого была исключительная скромность, как-то заявил в присутствии автора этих строк: «Работа, я считаю, мне удалась, хотя научпоп я писать не умел. У меня всего две книги в стиле научпоп: эта и еще одна в ленинградском издательстве – «К Москве хотим». Закат боярской республики в Новгороде». Научпоп – очень трудный жанр. Тут требуются особые способности. Научпоп – это второй эшелон исторической науки, если считать первым собственно научные исследования, а третий эшелон – учебник»[18].
Алексеев был далек от идеализации своего героя Ивана Великого, да и других героев своих книг в целом. И эпоха Ивана III, и предшествовавшая ей кровавая и бессмысленная феодальная война были временем, удивительно напоминавшим знаменитые «Исторические хроники» гениального Шекспира – те же предательство, алчность, коварство, жестокость, непомерное честолюбие властителей, а как следствие всего этого – кровь и несчастья простого народа. Воистину нельзя не согласиться с афоризмом Ключевского, по словам которого «закономерность исторических явлений обратно пропорциональна их духовности»[19].
Иван III был человеком своего времени. «Приукрашивать облик Ивана III нет ни необходимости, ни возможности. Его образ не окружен поэтическим ореолом. Перед нами – суровый прагматик, а не рыцарственный герой. Каковы бы ни были личные переживания и чувства великого князя Ивана Васильевича, он умел держать их при себе, и они навсегда остались тайной для потомков, как, возможно, и для современников… Величественная и грозная фигура «господаря» заслоняет образ реального человека с его страстями и слабостями. Он был стратегом, дипломатом, законодателем, но прежде всего строителем нового Русского государства. История Ивана III – история его политической деятельности. В этой деятельности, в ее итогах – квинтэссенция его натуры, смысл и оправдание его долгой жизни», – писал Ю. Г. Алексеев[20]. По словам исследователя, Иван III был «беспощадный, но не патологически жестокий, в отличие от своего внука Ивана IV»[21], государь всея Руси «прозаическими средствами делал прозаическое, но жизненно необходимое дело»[22]. Усилиями Ивана III и его внука Ивана Грозного на политической карте Европы появилась «новая, возрожденная» (выражение Н. М. Карамзина) Россия[23], а вся огромная, прежде разделенная страна зажила, по афористическому определению Ю. Г. Алексеева, по московскому времени. Символом политики Ивана Великого стал вывезенный из Новгорода в Москву и установленный в Кремле вечевой колокол. Теперь наряду с колоколами других русских городов «он отбивал время единого Российского государства»[24]. По словам историка, «решительная и бесповоротная победа Москвы над Новгородом, великого князя над удельными князьями, общерусского дела над местническими интересами – подлинно великое и прогрессивное историческое событие. Этот важнейший шаг в становлении русской государственности и самосознания предопределил судьбы народов нашей страны»[25]. Не менее знаковыми событиями правления Ивана Великого стали, конечно, стояние на реке Угре, ознаменовавшее юридическое освобождение от монгольского порабощения, и знаменитый Судебник 1497 года, подытоживший превращение Московского княжества в централизованное Московское государство – Россию. По справедливому суждению Алексеева, «ордынское иго было основной политической реальностью русской жизни на протяжении почти четверти тысячелетия». Именно в эпоху Ивана III решался «коренной, фундаментальный вопрос – быть или не быть Русскому государству». «Победа на Угре, – заключает исследователь, – означает конец ига – восстановление полного национального суверенитета Русской земли»[26]. «По моему мнению, – говорил Юрий Георгиевич, – день, когда войска Ахмата обратились в бегство, а по старому стилю это 11 ноября, должен отмечаться как первый день независимой Руси, России…»[27] С того момента Русь обрела все необходимые атрибуты государственного суверенитета, не утратив их в дальнейшем ни на один миг своей истории. Что важно, так это то обстоятельство, что Иван III проявил себя в этот период не только как великий политик, но и как выдающийся военный организатор: «за сорок с лишним лет почти непрерывных походов были достигнуты блестящие стратегические результаты, определившие дальнейшие судьбы Российского государства. Бывали проигранные бои, но не было проигранных кампаний. В военной, как и политической истории нашей страны открывалась новая эпоха», – обоснованно утверждал Ю. Г. Алексеев[28].
Важнейшим результатом деятельности Ивана Великого стало принятие общерусского Судебника 1497 года, устанавливавшего «единые для Руси нормы процессуального, гражданского и уголовного права, усиливая роль центральных судебных инстанций». Принимая новый Судебник, по словам И. Я. Фроянова, «Иван III строил на века»[29]. Видимо, правы историки, воспринимающие Судебник как венец усилий Ивана Великого по созданию единого Русского государства. По утверждению Ю. Г. Алексеева, Судебник 1497 года – «наиболее осязаемый результат» государственной деятельности Ивана III, «открывший путь дальнейшему развитию русской государственности»[30]. Судебник не просто «первый свод законов России. Причем по сравнению с тогдашними законодательствами европейских стран – достаточно мягкий. Но это не от какой-то нерешительности, а от разума, от здравого смысла. Смертная казнь в Судебнике Ивана III главным образом полагалась только за воровство и разбой. Иногда можно встретить утверждение, что Судебник Ивана III – первый шаг к крепостному праву. Ничего подобного! Документ прописывал закон о Юрьевом дне: неделю до него и неделю после крестьянин мог переходить от одного помещика к другому. Причем вместо разных сроков в различных местностях он устанавливал единый для всей Русской земли. На мой взгляд, это не усиление закрепощения. Это только еще одно подтверждение достигнутого политического единства страны. И сто лет, пока держался Юрьев день, страна была относительно стабильной и в экономическом, и в социальном смысле – насколько это было возможно», – резюмировал свои наблюдения ученый[31]. Сам факт принятия этого Судебника неопровержимо свидетельствовал о том, что «к середине 90-х гг. [XV века – Авт.] образование Российского государства стало фактом, получившим международный резонанс. Из «царства теней» Россия вышла на широкую арену европейской и мировой политики», – пишет историк[32]. К тому же, утверждал Алексеев, «времена после падения ордынского ига ознаменовались мощным экономическим подъемом, которого не было ни до, ни после Ивана III. Каковы причины? Да прежде всего то, что прекратились разорительные междоусобные войны между князьями…»[33]. Действительно, именно при Иване Великом старший в роду Рюриковичей перестал быть первым среди равных, отныне он – повелитель огромной страны, государь всея Руси.
