Вообще-то в том, что Луна раз за разом доверяла столь ответственное дело зайцу, с которым состояла в напряженных отношениях, есть что-то подозрительное. Может быть, не очень-то и хотелось ей, чтобы бушмены жили вечно?
Это предположение подкрепляется другим бушменским мифом. Вот его квинтэссенция: однажды к Луне явилась тысяченожка и заявила, что, по ее тысяченожкиному мнению, бушмены должны умирать раз и навсегда без всяких шансов на воскресение. И бушменское ночное светило с ней согласилось…
Всходит Месяц обнаженный…
Точно так же, как с бушменами, Луна, по достоверному свидетельству мифов, поступала и с остальными людьми. От ее двуличия изрядно настрадались и родственные бушменам готтентоты, и народ амбо, и мьянма (бирманцы), и австралийские аборигены… Да и мало ли кто еще — от многих потерпевших народов, может быть, даже следов не осталось.
Вопрос бессмертия готтентотов, коренных жителей Намибии и Южно-Африканской Республики, однозначно был решен в их пользу, но Луна не нашла ничего лучшего, как послать с этим сообщением хамелеона. Сия ящерица знаменита склонностью к перемене окраски, но стремительностью передвижения ненамного превосходит черепаху.
Описывать в подробностях дальнейшее не имеет смысла: у хамелеона случился провал памяти, откуда ни возьмись возник заяц, ну и так далее… Повторилась бушменская история. В другом варианте готтентотского мифа Луна отправила к людям с благой вестью не хамелеона, а вошь. Есть и третий вариант, в котором заяц, перехватив хамелеона, поначалу хотел отправить к людям с перевранным текстом клеща. Но тот проявил порядочность и отказался выступать в такой роли. И тогда заяц сам поскакал во всю прыть…
Особенно ярко личность Луны характеризует происшедшее с племенами австралийских аборигенов, живущими на плато Кимберли. Здесь Луна выступила в мужской своей ипостаси — в качестве Месяца. Кстати, в образах небесного светила, надо думать, хорошо разбирался один из основоположников русского символизма поэт Валерий Брюсов. Иначе вряд ли бы он написал свое знаменитое
Всходит Месяц обнаженный
При лазоревой Луне…
Так вот, Месяц женился на обыкновенной аборигенше, но вместо того, чтобы строить ячейку общества и плодить детишек, воспылал страстью к собственной теще и попытался ее изнасиловать. Но теща оказала активное сопротивление, на шум прибежала толпа аборигенов и, говоря языком судебной хроники, нанесла Месяцу травмы, несовместимые с жизнью. Умирая, насильник предрек, что через пять дней возродится, а людям за такое с собой обхождение обещал краткосрочную жизнь с бесповоротной смертью в конце. Так оно и вышло.
Но на этом либидо в Месяце не унялось. Возродившись, он, несмотря на идущую впереди него недобрую славу, каким-то образом сумел втереться в доверие первочеловеку другого австралийского племени — тиви. Пока этот первочеловек по имени Пурукупали был на охоте, Месяц склонил к интимной связи в кустах его жену Биму. Дело житейское, и, если бы все свелось только к появлению ветвистого украшения на лбу Пурукупали, оно не стоило бы выеденного яйца. Но Бима так увлеклась, что забыла на солнце своего маленького сына Джинини. Мальчику напекло головку, он умер, и это была первая смерть среди тиви.
Тут вернулся с охоты Пурукупали и набросился на любовника жены. Месяц попытался спастись от побоев, уверяя, что сделает все для оживления ребенка, но Пурукупали обезумел от горя. Он наделал Месяцу шрамов, а потом взял тело ребенка и скрылся с ним в морских волнах со словами, что теперь все тиви будут смертны.
Другие упоминаемые в мифах случаи вмешательства Месяца в судьбу людей, как правило, привели к результатам ничуть не лучшим. Так, поспорив с Солнцем, он лишил бессмертия бразильских индейцев рамкокамекра. Мужеподобный Солнце бросил в воду палку из пальмовой древесины, а Месяц — камень и настоял на том, что рамкокамекра будут умирать, подобно утонувшему камню. Так же, брошенным в воду камнем, Месяц предопределил появление смерти в австралийском племени нунгабурра.
В Африке Месяц напакостил народу амбо. Он варил печень в двух котлах — для Солнца и для амбо, но не уследил за котлом, в котором готовилась еда для людей, и печень в нем сгорела. Солнце, который в этом мифе выступает по отношению к Месяцу начальствующим божеством, принял странное решение: он наказал за разгильдяйство не только Месяца, но и — почему-то — людей племени амбо, решив, что раз уж им не досталось еды, то они недостойны вечной жизни.
Пытаться проникнуть в смысл этого решения себе дороже. Но надо отдать должное мудрым амбо — они смиренно приняли вердикт Солнца к сведению и стали жить в предложенных обстоятельствах.
На территории, которая ныне входит в австралийский штат Куинсленд, с участием Месяца разыгрался настоящий триллер. Сначала многоженец Месяц утопил своих сыновей. В ответ жены подожгли его хижину. Месяц, однако, сумел выбраться из огня, взлетел на небо и уже оттуда, с безопасного расстояния, объявил о своем решении, что, мол, теперь он останется бессмертным один, а люди будут умирать.
Кто-то может спросить: а как же утопленные извергом дети — ведь они умерли раньше объявления о введении смерти на землях, подвластных куинслендскому Месяцу. Но во-первых, они были людьми только наполовину, по матери, а во-вторых, их гибель можно счесть репетицией и, следовательно, лишенной официального статуса.
У народа кхму Месяц украл кусок древесины, обладающий замечательными свойствами: стоило им прикоснуться к мертвому телу, как оно тут же превращалось в живую и вполне дееспособную особь.
То же самое он проделал в Мьянме, своровав у одноименного народа волшебный пест (надо полагать, сделанный из той же древесины), прикосновением которого великодушные мьянма оживляли всех подряд — змей, собак, принцесс, и теперь там с оживлением как-то не очень…
Пугливые солнца
Над племенем паси, и поныне проживающим в предгорьях Гималаев на северо-востоке Индии, сияло не одно, а целых два солнца, отчего паси прямо-таки изнывали от жары. Наконец один из богов, покровительствующий племени, пустил в направлении солнц стрелу и попал. Раненое солнце померкло — и стало луной. А второе солнце с перепугу забилось под землю и наотрез отказалось выходить оттуда. На земле воцарились тьма и уныние.
Наконец до людей дошла весть, что солнце согласно вернуться, но при условии, что ему отдадут на съедение дочь кого-нибудь из богов. Не успели паси осознать услышанное и смириться, что теперь придется проживать свою вечную жизнь в полной темноте, поскольку превратить дочь бога в продукт питания было не в их власти, как к ним в качестве посланца солнца явилась летучая мышь и предложила заменить небесную девушку на обычную, земную.
Паси без раздумий — видимо, мрак им порядком надоел — ответили согласием, быстренько определили, кого из девиц отдать на заклание, и отправили несчастную с глаз долой, из сердца вон. В конце концов одной девушкой больше, одной девушкой меньше… Солнце закусило бедняжкой, даже не подавившись, и довольное вылезло на небосклон.
А паси, которые надеялись отделаться по-легкому, после этого стали смертными — все, поголовно, и даже для вождей боги не сделали исключения.
Индейский народ помо, на чьих землях, между прочим, было основано когда-то в Калифорнии русское поселение Форт-Росс, попал в немилость к солнцу в незапамятные времена. За что — уже никто не помнит. Но видимо, не поделили помо и солнце что-то очень серьезное, поскольку солнце каждый вечер забирает у помо как минимум одну человеческую душу.
Если бы не эта застарелая и уже не поддающаяся объяснению вражда, быть бы помо бессмертными.
Аботани, первопредок тагинов, живущих в Индии, сделал для своих соплеменников много полезного — например, научил их возделывать рис, но вот от смерти уберечь не сумел.
Вышло так, что солнце, светившее тагинам, было проглочено чудовищем Вийутаму. Правда, солнце оказалось весьма изворотливым: попав Вийутаму в глотку, оно мгновенно превратилось в маленький листик и выскочило наружу через нос — только чудовище его и видело. После этого оно отказалось выходить на небо, пока не получит в качестве компенсации за пережитое сына Аботани.
Без солнца жить тагинам было неуютно, но и мальчика отдавать на заклание не хотелось. Поэтому сначала тагины решили обмануть солнце и подсунули ему животное, наряженное в детскую одежду. Солнце, может быть, и не увидело бы подмены, но откуда ни возьмись явилась летучая мышь и рассказала светилу, что его бессовестно надувают. Тогда тагины попытались подсунуть солнцу вместо сына Аботани другого мальчика, но летучая мышь и тут их разоблачила.
Делать было нечего: пришлось в уповании на милосердие солнца отправить к нему сына первопредка. Но где уж там место милосердию? Солнце сожрало мальчишку, и этой первой смертью запустило механизм умирания тагинов. А затем, согласно обещанию, отправилось на небо.
