Интернет вещей только начинает подходить к критическому порогу практичности и удобству использования. С увеличением вычислительной мощности, повышением мобильности, ростом облачных сервисов и развитием больших данных и аналитики инженеры, разработчики и программисты начали строить такие подключенные системы, которые действительно работают. Многие из них достаточно сложны, чтобы основываться на технологии «включай и используй». Однако Интернет вещей, особенно в сфере промышленного Интернета, должен достичь уровня функциональной надежности, который будет способствовать повышению доверия. Одно дело, если сломается один подключенный автомобиль. Совсем другое, если выйдет из строя целая транспортная система. Последнее приведет к множеству пробок на дорогах и повсеместным столкновениям, а значит, травмам, смертям, всеобщему хаосу и тяжелым последствиям для экономики.
Однако нет ничего невозможного в том, чтобы разработать безотказные системы для медицинской отрасли, сферы транспорта или других областей. За последние 25 лет случаи крушения пассажирских самолетов стали исключительно редки. Конечно, критически важными элементами являются резервирование систем и обучение персонала. Но способность обрабатывать большие данные и создавать компьютерные модели помогает инженерам понимать, какие нагрузки действуют на самолет и как со временем влияют на его конструкции погодные и другие условия. В подключенной системе сложные датчики для измерения вибрации и других нагрузок могут обнаружить признаки износа металла задолго до того, как возникнет опасная ситуация.
В то же время технологии Интернета вещей должны функционировать практически, и все сложности, связанные с его системами, должны поддаваться управлению обществом. Иначе потребители, предприятия и государственные структуры станут отказываться от использования многих из них. Ханна Андерсон, директор исследовательского центра Imagining the Internet Center и соавтор отчета по проекту, реализованному Исследовательским центром Пью («Интернет вещей расцветет к 2025 г.»), указывает на вероятность возникновения определенных трудностей{30}. «Мы будем жить в мире, в котором многие вещи работать не будут, и никто не будет знать, как их починить», – отмечает она. Кроме того, любая новая технология постепенно теряет прелесть новизны. То, что сначала казалось привлекательным и интересным, в конце концов становится обыденным, иногда даже надоедливым и угнетающим. Хорошим примером служит электронная почта, которая для многих уже стала обузой. Сегодня немало пользователей завалены письмами, в которых полно спама и вирусов. Технологии движутся вперед, и на экранах компьютеров поселяется все больше новых приложений и инструментов. Передовые операционные системы и программные интерфейсы постепенно становятся все более сложными и неудобными.
История развития технологий изобилует посредственными пользовательскими интерфейсами, мудреными панелями управления и ошибками производительности. Развитие технологий требует времени, настройки, корректировки и работы над ошибками. Поэтому не удивляйтесь, что домашняя автоматика и подключенные устройства существуют в том или ином виде уже более 25 лет. Однако бóльшую часть этого времени считалось, что установить систему, которая будет способна эффективно и бесперебойно работать, практически невозможно.
В конечном итоге системы Интернета вещей должны приносить госучреждениям, коммерческим компаниям и потребителям пользу, не создавая при этом никаких сложностей. Они призваны решать проблемы физического мира, не принося при этом новых проблем и не усложняя существующие, такие как преступность или загрязнение окружающей среды. Но самое главное – подключенные устройства должны просто включаться и использоваться – как лампочка или тостер. Они призваны передавать нужные данные и информацию в нужном контексте в нужный момент – причем последние должны быть надежны. Все это требует понимания человеческого поведения и учета безопасности и приватности.
Умные системы, глупые люди?
Один из основных вопросов сейчас таков: не становятся ли люди из‑за использования умных устройств глупее? Не повлияют ли умные устройства на интеллект человека? Сегодня смартфоны содержат десятки тысяч контактов, GPS-навигаторы ведут нас к месту назначения, не требуя, чтобы мы следили за маршрутом, а браслеты с приложениями отслеживают расход калорий и физические нагрузки так, как было невозможно себе представить еще десять лет назад. Какова же обратная сторона медали? В результате люди не помнят важные номера телефонов; использование карт – это утраченное искусство; и невзирая на беспрецедентную доступность инструментов для фитнеса, ожирение и другие болезни, связанные с неправильным образом жизни, становятся хроническими проблемами. Парадокс в том, что чем больше для нас делают умные устройства, тем меньше мы соприкасаемся с естественной средой, тем меньше следуем своему естественному ритму и, как следствие, меньше упражняем свое тело и мозг.
Психолог и писатель Дуглас Лайл называет это «ловушкой удовольствия». Человеческий мозг, по его словам, естественным образом склоняется к наиболее простому и приятному способу совершения действия. Но самый простой – далеко не всегда самый лучший. Николас Карр, автор книги «Пустышка. Что Интернет делает с нашими мозгами»[11], ставит под сомнение культуру мгновенного получения информации в Интернете, – того, что с появлением Интернета вещей должно ускоряться. «Теперь мой разум считает, что информацию надо воспринимать так, как ее выдает Сеть: в виде стремительного потока частиц. Когда-то я был аквалангистом в море слов. Теперь я скольжу по поверхности, будто на водных лыжах», – писал Карр в 2008 г. в своей статье для The Atlantic Monthly{31}. Хотя исследователи только начинают изучать когнитивное мышление и то, как его формирует и меняет цифровой мир, одно ясно: наш мозг развивается и приспосабливается к новым технологиям. А можем ли мы развить свой интеллект или наши способности померкнут на фоне искусственного интеллекта, нам еще предстоит узнать.
Интернет вещей и цифровой разрыв
Когда в 1990‑х гг. Интернет начал формироваться, одной из самых серьезных проблем стало наличие цифровых имущих и неимущих. Так называемый цифровой разрыв заключается прежде всего в потенциальном экономическом и социальном неравенстве. На базовом уровне это звучит так: выгоду скорее будут получать те, у кого есть доступ к данным, информации и знаниям. А те, у кого нет цифровых инструментов, включая доступ в Интернет, упускают возможности получения образования, карьерного роста и других аспектов жизни. Интернет, очевидно, только усиливает эти различия.
В эпоху Интернета вещей проблема усугубляется. Хотя от отсутствия подключенного холодильника, автоматически создающего списки покупок, или оснащенной датчиками системы освещения еще никто не умирал, в конечном итоге технологический прогресс может оставить неподключенных людей за бортом. Некоторым будет недоставать базовых инструментов и функционала для упрощения жизни – или придется больше работать, чтобы справляться с обычными делами в повседневной жизни и получать приличную зарплату. Это как в сельском хозяйстве: сравните производительность мотыги и комбайна.
Последствия могут быть весьма значительными. Например, микроскопические подключенные датчики внутри тела и нательные устройства на запястье или одежде будут давать невероятно подробную диагностическую картину. Врачи смогут определять состояние пациента, следить за развитием болезни в реальном времени и назначать оптимальную дозу лекарства. Такие датчики будут на ранней стадии обнаруживать признаки сердечного приступа, инсульта, рака. Все это повышает вероятность того, что человек получит медицинскую помощь прежде, чем случится непоправимое. Очевидно, что «неподключенные к системе» (даже целые страны, где технологии недоступны) не получат всех этих возможностей. Им придется во всем зависеть от более старых и менее эффективных средств.
Похожие проблемы возникают в сфере образования. В настоящее время школы и преподавательский состав только начинают экспериментировать с Интернетом вещей. Но подключенные устройства и системы с радиочастотными метками дают уйму новых возможностей: продвинутые исследования, лабораторные условия, расширенная реальность, а также средства для более эффективного обучения и проведения занятий с использованием оснащенных датчиками планшетов и других устройств. Будут ли цифровые имущие преуспевать за счет цифровых неимущих? Поможет ли технологическая подкованность подниматься выше по карьерной лестнице? Кроме того, некоторые утверждают – например, Марсель Буллинга, писатель и футуролог{32}, – что Интернет вещей ускорит тенденцию потери квалификации. По его прогнозам, «дети будут учить меньше, но получать больше»{33}. В будущем отпадет необходимость в запоминании фактов, потому что информация о них будет доступна в реальном времени.
