В 1970-е 10-летние девочки, жаждавшие поговорить о сексе в его женском представлении, по очереди читали вслух в летнем лагере пиратские издания «Истории О» (The Story of О) или «Счастливой проститутки» (The Happy Hooker). Первая книга — это своего рода наставление о мазохизме, вторая рассказывает о бездушной сексуальной бартерной сделке. Так, за неимением лучшего источника знаний о сексе девочки черпают сведения о нем из того, что оказывается им доступно. Они не испытывают недостатка в фактах, но им не хватает позитивной сексуальной культуры—романов, поэзии, фильмов и т. д., — написанных не в коммерческих целях, а для того, чтобы исследовать женскую сексуальность, приобщать к ней и прославлять ее, как это делают лучшие образцы мужской эротической культуры.
Для сексуального воспитания девочек не создано ничего, кроме образов женщины, прикованной к стене, или прагматичной особы, умеющей хорошо считать деньги.
Другое дело — мальчики. Они вступают на подготовленную культурную почву. Они поют, играя на гитаре и прижимая ее к паху: «Коричневый сахар, ммм! Как это получается, что ты такой сладкий? Аааа... Как раз такой и должна быть молоденькая девчонка»[19]. («Мы должны быть, — удивляются девочки, — как коричневый сахар?») Что же касается опыта самих девочек, того, что они видят и ощущают—острый запах мужского пота в школьном коридоре, появление интригующих волос под мышками, изменение тембра голоса, выпуклость в паху, видная в обтягивающих джинсах, вкус ликера на языке, сигареты Lucky Strike, вытащенные тайком из шкафчика в раздевалке, появление первой щетины на обветренном лице, — они все это замечают, они видят это, но не знают, как говорить об этом. Тот факт, что подобные образы вызывают неловкость и смущение как у той, что рассказывает об этом, так и у ее слушательницы, показывает, насколько мы в нашей культуре не привыкли воспринимать молодых девушек как людей с пробуждающейся сексуальностью. Конечно, они встречаются с описаниями красивого мужского тела на страницах книг—в «Федре» или «Портрете Дориана Грея», — но их нельзя найти в культуре, предназначенной для них. Привлекательность и притягательность мужского тела не описывается женщинами для женщин с точки зрения именно женского восприятия, а их влечение к своим подружкам вообще нигде не упоминается.
Сексуальная энергия девочек, их оценка мальчиков-подрост-ков разрушается и меняет свое направление, возвращаясь к ним назад, оставаясь невысказанной, а их жадный ищущий взгляд обращается к их собственным телам. Вопросы «Кого я хочу? Почему? Что мне с этим делать?» превращаются в вопросы «Захотела бы я себя? Почему?.. Почему нет? Что мне с этим делать?»
В книгах и фильмах они находят описания ощущений, которые испытывает молодой человек от своего первого прикосновения к бедрам девушки, его первые впечатления при виде ее груди. Девушки читают и слушают, впитывая в себя эти впечатления и чувствуя, что их собственные бедра и грудь становятся как будто чужими, словно они перестают быть частью их собственных тел. Они испытывают стеснение, они в застенчивости сжимают ноги, они учатся видеть свое тело со стороны. А поскольку их тела рассматриваются с точки зрения отчуждения и желания, неудивительно, что то, что должно быть привычным и близким, начинает ощущаться как нечто чужеродное и расчлененное на части. Девушки учатся не испытывать желание по отношению к другим, а желать быть желанной. Они учатся наблюдать за своими сексуальными проявлениями вместе с юношами через призму их восприятия, и это заменяет им изучение собственных желаний, их описание, поиск и достижение. Секс становится заложником красоты, и условия выкупа высекаются в сознании девушек инструментами более изысканными, чем те, что используют рекламщики и фотографы, — литературой, поэзией, живописью и кино.
Это ведение своей сексуальности, направленное извне внутрь себя, и составляет суть мифа о красоте. Женщины начинают видеть себя глазами других: «Clairoil — это то, как вы хотите выглядеть», — и отождествлять свои собственные сексуальные ощущения с ощущениями, которые они вызывают у мужчин: «Бритвы Gillette... то, что женщина хочет ощущать». Многие путают свое сексуальное желание с возбуждением сексуального желания у мужчины. «Мое первое сексуальное воспоминание, — рассказала мне одна женщина, — это когда я впервые побрила ноги: проведя рукой по гладкой коже, я почувствовала, какое ощущение будет испытывать чья-то другая рука». Женщины говорят, что когда они худеют, то «чувствуют себя более сексуальными», но ведь нервных окончаний в клиторе и груди не становится больше с потерей веса! Женщины говорят, что они завидуют мужчинам, которые получают от женского тела столько удовольствия, что они представляют себя внутри мужского тела, которое находится внутри их собственного, чтобы испытать то же желание.
В таком случае, возможно, неспособность возбуждаться так быстро, как мужчины, сложные эротические фантазии и отсутствие удовольствия во время полового акта у женщин связаны как раз с тем, что наша культура отрицает сексуальные образы, утверждающие женскую точку зрения, а также с культурным запретом смотреть на мужские тела как на инструменты получения удовольствия? Может ли это быть связано с запретом представлять половой акт как возможность для гетеросексуальной женщины активно стремиться к обладанию мужским телом, крепко обнимать его, наслаждаться им и использовать его для своего собственного удовольствия в такой же степени, в какой мужчины стремятся к обладанию женским телом, наслаждаются им и используют его для получения удовольствия?
Обращение женской сексуальности внутрь себя лишает женщин возможности контролировать свой сексуальный опыт. А молодые мужчины взрослеют, наблюдая эротические образы, которые на самом деле не дают им никаких знаний о женском сексуальном желании. Ни их, ни самих молодых женщин не учат эротизировать женское желание. В результате и мужчины, и женщины склонны эротизировать только женское тело и мужское сексуальное желание. Это означает, что женщины в своем сексуальном возбуждении чрезмерно зависимы от мужского желания, тогда как мужчины, напротив, излишне нечув-ствительньГк женскому желанию, так как оно никак не влияет на их собственное возбуждение.
Выработавшееся в женщинах стремление ставить свои сексуальные чувства в зависимость от мужских приводит к явлению, которое описала в своей книге «Отброшенные: Почему женщины путают любовь и секс» (Swept away: Why Women Confuse Love and Sex) Кэрол Кэссел. Из-за того, что многим женщинам необходимо быть «увлеченными» для того, чтобы испытать желание, только 48% из них регулярно пользуются противозачаточными средствами. В США 48,7% абортов становятся следствием незащищенного секса. Если бы женская сексуальность ценилась и поощрялась, жизненных трагедий, связанных с абортами, было бы вполовину меньше. А в условиях эпидемии ВИЧ женщины, поддаваясь желанию «увлечься», подвергают себя риску не только забеременеть, но и заболеть смертельной болезнью.
И наконец последнее объяснение перевернутой с ног на голову женской сексуальности и противоречивого отношения к половому акту связано с переживаемым женщинами опытом сексуального принуждения. Проведенный Дианой Рассел в 1983 г. в Сан-Франциско опрос показал, что из 930 женщин 44% подвергались изнасилованию или попытке изнасилования; 88% знали человека, который на них напал, и каждая седьмая была изнасилована своим нынешним или бывшим мужем. Исследование, проведенное в Голландии, показало, что из 1054 образованных женщин среднего класса в возрасте от 20 до 40 лет 15,6% подвергались сексуальному насилию со стороны своих родственников, 24,4%, еще будучи детьми, подвергались сексуальному насилию со стороны незнакомых людей, а 32,2% были принуждены к занятию сексом в возрасте до 16 лет. В ходе другого исследования, объектом которого были 4700 голландских семей, выяснилось, что 20,8% женщин подвергались сексуальному насилию со стороны своего мужа или любовника, причем половина — неоднократно. При этом одна из 25 женщин подвергалась очень жестокому насилию, в результате которого ее здоровью был причинен непоправимый вред. В период между 1980 и 1988 гг. в Голландии больше чем на одну треть увеличилось количество зарегистрированных случаев изнасилования. В Швеции в период между 1981 и 1988 гг. случаев насилия по отношению к женщинам стало больше на 70%, а зафиксированных случаев изнасилования — на 50%. В Канаде каждая четвертая женщина получила свой первый сексуальный опыт в результате принуждения со стороны члена своей семьи или ее ближайшего окружения. В Великобритании каждая седьмая жена насилуется своим мужем. Исследование, проведенное в 1981 г. среди 1236 лондонских женщин, выявило, что каждая шестая из них была изнасилована, а каждая пятая с трудом отбилась от попытки изнасилования. Подобные исследования, проведенные снова сначала в 1985 г., а потом в 1989 г., дали аналогичные результаты.
