Геолог-тектонист академик Е. Е. Милановский, заведующий кафедрой исторической и региональной геологии геофака МГУ, написал очерк «Марбургский университет», в котором он, в частности, рассказывает о малоизвестных широкой публике событиях в жизни М. В. Ломоносова. Описываемый эпизод имел место летом 1740 г., во время четырехлетнего пребывания молодого Ломоносова в Германии, где он учился у профессора Христиана Вольфа.
«Близ Дюссельдорфа с Ломоносовым случилось весьма неприятное происшествие, едва не приведшее к роковым последствиям. В одном местечке он зашел в гостиницу для ночлега и увидел там прусского офицера, угощавшего каких-то людей. Рослый, статный Михаил привлек внимание офицера. Он радушно пригласил его бесплатно поужинать и выпить в их компании. Ломоносов неосторожно согласился, а что было дальше, уже не помнил. Когда он на следующее утро проснулся, то оказалось, что в состоянии подпития был завербован на военную службу в прусскую армию, подписал контракт и даже получил в задаток несколько прусских монет. Протрезвев, он осознал, в какую попал беду, поскольку знал, что дезертирство из армии карается в Пруссии как тягчайшее преступление. Скрывая свои истинные намерения под личиной мнимого согласия служить наемным солдатом, он стал ждать подходящего случая для побега из прусской крепости Везель на Рейне, куда он был помещен вместе с другими рекрутами для несения службы. Как-то ночью ему удалось проползти мимо задремавших часовых, преодолеть несколько крепостных валов, рвов с водой, эскарпов и частокол, выбраться в открытое поле и что было сил устремиться к проходившей неподалеку границе с Вестфалией. Вскоре, под утро, Ломоносов услышал пушечный выстрел из крепости, понял, что его хватились, а затем увидел преследующих его прусских кавалеристов, однако успел вовремя пересечь границу и скрыться в лесу.
После нескольких месяцев странствий по Германии, во время которых ему удалось познакомиться с рудниками Гарца и Рейнских сланцевых гор, соляными копями и солеварнями Тюрингии, встречаться с искусными металлургами и химиками и посетить их лаборатории, в октябре 1740 г. Ломоносов вернулся в Марбург».
[Смирн. С.6.-2001. С. 283]
Как возник МГУ имени М. В. Ломоносова на Ленинских горах
«Еще 15 1775 г. профессура Московского университета просила Сенат, а через него саму матушку-царицу „отвести для университета другое способное место, на которомъ бы расположить и совсемъ вновь построить для онаго домъ, напримеръ, на Воробьевыхъ горахъ“. Но Сенат не только денег не дал, а напротив того — стал исследовать, не много ль денег из казны на науку да еще на студентов уходит, да нельзя ли как-нибудь расход сей уменьшить. Чем не Госдума конца XX века?» (из очерка проф. П. В. Полежаева [ГЖМ-3. С. 161])
Прошло 170 лет, и Сталин распорядился построить высотное здание МГУ именно на Ленинских (бывших Воробьевых) горах. Хотя первоначально ему предлагали в этом месте разместить здание для других целей.
Александр Гумбольдт не женился из-за минералогии
«— Более интересного собеседника я еще не встречал, — сказал немецкий ученый Лобачевскому. — Почему Вы не натуралист? Вы прекрасно разбираетесь в минералах, в совершенстве знаете ботанику.
— Ботаника — одно из моих увлечений. — сознался Лобачевский. — Вот женюсь, разведу сад, обязательно посажу сибирские кедры, устрою оранжерею…
— В таком случае поторопитесь, — заметил Гумбольдт. — У Вашего покорного слуги все наоборот: ботаника и минералогия сделали меня вечным холостяком».
(Из кн.: [Забавные истории. С. 45])
Петушиный час на лекции профессора Ковалевского
Основоположник эволюционной палеонтологии Владимир Онуфриевич Ковалевский (1842–1883) читал лекцию, когда вдруг один из студентов прокричал петухом. В зале разразился смех. Засмеялся заодно со студентами и сам Ковалевский. Затем достал часы и проговорил: «Сильно отстают. Показывают семь вечера. Но, судя по петушиному крику, сейчас три часа ночи. Можете мне поверить: инстинкт низшего животного безошибочен».
[Там же. С. 43]
Профессор Львов был человек «чижолый»
Был знаменит Никифор Зверев как проводник многих экспедиций… Водил в Тункинские и Китайские гольцы отряд профессора А. В. Львова и презабавно о том рассказывал:
«Львов чижолый человек был. Как на коня садиться — беда, сам не могет. Все я его подсаживал. Кряхтит. И с коня больно не любил слезывать. Больше мне говорил: „Вон на тое гору подымись, камень мне оттель принеси. А я уж тут посижу, отдохну“. Я и приносил ему камни. Он брал и записывал в книжку»
(Из очерка профессора Иркутского университета Н. А. Флоренсова, директора Института геологии Вост. — Сиб. филиала АН СССР [ГЖМ-5. С. 508])
Способ удлинения жизни по академику Обручеву
Один из первых исследователей геологии Сибири и Средней Азии Владимир Афанасьевич Обручев говорил, что каждый рабочий день он делит на «три дня». «Первыми день» у него начинался рано утром и заканчивался к 14 часам. Этот «день» был самым ценным, его он отводил для наиболее ответственной творческой работы. «Второй день» длился с 14 до 18 часов. В это время ученый выполнял более легкую работу: рецензирование книг и отчетов, письма и пр. «Третий день» длился с 18 до 24 часов. В это время Обручев читал, принимал участие в различных заседаниях. Он уверял, что таким образом он удлиняет жизнь. В доказательство он прожил 93 года (1863–1956).
(Из кн.: [Забавные истории. С. 46])
Полевая гостиница для Ферсмана
А. Е. Ферсман так описал один из моментов странствий по тропам Алайского хребта:
«Была отвратительная холодная и дождливая погода. С трудом тащилась наша арба по бесконечному подъему от селения Охна. Соседко <Александр Федорович Соседко (1901–1957), ученик и друг Ферсмана, геолог-исследователь Средней Азии> подбадривал нас, говорил, что, не доезжая до перевала, будет гостиница. <…> Там будет чайхана, ашхана и все удобства. Стемнело. Лошади еле тащили наши расписные крытые арбы. Но вот справа раздался лай собаки: очевидно, мы приехали к долгожданной гостинице. В темноте с трудом, среди каких-то развалин и скал, мы подошли к полуразрушенной хижине. В маленьком грязном помещении сидел у сандала старик. Весь пол был устлан пришедшими погреться козами. Совсем немного воды осталось в его старом медном кувшине, а дров у него уже не было. В такой обстановке мы провели ночь. И когда на следующее утро мы стали спрашивать А. Ф. Соседко, где же его гостиница, он только улыбался: „А разве вы плохо спали?“»
(Из очерка к. г.-м. н. Т. А. Лукьяновой (Соседко) [ГЖМ-5. С. 424])
Дамское белье для группы Ферсмана
А. Е. Ферсман вспоминает: «Еще в Турткуле мы передали все наше белье и одежду прачке. Самолет не хотел ждать, и мы скоренько послали на машине Соседко к нашей прачке. „Вези в каком бы то ни было виде. Ведь мы отдали все, что было“. Соседко привез огромный тюк тяжелого мокрого белья. „И чего это так много белья?’ — думаю я про себя. ‘И чего это Ферсман возит с собой чуть ли не пять-шесть перемен?“ — думали мои спутники. И вот, подъезжая к Сталинабаду, мы открыли наш тюк. Первая находка нас поразила. Это были маленькие детские штанишки. А затем Соседко начал вытаскивать пальцами один номер за другим. Это было хорошее детское и женское белье. Мы ходили оборванные до неприличия так, что Соседко мог ходить только в пальто… Он должен был в пальто явиться в Совнарком и скромно попросить себе пару брюк. Я так и остался грязным».
(Из очерка к. г.-м. н. Т. А. Лукьяновой (Соседко) [Там же. С. 452])
Берегите академика Наливкина!
«В Ленинградском горном институте историческую геологию преподавал В. И. Бодылевский. Во время его лекции иногда на пороге останавливался заведующий кафедрой академик Д. В. Наливкин <1889–1982>, благодушно улыбавшийся импозантный старик с бородой. Как-то он приходит на кафедру и жалуется, что по коридору неслась толпа студентов и чуть не сбила его с ног. Бодылевский ему говорит: „Вольно Вам, Дмитрий Васильевич, выходить в коридор во время перерыва!“»
(Из очерка к. г.-м. н. Е. Б. Трейвуса [ГЖМ-10. С. 534])
Баба Катя Радкевич
«Е. А. Радкевич — выдающийся геолог нашего времени, членкор АН СССР, имя которой стоит рядом с именами академиков А. Е. Ферсмана, С. С. Смирнова, Ю. А. Билибина, В. И. Смирнова. Екатерина Александровна была талантлива во всем: она прекрасно рисовала, пела, музицировала. Она создала во Владивостоке геологический институт, школу геологов-металлогенистов и ученых-рудников. Долгое время была директором этого института. Но отличалась чрезвычайной рассеянностью: теряла партийный билет и даже звезду Героя Социалистического Труда».
