Столь высокий процент потомственных рабов типичен для развитого античного общества. Не менее характерен для него и незначительный перевес числа рабынь над числом рабов мужского пола[34]. Новый Вавилон представлял собой общество потомственных рабовладельцев и потомственных рабов.
Положение раба в вавилонском обществе зависело от того, к какой категории рабов он принадлежал и кто им владел, от формы эксплуатации, которой он подвергался, и от характера как самого раба, так и его господина. Все вавилонские рабы делились на рабов общественных и рабов, принадлежавших частным лицам. Юридическое различие между ними заключалось в том, что общественные рабы, как правило, были неотчуждаемыми — их не имели права ни продать, ни освободить, тогда как частновладельческих рабов и продавали, и покупали, и дарили, и освобождали.
Главную массу общественных рабов составляли храмовые рабы. Наряду с ними в виде особой категории существовали царские, т. е общегосударственные, рабы. Среди храмовых рабов основную роль играли так называемые «ширку» — «посвященные», подаренные богу. Они, как и царские рабы, рекрутировались преимущественно из вавилонских пленников, которых распределяли по царским и храмовым хозяйствам в качестве пахарей, ремесленников и т. д., а частью делили между солдатами и офицерами, участвовавшими в походе, или продавали на невольничьих рынках частным лицам. В храмовых архивах сохранилось множество документов о выдаче пленникам провианта и одежды из храмовых складов. Здесь встречаются имена и иудеев, и аскалонцев, и киликийцев, и лидийцев, и египтян, и арабов, и других пленников Вавилона. Многие из них, в частности пахари, сами вели хозяйство и содержали себя. По положению они походили на крепостных.
Так, например, под Вавилоном в 538 г. существовало несколько селений пленных египтян, занимавшихся обработкой храмовых земель. Эти селения составляли общину, имевшую свой сход и подчинявшуюся храмовым властям14. В аналогичных условиях жило большинство пленных иудеев. Их селения находились в различных местах Вавилонии, в том числе на канале Кабару (реке Ховар) под Ниппуром, где, кстати сказать, проживал и пророк Иезекииль. Вскоре после начала плена пророк
Иеремия из Иерусалима, советуя своим соотечественникам оставить несбыточные надежды на скорое освобождение, писал:
«Так говорит Яхве Саваоф, бог Израиля, всем пленникам, которых я переселил из Иерусалима в Вавилон. Стройте дома и живите в них, и разводите сады и ешьте плоды их. Берите жен, и рожайте сыновей и дочерей. И сыновьям своим берите жен, и дочерей своих выдавайте замуж, чтобы они рожали сыновей и дочерей, и размножайтесь там, а не умаляйтесь. И заботьтесь о благосостоянии города, в который я переселил вас, и молитесь за него господу, ибо при благосостоянии его и вам будет мир»15.
Пленные музыканты
Пленные иудеи бурно возмущались словами пророка, но волей-неволей вынуждены были следовать его советам. Вместе с другими рабами Вавилона иудейские пленники возводили стены и дворцы города. Они формовали кирпич, который обжигали в печах, пылавших день и ночь, озаряя сполохами ночное небо. Здесь и родилась легенда об «огненной пещи», в которую царь Навуходоносор вверг иудейских отроков за отказ поклоняться вавилонским идолам и из которой отроки вышли целыми и невредимыми благодаря заступничеству бога Яхве[35].
Пленные за едой
Наряду с пленными в рядах ширку было немало вавилонян. Бедняки, доведенные нуждой до отчаяния, иногда сами вступали в число ширку. Так, 27 марта 544 г. в Уруке Банат-Иннин, дочь Нергал-иддина, заявила в народном собрании Набу-шарру-УДУРУ> царскому голове, куратору храма Эанны, Габби-илани-шарру-уцуру, префекту храма Эанны, и Зерии, эконому храма Эанны, сыну Ибны, потомка Эгиби: «Мой муж Набу-зер-укин скончался. В стране наступил голод, и я, заклеймив звездой, отдала моих маленьких сыновей Шамаш-эрибу и Ша-маш-леу богине Бэлит Урукской. Да будут они ширку богини Бэлит Урукской, пока живы»16. Набу-шар-ру-уцур, префект, эконом и кураторы храма Эанны выслушали речь Банат-Иннин, дочери Нергал-ид-дина, и выдали Шамаш-эрибе и Шамаш-леу «кормление» из храма Эанны. Шамаш-эриба и Шамаш-леу — ширку богини Бэлит Урукской. При сем присутствовал Табия, советник Урука, сын Набу-на-дин-шуми, потомка Хунзу. (Следуют имена свидетелей, писца и дата)17.
Многие благочестивые вавилоняне посвящали в ширку своих рабов в качестве дара божеству. Дети ширку также становились ширку: попав в это сословие, человек и его потомство навсегда оставались в нем. Ширку нельзя было ни продать, ни освободить, ни еще каким-нибудь способом отнять от божества, которому его посвятили. Большинство ширку клеймилось знаком этого божества. Но клеймились далеко не все ширку. И не все они были безликой серой массой рабов. Свободные вавилоняне, становясь ширку, сохраняли отчество и подчас свое положение в обществе. Среди ширку попадались даже лица с княжеским титулом, богатые рабовладельцы, землевладельцы, дельцы, арендаторы храмовых и частных земель и домов.
Гимиллу, сын Иннин-шум-ибни, ширку богини Бэлит Урукской, заведовал скотом храма Эанны и много лет подряд вместе со своим братом и своими пастухами систематически крал храмовых коров и овец. Кроме того, он вымогал взятки, отпускал за деньги беглых рабов — словом, наживался, как умел. Храмовое начальство знало об этом и молчало, так как само без зазрения совести воровало в храме золото, серебро, утварь, присваивало храмовые земли, дома и доходы. Но Гимиллу обнаглел до такой степени, что высокие покровители вынуждены были отдать его под суд. 21 августа 538 г. Гимиллу судили все магистраты Урука. Четверо писцов, не разгибаясь, писали протокол. Решение суда составило объемистый текст в 148 строк, разбитых на четыре столбца. Улики были настолько очевидны, что Гимиллу даже не пытался отрицать некоторые из своих краж. На него наложили штраф в 92 коровы, 302 овцы и 1 мину Юсиклей (590 г) серебра.
Однако Гимиллу вместо уплаты штрафа подал апелляцию персидскому сатрапу Губару, а сам продолжал воровать. Сатрап, пригрозив суровой карой, заставил урукских отцов города явиться на суд в Вавилон и обличить Гимиллу. Апелляция была отвергнута, и Гимиллу до апреля 534 г. оставался в Вавилоне под арестом. Но дружки не оставили его в беде. Один из них, Набу-тариц, мясник из вавилонской Эсагилы, вручил кому следует взятку в 5 мин (2,525 кг) серебра, и Гимиллу вернулся в Урук, где его встречали чуть ли не как героя. Теперь он занялся также храмовыми землями и, помимо скота, начал красть ячмень и финики. Он воровал десятками тысяч тонн и наконец так погряз в своих темных делах, что счел за благо бежать. Но предварительно он выкрал храмовые документы на сбор ренты финиками и спрятал их у своих родственников. Из-за этого храм не смог собрать ренту.
Только 3 сентября 520 г. власти с трудом нашли эти документы, а Гимиллу так и исчез. Да никто и не искал его18.
Такова была верхушка храмовых рабов, и таковы были нравы и моральный облик вавилонской олигархии, управлявшей храмами — коллективной собственностью граждан. Рядовые ширку находились, естественно, совсем в ином положении. Они трудились в храмовом хозяйстве в качестве пахарей, пастухов, птичников, рыбаков, скотников, ремесленников, храмовых служек, бурлаков и т. д. Храм нередко отдавал их внаем. Из ширку набирались лучники и стражники для несения полицейской службы. Храм содержал ширку, выдавая им довольствие ячменем, финиками, сикерой, горчицей, чесноком, шерстью, готовой одеждой, деньгами. Ширку постоянно привлекались на ирригационные и строительные работы. Ширку-пахарей храм сдавал в аренду вместе с землей, которую они обрабатывали. Не все ширку мирились со своей участью. Если некоторые свободные сами вступали в их- ряды, то гораздо чаще ширку совершали побеги и пытались иными способами добиться свободы. Их ловили, наказывали и возвращали в прежнее состояние.
Вторую основную категорию вавилонских рабов составляли рабы, принадлежавшие частным лицам[36]. Об их численности нет даже приблизительных данных. Можно лишь утверждать, что каждая мало-мальски состоятельная семья имела рабов. Рабами владели также многие арендаторы, земледельцы и садоводы. Не иметь рабов считалось признаком бедности. Некоторое представление о размерах частного рабовладения дают следующие цифры.
Икиша, сын Кудурру, потомка Hyp-Сина, отец богача Иддин-Мардука, в конце жизни имел одного раба. У бездетных супругов Арди-Гулы и Дамки из Хурсаг-каламмы было четверо рабов. Набу-эреш, сын Табнеа, потомка Аху-бани, за два года вынужден был уступить семье Эгиби, опутавшей его долгами, 13 своих рабов. Семья Эгиби владела не менее чем 300 рабами. Набу-куцуршу, будучи младшим сыном, получил при разделе наследства со своим старшим братом в качестве своей трети 118 рабов; следовательно, у их отца Бэл-уцуршу было около 400 рабов. Но семья Эгиби и Бэл-уцуршу принадлежали к верхушке средних слоев гражданства и по вавилонским масштабам, считались собственниками средней руки. У богачей же из числа олигархов и царских вельмож рабы исчислялись тысячами.
