Другим фактором, который беззастенчиво эксплуатируют многие политики, является попытка ревизии истории: предъявление претензий к результатам войн, религиозных гонений, колониальных экспансий многовековой давности. И это делается уже на уровне правительств: стало модным выискивать, кто кого обидел, и «извиняться». Сначала это касалось обиженных во Второй мировой войне (Япония обидела некоторые страны Азии), потом добрались до Первой мировой войны (претензии стран Прибалтики), в это увлекательное занятие втянулись и бывшие колонии. Процесс пошел! В России не оставляют без внимания и Средние века (кто был прав при освоении Сибири, разгроме Новгорода или Казани, хотя в последнем случае боролись две более или менее равноправные династии за московский престол), подбираются к татаро-монгольскому нашествию, только не ясно, кому предъявят претензии — Монголии, Татарстану, Китаю или всем сразу? Но в этом вопросе всех «переплюнули» египтяне, поднявшие вопрос о взыскании с государства Израиль стоимости золота, вывезенного евреями из Египта при исходе в библейские времена. В качестве доказательства приводятся тексты из Торы и Ветхого Завета, официально признаваемыми иудаистами исторически непротиворечивыми свидетельствами. Интересно, остановятся ли на втором тысячелетии или кто-нибудь предъявит «обоснованные» претензии к Адаму и Еве?
Даже здесь видно стремление людей к выделению, обособлению.
На примере афро-американцев, испаноговорящих мексиканцев и латиноамериканцев, не желающих смешиваться с белым населением США, на примере восточно-азиатских, индийских и арабских землячеств, возникших в XX в. в Европе, видно их стремление к сохранению индивидуальности. Возникающие в процессе конфликты ведут к сплочению землячеств и усиливают противостояние, причем шансов победить у упрощенных социальных структур больше, так как более развитые плюралистические социальные структуры накладывают на их членов многочисленные этические и моральные ограничения, которые абсолютно чужды эмигрантам. Такое положение очень выгодно руководителям (наставникам, гуру, духовным лидерам) и всеми силами ими поддерживается.
В этом же направлении работает незнание или просто неправильное толкование истории. Здесь одним из наиболее ярких и понятных примеров человеческих заблуждений служит так называемая официальная история (хронология Скалигера-Петавиуса), в которой большая часть исторических событий расписана буквально: по дням, годам, местам действия, количеству и именам участников, подробностям диалогов (это при отсутствии стенографирования), деталям костюмов и пр. Однако при проверке математическими методами оказалось, что в большинстве случаев (Древний Рим, Древняя Греция, Древний Китай) в исторической хронологии присутствует многослойный плагиат, когда историю средневековой Европы много раз проецировали в прошлое с промежутками по нескольку сотен лет. Конечно, единичные исторические параллели еще могут существовать, но многократное повторение династий из 10–20 личностей с совпадением основных деяний (опорных точек) объективно невозможно в действительности и нарушает законы развития Вселенной. Подобное существующему в современной историографии «историческое построение» есть классический случай аналогии по формальным признакам, без учета граничных условий и основных постула-тов. Но не следует забывать, что развитие истории как науки началось именно с этой попытки ввести элементарные численные методы и классификацию в хроники, легенды, воспоминания и т. д., до того совершенно не связанные между собой. Тогда система Скалигера-Петавиуса представлялась наиболее приемлемой, понятной и логичной, то есть научно обоснованным предположением. Классифицированный таким образом фактический материал позволил людям осознать свою значимость, гордиться прошлым и планировать будущее. Недостатком явилось, да и сейчас является, отсутствие объективных (не зависящих от наблюдателя) способов хронологии материальных свидетелей истории. Существующие методики базируются в основном на авторитете их разработчиков, а физические методы датировки (по углероду, «замороженному» магнитному полю, толщине культурных слоев, срезам колец древесины и т. д.) дают большой разброс показаний или даже противоречат друг другу на достаточно малом отрезке времени — в несколько тысяч лет, принятом за срок цивилизационного скачка. Кроме того, большая часть подробных письменных источников, отнесенных к первому тысячелетию до нашей эры и первому тысячелетию нашей эры, неожиданно появилась в списках (подлинники куда-то исчезли) вначале второго тысячелетия нашей эры. И эти документы приняты за истину в последнем приближении, Вообще трудно представить, что кто-то, присутствовавший при разговоре, например, сенаторов или даже императоров Древнего Рима, сначала где-то записал в общем-то банальный сиюминутный спор; запись сохранялась две тысячи лет, «всплыла» в XI–XII вв. и исчезла в XIII–XIV вв.
После появления «скелетной» хронологии историографы разных стран начали «подгонять» известные им события и персонажей в более или менее общечеловеческую историю, при этом стараясь добиться максимальной полноты изложения. Лакуны, вероятно, заполнялись какими-то предположениями, так как с трудом верится, что, каким бы важным ни было событие, сохранить его в памяти людской в течение 200–300 лет нереально.
Как отмечалось ранее, большая часть информации, способы ее критического восприятия, понимания и переосмысления закрепляются у людей достаточно рано — в возрасте до 30–40 лет. Для историков это время учебы, выработки собственного взгляда и начала научной деятельности (обычно весьма активной и плодотворной). В это время они получают громадный объем информации — даты, имена, описания событий, у них вырабатываются определенные стереотипы дальнейшей работы с ними. С точки зрения математики это — набор слабосвязанных или вообще не связанных информационных блоков при отсутствии четко определенных законов и граничных условий их выполнения. При встрече с новыми оригинальными идеями историки стараются «привязать» их к уже знакомым сложившимся историческим схемам. Такой консерватизм разумен, так как позволяет сохранять определенную стабильность при изменении частностей.
Математические методы анализа исторических процессов особым почетом у историков не пользуются, так как представляются «разрушением алгеброй гармонии». Математики, так же как большинство «технарей» (физиков, химиков, геологов, биологов), выполняют частные заказы историков, не пытаясь в целом осознать всю проблему, так как знание истории у них базируется большей частью на школьном курсе, где все ясно и логично, или на бредовых псевдоисторических романах типа «К последнему морю» В. Яна. Только сейчас, с появлением мощных вычислительных структур, способных по многим параметрам сравнивать и анализировать большие объемы исторических фактов, есть возможность выявить хотя бы нестыковки в исторической науке. Случаи внедрения в историю аналитических методов известны (И. Ньютон, Н. А. Морозов); они всегда встречались как попытки «непрофессионалов» или замалчивались. Известен анекдотический факт. В 1970-е гг. в СССР было выдано «свидетельство» на научное открытие историку, который явился плагиатором данных десятивековой давности и на основе сравнения древней и новой истории «доказал», что похожие (вплоть до внешнего сходства и деяний) группы гениальных и талантливых людей появляются на Земле каждые 900-1000 лет.
При внимательном анализе истории возникают вопросы системного характера. Непонятны причины, по которым гигантские по объему знаний, численности, ресурсам, возможностям и, главное, широко распространенным прогрессивным технологиям цивилизации то появляются в, казалось бы, совершенно не подходящих условиях, то гибнут, причем не успевая передать кому-либо свои достижения. Для объяснения этого выдвигаются слабо аргументированные, но очень эмоциональные доказательства (от мифов об Атлантиде до списков якобы с очень древних летописей цивилизаций Китая, Индии, Америки, известных либо в поздних копиях, либо в устной традиционной передаче, что сразу заставляет усомниться в подлинности предъявляемых сведений). Крайне малое число материальных следов, датировка которых неоднозначна, не позволяет уверенно что-то подтвердить или опровергнуть.
Данная проблема хорошо разобрана в книгах А. Т. Фоменко, В. В. Калашникова и Г. В. Носовского, так что останавливаться на ней мы не будем. Слабой стороной их работ является то, что, как все неофиты, вступившие в обширную и ранее незнакомую им область, они пытают — ся объяснить все и сразу; это делает их работы весьма уязвимыми для не всегда объективной критики. Например, автор данной книги как филолог отмечает, что анализ слов-перевертышей, толкование фамилий и прозвищ, названий и языковых конструкций иногда базируются просто на формальном сходстве и действительно требуют изучения благожелательно настроенными (или хотя бы нейтральными) специалистами.
