Он застучал по клавишам, и через несколько мгновений приятный мужской баритон произнес:
— Киев — один из красивейших городов страны.
Впрочем, «Речь» не только говорит. В этой системе впервые в мире объединены функции распознавания и синтеза речи. Когда человек говорит в микрофон, электрические сигналы, в которые преобразуются акустические колебания, поступают в анализатор. В нем производится вычисление признаков, характеризующих звуки речи по спектру и некоторым другим характеристикам. В результате анализатор выдает как бы «портрет» слова, который сравнивается с эталоном — описаниями всех слов, накопленных в памяти машины в результате обучения и настройки. По мере распознавания произнесенные слова высвечиваются на экране индикаторного устройства. Одновременно тот же текст используется для озвучивания слез с помощью синтезатора речи. Таким образом, при правильном распознавании устная команда не только высвечивается ка экране, но и повторяется машинным голосом. Это очень удобно для оператора, который на слух может определить правильность восприятия команды, перед тем как машина начнет ее исполнять.
— «Речь» может распознавать около 200 команд. — сказал Биднюк. — Объем же словаря при синтезе речи неограниченный. То есть машина способна повторить любую фразу на русском, украинском или на каком-то из иностранных языков. Но, пожалуй, главным достоинством системы является высокая четкость распознавания принимаемых команд — в 95% случаев машина все понимает правильно.
…Ну а раз машина сегодня способна и слушать, и говорить, то самое время побеседовать с нею.
— Здравствуйте! Вас слушает электронная вычислительная машина. Какие есть вопросы?
Голос непривычный для слуха, с характерным машинным акцентом, но слова произнесены вполне отчетливо.
— Скажите, пожалуйста, в каком году родился писатель Толстой? Вопрос с «хитринкой»: всем известно, что писателей с такой фамилией было несколько. Но знает ли это машина?
— Простите, — раздается ее голос. — Уточните, какой именно писатель Толстой имеется в виду.
— Лев Толстой.
— Великий русский писатель Лев Николаевич Толстой родился в 1828 году.
Так отвечает на вопросы «Фонемофон» — говорящая машина, созданная сотрудниками Минского научного отдела Московского отделения ЦНИИ связи под руководством Б. Лобаккина.
— Диалог о писателе Толстом — всего лишь демонстрация некоторых возможностей машины, — говорит руководитель работы. — В настоящее время «Фонемофон» доказал, что ему по плечу и более сложные обязанности…
Действительно, недавно говорящий робот был задействован в системе «Интеллект» Минжилкоммунхоза БССР. Утром с его помощью ЭВМ министерства обзванивает всех руководителей и напоминает им о предстоящих на день делах. Закончив секретарскую работу, машина становится экспертом-советчиком: с ее помощью можно получить все последние данные о работе подразделений министерства буквально через несколько секунд после запроса.
Но, пожалуй, самое интересное начинается вечером, когда сотрудники министерства заканчивают рабочий день, разъезжаются по домам и «Интеллекту» в известной степени предоставляется свобода действий. Он по представленному ему списку методично обзванивает минчан, напоминая им о невнесенной вовремя квартирной плате или о неоплаченном междугородном телефонном разговоре. Если трубку в квартире никто не снимает, робот не забудет перезвонить попозже или сделает звонок на следующий, день.
В скором будущем «Фонемофон» примет на свои плечи еще одну обязанность — станет помогать людям в поиске нужного лекарства. Позвоните ему, и он тотчас сообщит, в какой именно аптеке оно есть.
— Ну а как люди относятся к тому, что им домой стал звонить говорящий робот? — поинтересовался я у создателей «Фонемофона».
— По-разному. В основном благожелательно, с пониманием. Но Порой не обходится и без казусов. Как-то позвонила старушка и пожаловалась: «Ваш товарищ напоминал об уплате за квартиру. Так пока я за квитанцией бегала, чтобы номер сказать, он повесил трубку. Невежливый…»
Значит, говорящему роботу надо учиться еще и этому.
«Искусственный интеллект» — всемогущий электронный разум!
— Можно?..
Он пришел на экзамен во всеоружии: с зачеткой, ворохом бумаг и с… гитарой.
А гитара зачем?
Оказалось, — для наглядной демонстрации полученных результатов. Программа, которую создал студент, может сочинять музыкальные пьесы в любом, наперед заданном ритме, будь то вальс, шейк или «хэви метал»…
Вот так, что называется с музыкой, у нас в Физтехе проходят экзамены по программированию. Созданные студентами программы играют в шахматы, шашки и другие игры, сочиняют музыку и стихи… И ставя очередное «отлично», я тогда думаю: «А ведь несколько десятилетий назад люди пугали друг друга угрозой машинного бунта. Машины поработят людей, заставят их работать на себя, словно рабов, — такие заявления делались на полном серьезе…»
Эту историю рассказал мне не так давно один из преподавателей Московского физико-технического института. И действительно, история о том, могут ли машины думать и чем грозит человечеству приобретение ими таких способностей, достаточно давняя.
Началось все как будто с пустяков. Уже на заре применения. ЭВМ, наряду с программами, по которым производились математические расчеты, стали появляться и программы «для восприятия и воспроизведения», «поведение мыши в лабиринте» и тому подобные. В общем, довольно скоро программисты выяснили, что худо-бедно, но программированию поддаются многие стороны человеческой деятельности.
«Значит, в принципе машины способны заменить человека на любой работе — не только физической, но и умственной!» — подхватили эстафету писатели-фантасты. А. Азимов, Р. Брэдбери, А. Кларк и многие другие известные и менее известные писатели стали создавать шутливые, а то и мрачные произведения, в которых взбунтовавшиеся роботы шли войной против своих создателей.
Масла в огонь подливали то и дело появлявшиеся сообщения о создании кибернетических муравьев, черепах, кошек и собак, а то и человекообразных роботов, которые своим поведением во многом напоминали живых, настоящих людей.
Всех, пожалуй, перещеголял английский ученый Г. Паск. Сам по своей натуре человек оригинальный (так, например, он считал, что лучшее время для работы наступает после 18–20 часов непрерывного труда, и поэтому работал обычно подряд несколько суток, а потом отсыпался оптом), он ухитрялся найти зачатки разума даже у кристаллов, выращенных им из раствора.
Словом, шумиха среди обывателей и даже в ученом мире достигла таких размеров, что в дело были вынуждены вмешаться специалисты самого крупного ранга — «отец кибернетики» Н. Винер, Дж. фон Нейман и другие.
Прежде всего нужно было определиться, выяснить, что такое искусственный разум. Могут ли вообще машины мыслить? Что скрывается за этим понятием? Среди первых, кто попытался более-менее обстоятельно ответить на эти вопросы, был американский математик А. Тьюринг. В статье, которая так и называлась: «Может ли машина мыслить?», он писал, что если машину с программой, имитирующей действия человека, и самого человека поместить в одинаковые помещения и попросить кого-либо узнать, где есть кто, задавая вопросы в письменной форме или по телеграфу и по тому же каналу получая ответы, то такой наблюдатель, по всей вероятности, окажется в очень большом затруднении.
Это утверждение, кстати, немного позднее блестяще подтвердилось на практике при довольно комичных обстоятельствах. Д. Боброву — ведущему специалисту канадской фирмы «Белт, Беранек энд Ньюмен» стоило больших трудов убедить разгневанного вице-президента фирмы, что на все его вопросы, заданные по телетайпу, занудливо и бесцеремонно отвечал не сам Бобров, мирно спавший в это время, а установленная у него дома вычислительная машина.
В своей же работе Тьюринг сделал такой вывод: машина может с большим правдоподобием подражать человеческому мышлению. Но может ли она мыслить самостоятельно? Ученый, по существу, так и не ответил на этот вопрос, хотя и наметил некоторые пути создания автоматов, которые бы отличались какой-то сообразительностью.
Да и как он мог ответить на этот вопрос более четверти века назад, если и по сию пору никто толком не ответил на другой вопрос: «Что же такое мышление?» Ответ: «Мышление есть высшая форма активного отражения объективной реальности…» — кибернетиков не устраивает, поскольку его не запрограммируешь. Специалистам нужно конкретное описание процессов мышления, которые протекают в голове человека. А раз таких знаний человечество еще не накопило, то и говорить о создании думающих машин пока преждевременно. Машинное поведение будет отличаться правдоподобием только в тех случаях, когда оно, это поведение, как говорят математики, может быть формализовано, наперед задано и какие-то критерии поведения машины заложены в машинную программу. Любая, даже самообучающаяся, машина становится в тупик, если попадает в ситуацию, которую ее создатели предусмотреть не смогли.
