— Кто ты? Откуда ты взялся?
— Не твое дело, — отрезал я.
Он пожал плечами и, подняв одной рукой посудину, другой вытащил кинжал.
— В Кохте не голодает никто, — сказал он. — Я собираюсь поставить это блюдо около твоей руки, и ты сможешь поесть. Но предупреждаю, если попытаешься меня ударить или укусить, я тебя заколю.
Я только язвительно хмыкнул в ответ. Он наклонился и, поставив сосуд, быстро отступил назад. Предложенная пища была чем-то вроде тушенки и утоляла не только голод, но и жажду. После еды у меня слегка поднялось настроение, и когда мой страж стал опять задавать вопросы, я ответил:
— Меня зовут Исайя Керн. Я — американец с планеты Земля.
Он немного поразмыслил над моими словами, а затем спросил:
— Эти места, они что, находятся за Поясом?
— Я не понимаю тебя, — ответил я.
Он покачал головой.
— Как и я тебя. Но если ты ничего не знаешь о Поясе, то не можешь быть из-за него. В любом случае, ты определенно несешь вздор. Но откуда ты появился, когда мы заметили тебя, приближающегося с равнины? Твой ли костер мы видели прошлой ночью с башни?
— Думаю, что мой, — ответил я. — Много месяцев я жил среди холмов на западе. Прошло всего несколько недель, как я спустился на равнину.
Он пристально смотрел на меня.
— Среди холмов? Один, вооруженный только кинжалом?
— А что тут такого? — спросил я.
Он покачал головой, словно сомневаясь или удивляясь моим словам.
— Несколько часов назад я назвал бы тебя лжецом.
Сейчас я не уверен.
— Как называется этот город? — спросил я.
— Котх, племени Котх. Наш вождь — Хосутх — Крушитель Черепов. Меня зовут Тхэб-Быстроногий. Мне приказано сторожить тебя, пока воины собрались на Совет.
— Что из себя представляет Совет? — поинтересовался я.
— Они обсуждают, что дальше с тобой делать; они начали спорить еще на закате Солнца, но так же далеки от решения, как и вначале.
— И о чем они не могут договориться?
— Видишь ли, — ответил он, — одни хотят тебя повесить, а другие — пристрелить.
— Я думаю, что им не может прийти в голову просто меня отпустить, — заметил я с некоторой горечью.
Он холодно взглянул на меня.
— Не строй из себя идиота, — сказал он с осуждением. В этот момент снаружи послышались легкие шаги, и в камеру вошла девушка, виденная мною раньше. Тхэб окинул ее неодобрительным взглядом.
— Что тебе надо здесь, Эльта? — спросил он суровым тоном.
— Я пришла взглянуть на чужеземца, — ответила она нежным музыкальным голосом. — Я никогда еще не видала такого человека. Его кожа почти такая же гладкая, как у меня, а на лице совсем нет волос. Какие необычные у него глаза! Откуда он появился?
— Он говорит, что с холмов, — проворчал Тхэб.
Ее глаза расширились.
— С холмов? Там же никто не живет, кроме диких зверей. А может, и он — какое-то животное? Но все говорят, что он разговаривает и понимает речь.
— Это так, — прорычал Тхэб, ощупывая свои ссадины. — А кроме того, он вышибает мозги голыми кулаками, которые тверже и тяжелее палиц. Иди отсюда. Он неистов, как сам дьявол. Если ты попадешь к нему в руки, то от тебя не останется даже кусочка, которым могли бы заинтересоваться стервятники.
— Я не буду приближаться к нему, — заверила она. — Но, Тхэб, он совсем не кажется таким ужасным. Видишь, когда он смотрит на меня, в его взгляде совсем нет ярости. Что с ним будет?
— Это решит племя, — ответил Тхэб. — Может быть, ему позволят сразиться без оружия с саблезубым леопардом.
Она всплеснула руками, вложив в этот жест больше человеческих чувств, чем я наблюдал за все время на Альмарике.
— Но, Тхэб, почему? Он не причинил вреда; он пришел один и без оружия. Воины выстрелили в него без предупреждения и ранили, а теперь...
Он посмотрел на нее с раздражением.
— Если я скажу твоему отцу, что ты просила за пленника...
Угроза явно возымела действие. Она мгновенно побледнела.
— Не говори ему, — попросила она, справившись с волнением. — Что бы ты ни говорил, это — не по-человечески. И даже если мой отец выпорет меня так, что по пяткам побежит кровь, я все равно это повторю!
И с этими словами она быстро выбежала из камеры.
— Кто эта девушка? — спросил я.
— Эльта, дочь Зэла-Метателя.
— Кто он такой?
— Один из тех, с кем ты совсем недавно так жестоко подрался.
— Ты имеешь в виду, что такая девушка, как эта, может быть дочерью этого, похожего на... — у меня не хватило слов.
— А что с ней не так? Она ничем не отличается от остальных наших женщин.
— Ты хочешь сказать, что все женщины выглядят так, как она, а все мужчины — как ты?
— Конечно, если не принимать во внимание индивидуальные особенности. А что, среди твоего народа это не так? Должно быть так, если ты только не выродок-одиночка.
— Ну и ну, да будь я про... — начал я в изумлении, но в этот момент в дверях появился другой воин и сказал:
— Тхэб, я пришел тебя подменить. Хосутх вернется завтра. Воины сошлись на том, что решение примет он сам.
Тхэб ушел, а его сменщик уселся на скамью. Я не пытался заговорить с ним. Голова у меня шла кругом от противоречивых явлений, что мне довелось увидеть и услышать, я чувствовал, что засыпаю. И вскоре погрузился в глубокий, без сновидений, сон.
Несомненно, мои мозги все еще не отошли от перенесенных ударов. Иначе я обязательно бы проснулся, почувствовав прикосновение к моим волосам. А так — я проснулся только частично. Из-под смыкающихся век я как во сне видел низко склонившееся надо мной девичье лицо, темные глаза, расширенные в испуганном восхищении, полуоткрытые губы. Мои ноздри вдохнули аромат ее пышных волос. Она робко коснулась моего лица и тут же быстро, с коротким вздохом отпрянула назад, словно испугавшись содеянного. Мой страж храпел на скамье. Факел догорел почти до основания и отбрасывал в камеру зловеще-тусклый свет. Луна уже зашла. Все это я смутно уловил, прежде чем опять погрузиться в дрему, сквозь которую передо мною неясно мерцало прекрасное лицо.
Глава III
На этот раз я проснулся в сером холодном свете занимающегося дня, в час, когда приговоренные встречаются со своими палачами. Надо мной стояла группа мужчин, и я знал, что один из них — Хосутх — Крушитель Черепов.
Он был более высок и худ, чем большинство его сородичей, почти сухопар в сравнении с ними. Благодаря этому его широкие плечи казались чрезмерно огромными. Лицо и тело покрыты шрамами — следами былых битв и схваток. Он был очень смугл и, видимо, стар; впечатляюще мрачное олицетворение мрачного варвара.
Он стоял и, теребя рукоять огромного меча, смотрел на меня. Взор его был мрачен и бесстрастен.
— Мне сказали — ты утверждаешь, что одолел в честной борьбе Логара из Турга, — сказал он наконец, и я не могу передать, насколько глухим и замогильным был его голос.
Я молча лежал и смотрел на него, отчасти поразившись его странному и зловещему виду, а отчасти испытывая ярость, похоже, в те времена владевшую мной постоянно.
— Почему ты не отвечаешь? — прогромыхал он.
— Потому что мне надоело слышать, как меня называют лжецом, — огрызнулся я.
— Зачем ты пришел в Котх?
— Я устал жить в одиночестве среди диких зверей и сделал глупость. Я надеялся встретить человеческие существа, общество которых было бы более приятно, чем окружение леопардов и бабуинов. Надежды оказались напрасными.
Он подергал себя за щетинистые усы.
— Мужчины говорят, что ты дерешься как бешеный леопард. Тхэб говорит, что ты подошел к воротам открыто, не как враг. Мне нравятся храбрые мужчины. Но что нам делать? Если мы тебя отпустим, ты будешь нас ненавидеть из-за случившегося, и ненависть твоя утихнет не скоро.
— А почему бы вам не принять меня в племя? — закинул я удочку.
Он покачал головой.
— Мы не яги, у нас нет рабов.
— Но ведь и я — не раб, — проворчал я. — Позвольте мне жить среди вас как равному. Я буду охотиться и сражаться вместе с вами. Я ничем не хуже любого из твоих воинов.
В этот момент мимо Хосутха протиснулся вперед еще один воин. Не слишком высокий, но широкоплечий и очень массивный, он казался самым крупным из виденных мною в Котхе мужчин. Густая растительность, покрывавшая руки и ноги, была не черного, а необычного рыжего цвета.
