В фильме много актёрских удач. Помимо М. Трояновского необходимо отметить Д. Сагала, создавшего поэтический образ Цыганка, Е. Алексееву (Варвара), В. Новикова (Яков), А. Жукова (Михаил), К. Зюбко (Григорий) — все с одинаковым увлечением и подъёмом, с большой теплотой и человечностью играют свои роли.
Особенный интерес вызывает исполнение роли бабушки Акулины Ивановны актрисой Малого театра Варварой Массалитиновой. Писатель Михаил Кольцов отмечал: «Созданный ею образ бабушки глубоко волнует, он потрясает яркостью какого-то внутреннего света. Именно такой всегда виделась бабушка из горьковского „Детства“ — простой, многострадальной и в то же время внутренне светлой, мудрой своей кристально чистой, как полевой родник, народной мудростью».
В 1928 году Варвара Массалитинова встречалась с Горьким в Москве, когда он вернулся из Италии. Она спросила писателя: «Как вы отнесётесь к тому, если я попытаюсь сыграть в кино роль бабушки из вашего „Детства“?» Алексей Максимович сначала промолчал. Но во время разговора о мировом литературе и театре, который он вёл с окружающими, Горький всё время поглядывал на актрису, словно взвешивая все «за» и «против». И только когда Массалитинова поднялась, чтобы уйти, он лаконично ответил: «Подходите!» Блеснула его обаятельная из-под усов улыбка, прибавил: «Только нос подтяните».
Летом 1937 года к Массалитиновой обратились из Союздетфильма с предложением сыграть бабушку. На вопрос, почему постановка картины всё время откладывалась (с момента свидания с Горьким прошло девять лет), актриса получила неожиданный ответ. Оказывается, образ Кабанихи, сыгранный Массалитиновой в кино («Гроза»), по мнению кинопроизводственников, не позволял пригласить её на прямо противоположную роль.
Массалитинова даже не сыграла, а прожила на экране жизнь Акулины Ивановны. Многие черты она взяла от своей бабушки, прежде всего великое человеколюбие и полную освобожденность от религиозности. Другой образ, помогший актрисе, — образ няни Пушкина Арины Родионовны.
Во всех трех фильмах использованы мотивы разных горьковских произведений. В фильме «Детство» введён эпизод из рассказа Горького «Страсти-мордасти». Герой этого рассказа — маленький калека, обречённый жить и умереть в затхлом подвале, — мечтает о «чистом поле», о том, чего он никогда не видел, о чём знает только из сказок и что представляется ему прекрасным. Он просит достать тележку и вывезти его в «чисто поле». В рассказе мечта мальчика не сбывается.
Но режиссёру захотелось, чтобы она сбылась. В его фильме Алёша Пешков с друзьями вывозят мальчика в поле, на широкий простор. Писатель А. Фадеев сказал об этом эпизоде: «Донской реализовал мечту не только больного мальчика, но и самого Горького».
Трилогия Марка Донского были произведением уникальным в кинематографе 1930-х годов. Пожалуй, ни в одном другом фильме экран не поднимался до такой жестокой беспощадной правды изображения русской дореволюционной жизни. Дореволюционная история России предстала в обыденном течении времени: не герои исторических фильмов, не полководцы, былинные молодцы и благостные старцы, а реальные люди — околоточные, студенты, босяки, мастеровые, дворники, прачки — заселили экран.
Донского упрекали в натурализме, но «правда выше жалости»; он показал все так, как это было написано Горьким, и мера этой правды была необычной для экрана 1930-годов.
Фильм «Детство Горького», как и вся трилогия, вошёл в золотой фонд мирового реалистического киноискусства.
«Ленфильм», «Юность Максима» («ЮМ»), 1935 г., «Возвращение Максима» («ВМ»), 1937 г., «Выборгская сторона» («ВС»), 1939 г. Авторы сценария и режиссёры Г. Козинцев и Л. Трауберг. Сценарий «ВМ» — Г. Козинцева, Л. Славина, Л. Трауберга. Оператор А. Москвин, «ВМ» — А. Москвин и Г. Филатов. Художник «ЮМ» и «ВМ» Е. Еней, «ВС» — В. Власов. Композитор Д. Шостакович. В ролях: Б. Чирков, В. Кибардина, М. Тарханов, С. Каюков, А. Кулаков, А. Кузнецов, М. Жаров, А. Чистяков, В. Ванин, Ю. Толубеев, А. Бонди, В. Меркурьев, Н. Крючков, М. Штраух, Н. Ужвий, Л. Любашевский, Д. Дудников, М. Геловани, Б. Жуковский и др.
В 1933 году журнал «Советское кино» опубликовал отрывки из сценария Г. Козинцева и Л. Трауберга «Большевик». Это была история русского большевика, прошедшего путь от весёлого рабочего паренька с Нарвской заставы до профессионального революционера, одного из первых советских министров. Для авторов — молодых, но пользовавшихся шумной известностью художников, организаторов Фабрики эксцентрического актёра (ФЭКС), — новая работа означала крутой перелом в их творчестве. После стилизаторских фильмов — «Шинель», «С.В.Д.», «Новый Вавилон» — они обращались к реалистическому методу.
Козинцев вспоминал: «Толчком к образованию замысла было знакомство с одним из новых руководителей кинодела.[2] Это был уже немолодой человек, ходивший в тёплом не по сезону пальто, несуразно нахлобученной шапке и галошах. Что-то глубоко прозаическое и обыденное было во всём облике этого умного, много знавшего человека, в полной мере одарённого чувством юмора. Со спокойной иронией он разбирался во всех наших киноделах. Как-то зашла речь об историко-революционных фильмах. Наш собеседник в своей обычной, несколько шутливой форме припомнил для сопоставления с одним из фильмов случай из своего прошлого, за ним другой…»
Козинцева и Трауберга поразил контраст негероической внешности и его легендарной биографии. Они решили попробовать создать такого героя.
В «Большевике» («Юности Максима») участвовали три друга. Максим был сначала задуман как «тощий парень с умными глазами, с острым носом, с упрямой копной волос». И играть этого тощего Максима должен был Эраст Гарин.
Артиста Театра юного зрителя Бориса Чиркова пригласили на роль рабочего Дёмы, простого парня, погибшего в первом же столкновении с полицией. Уже были актёры на главные роли, уже была съёмочная группа и даже успели кое-что снять, как вдруг неожиданно работа прекратилась… А потом стало ясно, что Максим — именно Чирков. Узнав об этом, актёр запротестовал: «Да какой из меня большевик, рабочий-вожак, оратор? С моим-то ростом, говором?» Однако режиссёры чуть ли не в приказном порядке заставили его играть главную роль.
«Множество вопросов возникло передо мной… — вспоминал Чирков. — С жизнью рабочих я был незнаком, на заводах не бывал, в революции не участвовал. Да и роли в окончательном виде ещё не было, сценарий писался и переписывался на ходу. Главным источником познания характера будущего героя трилогии стали для меня материалы и документы большевистского подполья. На одной из первых же репетиций Григорий Михайлович сказал: „Если вы хотите понять сущность рабочего человека, а без этого нет Максима, идите на завод, смотрите, ищите там родню и товарищей нашего героя. Учитесь у них быть Максимом…“»
И Чирков пошёл на завод «Красный выборжец», часами простаивал в цехах у станков. Вместе с рабочими проводил все свободное время — обедал, развлекался, ходил на митинги, читал газеты. А в ленинградском Доме кино он встречался со старыми петербургскими рабочими, ветеранами партии, которые рассказывали о забастовках на заводе «Лесснер», о баррикадах, о подпольных типографиях и маёвках. Суть фильма и заключалась в том, что такой парень неминуемо должен был стать революционером. Максим не мог примириться с произволом и бесправием.
Дёму сыграл Степан Каюков — прирождённый комик, да ещё с любовью к народному, грубоватому юмору. Третий парень (Андрей) отыскался прямо на улице. Исполнителей такого происхождения в фильме было немало: директор цирка играл мастера; антиквар с холёной бородой (на экране борода нередко выглядела наклеенной) — инженера.
На роль Наташи, подруги Максима, пробовалась популярная Елена Кузьмина. Но режиссёры остановили свой выбор на Валентине Кибардиной — актрисе, похожей, как родная сестра, на учительниц, обучавших вечерами рабочих началам математики, а заодно и основам классовой борьбы. Вначале Кибардина должна была играть смешливую девицу Марию Ивановну, в которую влюблены три товарища.
Чирков хорошо исполнял русские песни и просил вставить какую-нибудь песню. Ежедневно ассистенты приводили на студию гармонистов, разыскивали эстрадников.
И вот однажды, когда уже и вера в саму необходимость песни проходила, подвыпивший гармонист заиграл вальс, затянул сиплым голосом: «Крутится, вертится шар голубой, крутится, вертится над головой. Крутится, вертится, хочет упасть, кавалер барышню хочет украсть…»
Ни секунды сомнения не было. Это была она, любовь мгновенная, с первого взгляда, вернее слуха. В песне открылся с удивительной полнотой и в словах, и в напеве тот самый истинный и искренний лиризм «"копеечного", что определял фильм».
Роль большевика, заводского организатора исполнял П. Волков. Оказалось, что артист отлично играет на гармошке. Звучала его гармошка хрипло и визгливо, но Павел Михайлович умел вложить в грошовый инструмент душу. И гармошка разговаривала у него человеческим голосом. На репетициях режиссёры постепенно вымарывали текст роли — важные места отдавались гармошке.
