Сказочная форма придана фантастической повести П. Гордашевского «Их было четверо»* — о необычайном путешествии внутри растений и в почве людей, ставших крошечными; повести К. Домбровского «Остров неопытных физиков»*, рассказывающей о том, что было бы, если бы физические законы стали иными.
К сказке, исполненной фантазии и романтики, обратились в последнее время писатели, работающие в реалистической прозе и поэзии. «Новогоднюю сказку»* написал В. Дудинцев (1965), рассказ «Скромный гений»* и повесть «Девушка у обрыва, или Записки Ковригина»* — В. Шефнер (1965), «Легкие шаги»* — В. Каверин (1963).
Произведения писателей-нефантастов (В. Тендрякова, В. Шефнера, В. Берестова, Д. Гранина. А. Шарова) помещенные в 17-м томе «Библиотеки современной фантастики».
Фантастикой как приемом иногда пользуются писатели, создающие реалистическую прозу. Характерный пример — роман Л. Лагина «Голубой человек»*.
Главный герой романа — наш современник, молодой рабочий, который неожиданно попадает из Москвы конца 50-х годов XX века в новогоднюю Москву 1894 года. Он становится свидетелем, а затем и участником зарождения организованного рабочего движения в Москве, живет в рабочей семье, встречается с революционерами и Лениным, сам становится революционером, подвергается преследованию царской охранки и аресту.
Сохраняя память и психологию советского человека, зная, как развернутся дальнейшие события, герой романа лишь в отдельных случаях пользуется своим «даром предвидения»...
«Фантастический роман? Судя по сюжетному основному ходу, вроде бы так. Но, кроме этой единственной предпосылки, роман в остальном вполне реалистичен, иногда сатиричен и почти всегда лиричен...», — пишет Л. Лагин.
Фантастический прием дал возможность автору описать прошлое с позиций сегодняшнего дня и тем самым показать контраст между нашей жизнью и жизнью рабочего класса в конце прошлого века. Общение героя с представителями разных кругов русского общества происходит поэтому при несколько необычных обстоятельствах, и это придает образам романа особую выразительность, а сюжету — напряженность.
Другой пример — фантастическая повесть Н. Томана «В созвездии трапеции»*. Она посвящена жизни и работе артистов цирка. Благодаря фантастическому допущению об открытии антигравитации удается поставить новый, необыкновенный аттракцион.
Пользуясь фантастическим допуском о возможности путешествия в прошлое по «Реке времени», А. и С. Абрамовы в повести «Глаза века»* (альманах «Мир приключений», № 13, 1967) переносят своих героев в дореволюционную Москву, где и разворачиваются все события произведения. В другой повести тех же авторов — «Хождение за три мира»* — герой получает возможность переноситься в будущее и, оставаясь в Москве, наблюдает происходящие перемены сначала спустя годы, затем — двадцатилетие и далее — через сто лет.
Научно-фантастический очерк последнего десятилетия изменился и тематически, и по форме.
Еще продолжали выходить очерки, рассказывающие как об отдельных проблемах, так и широкого плана. Писатели и популяризаторы стремились в очерковых зарисовках рассказать, например, о близких и далеких перспективах космонавтики.
Они пишут о будущих необыкновенных путешествиях не только в Космосе, но и во всех стихиях Земли.В сборнике Б. Ляпунова «По следам Жюля Верна»* были помещены научно-фантастические очерки о путешествиях по маршрутам героев «Необыкновенных путешествий» Жюля Верна — по суше, морю, воздуху, в Космос, в глубины океана и в недра Земли на транспорте, который предоставит техника будущего.
Очеркисты стремятся, как и раньше, изобразить достижения науки и техники Грядущего во всей их широте. В книге И. Дубровицкого и В. Орлова «Адрес будущего» герои совершают целый ряд путешествий: по улицам городов и на стройки, на космодромы, на бывшую целину и в пустыню, на Север — в гигантский город под одной крышей. Они пользуются необычным транспортом и осматривают всю страну, где претворены в жизнь грандиозные хозяйственные планы.
Обычно авторы изображают близкое будущее, показывая воплощенными те проекты и идеи, которые уже близятся к осуществлению. Подобные очерки примыкают поэтому к научно-популярной и научно-художественной литературе. И не случайно авторы по-прежнему прибегают к форме очерка, когда говорят о перспективах науки и техники.
Характерно, что о будущем, причем тоже в очерковой форме, пишут в последнее время и ученые. Они не только популяризируют перспективы своей области знания или отрасли техники, но нередко выдвигают смелые гипотезы, открывающие широкое поле для фантазии. Можно сказать, что возникает своего рода «литература гипотез», близкая к фантастике, а нередко и облеченная в форму научно-фантастического очерка.
Ученый и писатель А. Малахов высказывает мысль о роли симметрии в природе в возникновении живой материи («Симметрия жизни»). Эта концепция происхождения жизни отличается от той, как высказывалась до сих пор и наиболее широко известна — о первичном «бульоне» Мирового океана, где зародилось все живое, и которая теперь уже не является единственной.
Литература гипотез тоже облекается в форму научно-фантастического очерка. В основе очерка А. Малахова «Бунт минералов» лежит гипотеза о необыкновенных свойствах минералов.
В науке иногда тесно сплетаются рабочие гипотезы и научная фантастика, и грань между ними бывает трудно провести. Поэтому фантастика может служить для ученого в отдельных случаях рупором его идей, которые в дальнейшем подвергнутся научной разработке. Так, например, идеи, высказанные в «Бунте минералов» А. Малахова, теперь постепенно становятся предметом работы ученых. Книги его снабжены подзаголовком: «В мире реальной фантастики».
К литературе гипотез обращаются теперь и писатели-фантасты в рассказах, близких по форме к очерку.
Так, в рассказе Г. Альтова «Порт Каменных Бурь»* высказываются в гипотетической форме идеи о существовании внеземных цивилизаций, контактах с ними и структуре Галактики; в рассказе «Машина открытий* — идеи о возможном предвидении научно-технических достижений.
Ученые нередко выступают с очерками, посвященными будущему. В 1962 году вышел сборник очерков «За гранью XX века», в котором ученые рассказывают о жизни после двухтысячного года; перспективы биохимии, технической кибернетики, сельского хозяйства, геологии, полупроводниковой техники и телевидения, радиоастрономии — таковы темы этих очерков. Один из них — «В ракете воображения» И. Строгова построен в форме беседы с Аристотелем рассказывает о различных сторонах жизни нашего века и рисует перспективы века следующего. Сборник завершается научно-фантастическим рассказом А. Томилина «Возвращение», в котором даются картины Земли будущего, увиденной глазами космонавтов, возвращающихся после длительных космических путешествий.
Научно-фантастический очерк В. Голанта «Наводнение без затопления» («Нева», 1966, № 8) рассказывает о будущей защите Ленинграда от возможной угрозы водной стихии. Он написан в форме репортажа из будущего. В очерке А. Томилина «На крыльях света» описан фантастический фотонный корабль для межзвездных путешествий, который сооружается в космическом пространстве, на орбите Марса.
Начиная с 1958 года в журнале «Техника — молодежи» публиковались, хотя и не систематически, небольшие очерковые материалы под рубрикой «Окно в будущее». В отличие от прошлых лет, они носят характер расширенных подписей к фантастическим рисункам.
Советский читатель познакомился с интересными работами зарубежных ученых и фантастов очеркового плана. Широкую известность получила работа Артура Кларка «Профили грядущего» (русский перевод — под названием «Черты будущего», отрывки печатались в журналах «Техника — молодежи», «Знание — сила», «Наука и жизнь»; в журнале «Техника — молодежи», 1965, № 6 помещен иллюстрированный календарь будущего, составленный по материалам книги А. Кларка, — «Мир 2465 года»). В 1959 году был опубликован его научно-фантастический очерк «Острова в небе» (в сборнике «Ночь у Мазара»*). В этих произведениях А. Кларка обсуждается целый ряд интересных идей о будущем науки и техники, человека и человечества.
«...Что же, как не кино, перенесет нас зримо в иные миры, на другие планеты, что расширит наш духовный мир, наше познание до размеров поистине фантастических? Кинематография. Какие просторы открываются для творчества перед современным писателем кино! Сколько открытий ждет его в этой изумительной деятельности», — так говорил А.П. Довженко на Втором Всесоюзном съезде советских писателей.
