Я вдруг вспомнил, что Адольф Гитлер однажды сказал: «Любого, кто нарисует небо зеленым, следует сразу же стерилизовать».
Наверное, я глубже понял психологию человека, который всегда прав. Он находится в одном туннеле реальности, потому что боится заблудиться в лабиринтах реальности, по которым бесстрашно блуждают творческие люди.
Но мы еще побродим по этому лабиринту…
В антологии «Будущее науки» (1976 г.) д-р Эванс Харрис Уокер и д-р Ник Херберт предлагают несколько иной взгляд на теорию неявного порядка, который, по мнению д-ра Дэвида Бома, заложен в основе явного, развернутого порядка «пространства», «времени» и «материи». Бом иногда называет этот неявный порядок «скрытой переменной», программирующей явный порядок. С помощью теории «скрытой переменной» Херберт и Уокер пытаются объяснить такое явление, как «психокинез».
Но сначала два небольших отступления.
Отступление первое. Вот уже почти двадцать лет физик Сол Пол Сираг и биолог Пол Сигал ведут дружеский спор о том, какая наука важнее — физика или биология. По мнению д-ра Сигала, все наши представления, включая научные модели, зарождаются в нашем мозгу. Когда мы полностью поймем, как работает наш мозг, то сумеем не только понять, как зарождаются наши представления и научные модели, но и научимся более творчески и эффективно генерировать эти модели. Вероятнее всего, с этим сумеет справиться только такая наука, как биология, поэтому биология — главная наука.
По мнению Сирага, мозг, обладающий такими удивительными способностями, состоит из клеток, которые состоят из молекул, а те состоят из атомов, а атомы состоят из таинственных «волночастиц», или «волн» и «частиц», изучаемых квантовой механикой. Чтобы полностью понять, как работает наш мозг, мы сначала должны понимать квантовую физику, поэтому физика- это наука первостепенной важности, даже для биолога.
На это Сигал в духе копенгагенизма отвечает, что «волны», «частицы» и пр. — это все те же создаваемые мозгом модели, и прежде, чем разбираться в моделях мозга, надо разобраться в самой сущности мозга…
И спор, как и доказательство Геделя, утопает в бесконечном регрессе.
Отступление второе. Взгляд материалистов-фундаменталистов на эту же проблему красиво и доходчиво сформулировал д-р Карл Саган из КНРСПЯ в знаменитой книге «Драконы Эдема». Саган счастливо обходит топи бесконечного регресса, изначально допуская, что работу мозга можно полностью понять с помощью молекулярной химии. Если согласиться с таким допущением, то вполне очевидно, что «сознание» — это производная «материи» (молекул), и материалистический фундаментализм — здоровая научная философия.
Одна из еретических точек зрения, которые высказываются в этой книге, как раз и заключается в том, что материалистический фундаментализм опирается на доэйнштейновские и доквантовые представления. Но если инженеры из Хьюстона, которые время от времени впадают в докоперниковскую реальность, когда спрашивают астронавтов, как у них там «наверху», все же большую часть времени разделяют посткоперниковский туннель реальности, — то материалистический фундаментализм, с моей точки зрения, пребывает в доквантовом нейросемантическом туннеле постоянно.
С точки зрения квантовой механики, «молекулы» как полезные научные модели (они полезнее «призраков», «психокинетических сил» или поэтических строк) относятся к «крупномасштабным» моделям биофизики и квантовой механики. Это значит, что молекулы состоят из атомов, электронов, кварков и других квантовомеханических «сущностей», и, значит, «деятельность» молекул невозможно полностью объяснить, не спустившись на атомный и субатомные уровни. А раз так, сами по себе «молекулы» не могут полностью объяснить работу мозга и деятельность сознания.
Спускаясь на субатомный, или квантовый, уровень, мы сталкиваемся с «модельным агностицизмом», когда у нас есть не одна, а несколько моделей, и понимаем, что это вовсе не недостаток, а полезная процедура для «высвобождения творческой энергии». Мы, хотя бы временно, а возможно, навсегда, становимся модельными агностиками, а не догматичными фундаменталистами.
С точки зрения различных квантовых моделей, материалистическое представление о сводимости сознания к молекулам кажется не только аристотелевским и доэйнштейновским, но и явно несостоятельным.
Потому что сознание «сводится» к «волнам» и (или) «частицам», а они, в свою очередь, могут быть:
— моделями для объяснения чего-то столь фундаментального, о чем мы не можем осмысленно говорить (копентагенизм); и (или) — аспектами «вектора состояния», который, с математической точки зрения, выдает все вероятные результаты, поэтому любое проявление «материи» или «сознания» здесь уравновешивается их противоположными проявлениями в параллельных вселенных (модель ЭУГ);
и (или) — локально настроенными аспектами нелокально взаимодействующего Целого, которое, не вписываясь в модели двузначной аристотелевской логики, характеризуется родственными восточному монизму метафорами (различные интерпретации теоремы Белла);
и (или) — созданы вместе с их «прошлым» нашими действиями по измерению (модель Уилера); и (или) — явной локальной разверткой неявного нелокального порядка (модель Бома).
В любом случае «сознание» «сводится» к чему-то такому, что выходит за рамки моделей материалистического фундаментализма.
По мнению д-ра Уокера и д-ра Херберта, «согласно теории скрытой переменной сознания, (1) за наблюдаемой (теоретической) структурой обычной квантовой механики есть субквантовый уровень; (2) события, происходящие на этом субквантовом уровне, кажутся сознательными».
Другими словами, в этой модели под сознанием понимается функция субквантового скрытого нелокального порядка Бома.
По этой модели, сознание не находится в голове: сознание — это аспект нелокального поля, а наш мозг — это просто локальный приемник. Тогда «эго» — это локально настроенный аспект обычно ненастроенного нелокального поля. Это созвучно представлению Шредингера о том, что сумма всех сознаний равна единице, созвучно представлению Шелдрейка о морфогенетическом поле и созвучно представлению Харви-Харди-Кестлера о «формирующем принципе». Возможно, это неизбежное следствие серьезного отношения к некневсем нашим данным, а, возможно, это следствие допущения, что кроме мистификаторов и лжецов в мире живут более или менее объективные наблюдатели, и даже самые худшие из нас не только порой замечают, что происходит вокруг, но и сообщают об этом довольно внятно и последовательно.
Если эта модель обладает хоть какой-нибудь ценностью, и «сознание» резонно считать нелокальным программным обеспечением, а не локальным аппаратным обеспечением, то возникает вопрос: в какой мере локальный приемник, или «эго», может настраиваться на это нелокальное поле или оказывать на него влияние? Уокер и Херберт действительно задались этим вопросом, и ответили на него серией предсказании.
По их мнению, эти прогнозы подтверждаются самой продолжительной в истории науки серией экспериментов по изучению «паранормальных» явлений, в частности, «психокинеза», которые проводились вышедшим на пенсию инженером-электриком Хэкуном Форвальдом. В этих экспериментах добровольцы получали явно не случайные результаты с той же вероятностью, которая фигурировала в предсказаниях Уокера и Херберта, полученных на основе их модели функционирования скрытого порядка Бома. Разумеется, фундаменталисты «знают», что все добровольцы — «мошенники и лжецы», ко тем из нас, кто этого не «знает», есть над чем задуматься.
Если проще, полученные результаты означают, что любое локальное сознание — это такой же элемент нелокального «сознания», как «личность» в социологии-это элемент окружающей среды.
Херберт и Уокер приходят к выводу, что «… наше сознание управляет физическими событиями по законам квантовой механики».
Это вовсе не единственная, а лишь одна из многих моделей. И, вопреки мнению фундаменталистов, задумываться над ней не противозаконно, не аморально и не губительно для здоровья.
Возможно, некневсе читатели удивляются, когда я вновь и вновь повторяю, что не ставлю перед собой задачу опровергнуть материализм как таковой. Мало того, я убежден, что опровергнуть материализм невозможно, как невозможно опровергнуть идеализм, ментализм, теизм, пантеизм или любые другие устоявшиеся философские учения. У всех этих туннелей реальности, или моделей, всегда были, есть, и почти наверняка будут сторонники, потому что ни одну из этих моделей нельзя окончательно ни доказать, ни опровергнуть. Моя нелюбовь к материалистическому фундаментализму, а также идеалистическому фундаментализму, теистическому фундаментализму или пантеистическому фундаментализму связана с тем, что фундаментализм блокирует мышление и восприятие, тогда как модельный агностицизм побуждает нас размышлять дальше и всматриваться глубже.
