Тогда на арену, естественно, выступил наш второй чемпион — Александр Васильев. На его счастье, при счете 21:20 в пользу офицера полиции, раздалась команда: «Отъезжающим на «Доре» занять места». Васильев извинился и развел руками — мол, сами понимаете, рад бы доиграть партию, да долг службы... Ниу Тауфа снисходительно улыбнулся и положил ракетку на стол.
— Считайте, мистер, — сказал он, — что наша партия закончилась вничью.
— Хорошо, — с облегчением вздохнул Васильев, — пусть будет так, хотя, признаюсь, играете вы отменно.
— Что вы, — скромно возразил офицер полиции. — На Ниуафооу я считаюсь средним игроком.
Васильев, будучи воспитанным человеком, проглотил эту пилюлю.
Высадка прошла благополучно. Конечно, кое-кому пришлось принять морской душ, но при тропическом солнце и теплой воде, вреда он никому не причинил, кроме разве Виктора Бабаева. Он сошел с «мыльницы» неудачно и немного замочил аппаратуру, хотя перед высадкой аккуратно завернул ее в пластиковый мешок.
Справившись с переброской на берег багажа за два часа, стали разбивать лагерь, как вы уже знаете, на территории, принадлежащей сельскохозяйственному департаменту Тонга.
На острове живет около семисот человек, а земля острова разделена на пять неравных частей. Одна часть — большая, принадлежит королевской семье. Вторая — государству, остальные три являются собственностью трех семей. Каждое из семейств возглавляет вождь. Два вождя живут на другом острове, а семья третьего — здесь, на Ниуафооу. Сам вождь умер четыре года назад, и теперь формально островом правит его вдова. Администратор же является представителем короля и центрального правительства.
Итак, наш лагерь расположился на участке, относившемся к государственной земле.
До наступления сумерек мужчины устанавливали палатки, а девушки варили ужин.
Джек оказался человеком слова. Вечером несколько раз в лагерь приезжал трактор и привез на прицепе сначала дрова, а потом пару бочек воды. С водой здесь туговато. Правда, жители ходят купаться и стирать белье в кратер на озеро, но оно от нашего лагеря далеко, километров пять, да и спуск нелегкий. Потом мы не знаем, можно ли пить озерную воду. Может быть, там вода такая же, как в озерах кратера на Рауле.
Интересно, что за весь вчерашний и за сегодняшний день мы не видали здесь ни одной женщины. Видимо, сидят по домам в деревнях и не хотят беспокоить гостей.
На территории лагеря стоит небольшой четырехкомнатный домик. В нем разместили двенадцать человек. Вместе со мной в комнате Григорий Михайлович Игнатьев и доктор Ватт.
30 января
Сегодня рано утром наша троица — Виктор Бабаев, Бронислав Ткачук и я — присоединилась к группе, отправившейся к озеру. В нее входили Баденков, Ольга Григорьевна, Алексей Копцев, матрос Цыганков и первый помощник капитана Олег Кондратьевич. С собой группа захватила надувную лодку. Основная задача — взять пробы воды на разных участках озера.
«Плавсредство» довольно громоздкое — это авиационная спасательная лодка, а надувать ее пришлось часа два маленьким насосом, который очень смахивал на обычный, велосипедный, и, голову даю на отсечение, до нас никто не пытался надувать лодку велосипедным насосом.
Пока Копцев и Цыганков качали воздух, я стал просматривать инструкцию по обращению с лодкой. На странице 24 увидел ценное указание: «Во избежание повреждения оболочки днища, прыгать в лодку с самолета не рекомендуется». На всякий случай сообщил об этом Алексею Копцеву.
Вода в озере очень невкусная, хотя и пресная. На вкус пробовать озерную воду мы не собирались, зато с большим удовольствием выкупались. Удовольствие получили двойное: и вода пресная и акул нет.
На берегу роща кокосовых пальм. Пока Копцев с Цыганковым брали пробы воды, а потом подгребли на расположенный в центре озера островок, мы нашли несколько кокосовых орехов, разбили их, попили кокосового молока, закусили копрой и стали собираться в обратный путь.
Вернувшийся с острова Копцев привез гриб. Обычный наш гриб боровик. Как он сюда попал — науке неизвестно.
На базу мы шли с Олегом Кондратьевичем несколько сзади остальной группы, правда, за нами еще брели, отстав метров на двести, Бабаев с Ткачуком. Наш первый помощник капитана — старый таежник, много лет жил на Дальнем Востоке, и любимое его занятие — бродить по тайге, разыскивая корни женьшеня. Он может без конца рассказывать о найденных сокровищах, о том, какой это корень, как готовить из него целебный напиток.
Рассказывает Олег Кондратьевич увлеченно, и я шел, не обращая внимания, куда мы идем, потому что кто же станет беспокоиться, по той ли тропинке он шагает, если с ним рядом идет опытный таежный следопыт!
Но вот на девятом или десятом рассказе я случайно взглянул на часы и с удивлением обнаружил, что мы идем уже второй час, хотя утром от базы до кратера ходу было не больше сорока минут.
— Мы, — говорю, — Олег Кондратьевич, идем не по той дороге.
— Что вы! — обиделся таежный волк. — Тут дорога прямая, а я не заблужусь даже в дремучей тайге.
Тут нас догнали Бабаев с Ткачуком, и Бронислав ехидно спросил, правильно ли мы идем. Олег Кондратьевич стал доказывать, что он по мельчайшим приметам может найти дорогу к дому.
— Вот видите, — убеждал Олег Кондратьевич, — здесь следы трактора, до края кратера мы ехали на этом тракторе. А вот отпечаток следа Баденкова, у него кеды сорок шестого размера, а вот его совсем свежий след, значит, мы на верном направлении.
Может быть, в тайге Олег Кондратьевич и выходил всегда к дому, но в джунглях крошечного Ниуафооу он, к сожалению, заблудился. Мы шли еще полтора часа и еще минут пятнадцать, затем вынуждены были пойти обратно. К счастью, навстречу попался наш орнитолог Лео Суренович Степанян. Я еще не рассказывал вам о нем. Лео Суренович влюблен в своих птичек. У него дома одна из самых больших коллекций чучел птиц со всего мира и блестящая библиотека по его специальности. В этой экспедиции Лео Суреновичу приходилось тяжело, так как на большинстве островов запрещен, отстрел пернатых. Но как раз на Ниуафооу он получил разрешение добыть несколько экземпляров птиц. Правда, на всякий случай в сопровождающие Лео Суреновичу выделили полицейского, брата администратора Джека.
Увидя Лео Суреновича, Олег Кондратьевич попросил, чтобы мы не спрашивали у Степаняна дорогу. Обещал сам исправить свою ошибку, а в крайнем случае узнает о кратчайшей дороге к базе у этого полицейского.
Как разговаривал Олег Кондратьевич с полицейским, не зная ни одного слова по-английски, ни, естественно, на местном языке, осталось для всех тайной, но, вернувшись после переговоров, он бодро заявил, что нужно идти сначала прямо, потом налево.
Короче говоря, вернулись мы в лагерь с противоположной стороны, практически обойдя кругом остров. Примерно километровый отрезок пути шли через лаву. Зрелище впечатляющее: вздыбленные пики застывшей лавы, обгорелые стволы деревьев и змейками разбегающиеся в разные стороны трещины, большие и маленькие. Представляю, что здесь было во время извержения вулкана.
Добрались до лагеря, и вскоре сюда прибыл трактор с прицепом — везти гостей на праздник. Поехали пять человек во главе с Баденковым. Остальные четверо почетных гостей были Ольга Григорьевна, Олег Кондратьевич, Виктор Бабаев и я.
Проселочная дорога проходила по гребню кратера вулкана и частично шла через места, где три десятилетия назад двигался основной поток лавы. Не тот, который мы видели, возвращаясь с озера, а главный поток.
Этот район выглядел даже еще более мрачно, чем участок дороги, по которому мы брели час назад. Застывшие волны черной лавы уходили далеко за горизонт, местами создавая хаотические нагромождения. Казалось, гигантский циклоп долго трудился здесь, создавая абстрактные скульптуры. Лишь в очень немногих местах из трещин робко тянулись к солнечному свету зеленые ростки. Пройдет еще много времени, прежде чем восстановится почва и воссоздадутся условия для жизни трав, кустарников и деревьев.
Путь до деревни Эсиа всего несколько километров, но в кузове прицепа трясло нас страшно, и к месту назначения мы прибыли в довольно помятом состоянии.
Все участники празднества уже сидели за столами, когда трактор с шиком въехал на деревенскую площадь. Нас посадили за почетный центральный стол, расположенный под навесом, крытым пальмовыми листьями. Сзади каждого гостя стояли девушки в красочных национальных одеждах. В руках они держали легкие веера, которыми слегка помахивали, не давая назойливым мухам садиться на блюда, приготовленные для гостей.
Перед началом церемонии каждому из нас надели на шею сплетенные специально для почетных гостей гирлянды из приятно пахнущих цветов.
Наискосок от меня сидела пожилая женщина в очках, которой все окружающие оказывали знаки особого уважения и внимания. Я шепотом спросил у сидевшего рядом мужчины — кто она?
