ГЛАВА VI ЭЛИТОЛОГИЯ ЛИЧНОСТИ
Элитология личности (или "элитологический персонализм") является составной частью антропологической элитологии и анализирует те интеллектуальные проблемы элиты (меритократии, аристократии духа), которые наиболее полно характеризуют основы духовного мира личности, деятельность которой представляет собой общечеловеческую ценности. "Элитология" и "Персонализм" впервые объединяются здесь, для того чтобы создать совместную картину духовного роста выдающейся личности, для того чтобы заглянуть в мир высоких идей такой личности и понять, что из себя она представляет на самом деле. Таким образом "элитологический персонализм" является как бы сердцевиной всей антропологической элитологии, той самой центральной проблемой, которая максимально и открывает ее содержание.
В центре традиционного персонализма всегда стояла проблема личности. Два вида такого персонализма понимают эту проблему с диаметрально противоположных точек зрения: а) "эгалитарной персонализм" (это расширенное, а точнее массовое понимание термина "личность") — самой важной теоретической разработкой здесь является анализ "генезиса личности" (В.С.Мухина, А.В.Петровский) и б) "элитарной персонализм" (узкое толкование термина "личность", как нечто избранного, уникального и гениального; личность здесь выступает синонимом "элитности") — в основе этого направления лежит так называемая доктрина элитарного сознания, изучающая природу выдающейся личности и опирающаяся на философскую традицию Платона, Ф.Ницше, Э.Фромма, Э.Ильенкова и др.
Между двумя этими видами персонализма существует внутренняя связь, которая выражается в том, что предметом элитологии человек становится лишь в результате завершения психологического генезиса личности, т.е. когда о нем можно действительно сказать, что он выдающаяся личность, в то время как эгалитаризм занят изучением процессом самого генезиса. Таким образом, эгалитаризм занимается анализом количественных изменений сознания индивида, а элитология — анализом его качественного состояния. Последнее может обладать двумя тенденциями: а) к новому этапу генезиса уже качественно состоявшейся личности в "сверхличность" — саморазвитие, элитопедагогика, этика духовного совершенства и т.д. (классическим примером этому есть "святость", когда адепт подымается на новые духовные высоты своей личности, которые могут быть просто недосягаемы сознанию общества и непонятные в следствии этого, никому, за исключением лишь избранного круга — элиты) [127] и б) "раздвоению личности" на 1) аналитическую активность и 2) на творческий застой (отсутствие синтеза) — классическим примером здесь может быть судьба такой выдающейся личности как Ф.В.Й.Шеллинга, который пройдя пик своей творческой активности и славы, последние годы своей жизни мучился от отсутствия в нем "новых идей", — он был членом Академии, читал достаточно популярные лекции, которые однако, не отличались прежней оригинальностью. Ранее разработанная им же самим теория гениальности, полностью объясняла его поздний творческий застой.[128] Таким образом, три проблемы составляют генетический круг элитологического персонализма: а) проблема персонализации, б) проблема личности как духовной избранности и в) проблема гениальности.[129]
ПЕРСОНАЛИЗМ И ЭЛИТОЛОГИЯ Смысловое содержание "элитологического персонализма" может быть выражено через анализ самих тех терминов, которые и составляют это словосочетание: "элитология" и "персонализм". Понятие "элитология" нами уже достаточно уточнено. Остается выяснить значение второго термина "персонализм". "Персонализм" (от латинского рersona — личность), как одно из теистических течений современной философии, признает личность и ее духовные ценности высшим смыслом земной цивилизации, ее первичной творческой реальностью, а весь мир проявлением творческой активности Верховной личности — Бога. Считается, что термин "персонализм" впервые употребил Ф.Шлейермахер в "Речи о религии к образованным людям, ее презирающим" (1799 г.). Как философское направление персонализм зародился в конце ХIХ века в России (Н.Бердяев, Л.Шестов, Н.Лосский) и в США (Б.Боун, Дж.Ройс), а затем в 30-х гг. во Франции (Э.Мунье, Ж.Лакруа).[130]
В принципе мы можем считать персонализм разновидностью элитологии, когда он абсолютизирует личность, проблема которой всегда стояла в центре науки об элите. Однако сам персонализм крайне непоследовательно придерживается элитологической точки зрения в подходе к выяснению им сущности природы личности. Так, например, Э.Мунье мог позволить себе одновременно открыто говорить об оригинальности и исключительности личности и тут же делать неловкие пассажи в сторону некой "демократизации" персонализма: "Персонализм, — говорит он, — не является этикой "великих людей", аристократизмом нового вида, который занимался бы селекцией наиболее выдающихся психологических или духовных достижений, чтобы превратить их носителей в высокомерных и одиноких гениев человечества. Как известно, — признается он — такой была позиция Ф.Ницше. Огромное количество пустых и тщеславных, но полных всеобщего презрения деклараций было произнесено с тех пор от его имени. Но если личность осуществляет себя, устремляясь к ценностям, пребывающим в бесконечности, она оказывается призванной к экстраординарному в самой своей обыденной жизни. Однако сама эта экстраординарность не отделяет ее от других людей т.к. каждая личность имеет такое призвание. Как пишет Сёрен Кьеркегор, который иногда все же впадал в соблазн крайности, "человек по-настоящему необыкновенный — это настоящий обыкновенный человек"[131]
Это, однако, не мешало Мунье несколькими строчками раньше заявить, что "высшая личная жизнь — это жизнь исключения, именно в силу своей исключительности достигающего недосягаемых вершин". И еще: "Быть личностью и быть оригинальным — понятия, прочно утвердившиеся в языке как синонимы. Оригинал — говорят о ярко выраженной индивидуальности. Во мнении культурного человека нашей эпохи отличие зачастую превращается в главенствующую ценность личности".[132] Мунье считает, что по своему определению личность есть то, что не повторяется, хотя и лица и жесты людей, постоянно сбиваясь на некоторые "общее место", безнадежно копируют друг друга. Просто всего скопировать обыкновенного человека. Сложнее, а подчас просто невозможно, копировать выдающеюся личность. То, что не поддается копированию и есть личность. По мнению Мунье, личность обладает неодолимой страстью, которая горит в ней подобно божественному огню. Но такие люди очень редки. Большинство предпочитает независимости порабощение и безопасность, материально обеспеченную растительную жизнь превратностям судьбы. Новый облик сущности личности — это ее свобода, а свободный человек — это человек, которого мир спрашивает и который отвечает. Свободный человек — это человек ответственный. "Персоналистическая устремленность, — говорит Ж.Лакруа, — имеет значение для любого человека, который хочет содействовать благу всего человечества" [133] «Слово "персоналистский", — пишет П.Рикер, — имеет отношение ко всей цивилизации, содержит в себе цивилизаторскую задачу. Персонализм по своему происхождению — это педагогика общественной жизни, связанная с пробуждением личности».[134] Речь, таким образом, идет о воспитательной функции персоналистической философии, о задачах "цивилизаторского" значения.
Представители персонализма утверждают, что высший акт личности — согласиться на страдание и смерть ради того, чтобы не предать само человеческое начало. Личность начинается, пишет Г.Марсель, в момент, когда я обретаю сознание того, что "я есть нечто большее, чем моя жизнь". Личность — это нечто "неподдающееся учету; личное бытие — это щедрость. Преодоление личностью самой себя, — утверждает К.Ясперс, — это не только проекция, это так же возвышение, "превосхождение". Личное бытие — это бытие, созданное для того, чтобы превосходить себя.[135]
Персонализм вынужден постоянно обращаться к проблеме элиты, ибо именно элитарное сознание является наиболее адекватным и актуальным предметом исследования природы личности. Более того, персонализм чаще всего бывает вынужден придерживаться именно элитарной концепции личности, поскольку его главным критерием является такое понятие как персонализация, т.е. исследование в большинстве случаев духовного наследия "великих мира сего". В этом плане анализ персонализации человека массы для персонализма менее ценно, чем человека элиты и именно в этом смысле о самом персонализме мы и будем говорить как о элитологии личности.
