Я вышел из кабинета словно оплеванный, в горле стоял комок отчаяния и злости — меня провели за нос! я ненавидел Сторма, я готов был убить этого великого садовода! Вместе с Френсисом Бэконом, заморочившим мозги проклятыми анемонами и гвоздиками. До сих пор мне везло, и я никогда не испытывал горечи предательства. Тогда я еще не знал, что в жизни меня будут предавать много раз — мужчины и женщины, чужие и свои, хорошие и плохие, и даже друзья-коллеги предадут, заложат ни за понюшку табаку, и всё это опротивеет, и станет привычным, и не будет вызывать совершенно никаких эмоций.
— Ты очень разволновался! — заметил Кот. — Этот Сидней такой же сукин сын, как и ты сам, и тут совершенно ни при чем дивные английские сады и Френсис Бэкон!
Обидно, но мой друг прав, подадимся прочь из сада в здоровую английскую семью.
«Он знал, что вертится Земля,
НО У НЕГО БЫЛА СЕМЬЯ…»[64]
В наше время средняя английская семья мало чем отличается от среднеевропейской: муж и жена — одна сатана, двое детей. Родители обычно живут отдельно, детей приучают к самостоятельности, и они при первой возможности выпархивают из гнезда. Один развод на каждые три семьи — как и у нас (еще одно сходство с нами!), первое место по разводам в Европейском Союзе. Правда, разведенные вступают, как правило, в новый брак, однако хватает матерей и отцов-одиночек, в Англии их больше, чем в других европейских странах. К концу 90-х годов прошлого века четверть незамужних англичанок в возрасте от 18 до 49 лет сожительствовали с мужчинами — о, дщери Альбиона![65]
Увеличение продолжительности жизни привело к тому, что появилось много одиноких вдов и вдовцов, попутно заметим, что в Великобритании 5 млн. пенсионеров, из которых только 750 000 могут существовать без дополнительной материальной помощи. К детям принято относиться как к равным; патернализм прошлых веков уступил место свободному воспитанию. Помнится, меня особенно поражало, что английские мамаши не носятся со своими детьми как с писаной торбой, не кутают их в ненастную погоду, не указывают постоянно ребенку, что он должен делать. С ужасом я наблюдал, как дети бегают под проливным дождем по сырой земле босиком, а мамаше хоть бы хны! — россиянка давно схватила бы ребенка и прижала бы его к своей сердобольной груди. Если ребенок плачет, англичанка обычно не обращает на него никакого внимания, — пусть он хоть заливается от рева, — а преспокойно вяжет или ведет беседу. В этом есть глубокий смысл: дитя с детства приучают к самостоятельности, не дергают его по пустякам.
Подмечено, что свободное время англичане склонны проводить в семье, и в этом они тоже похожи на русских, правда, мужики не хлещут водку на семейной кухне. По воскресеньям или на праздники члены семьи часто собираются вместе, поколдовать над рождественской индейкой с вареными морковью и картошкой, горошком, брюссельской капустой и, конечно же, с подливкой.
— Какая скука! — вздохнул Чеширский Кот. — Так и хочется, задрав хвост, рвануть подальше от такой семейки! Что может быть прекраснее вольных женщин, резвящихся на чердаках и крышах? А от твоего занудства по поводу брюссельской капусты и вареной моркови меня тошнит. Поговорим о женщинах, все-таки без них семья невозможна…
«Почему же невозможна? — подумал я. — Совсем недавно два английских педераста образовали законную семью, их примеру последовали две лесбиянки. Так что вечная зависимость мужчин и женщин друг от друга подошла к концу».
И все же поговорим о женщинах. Многие любители и эксперты считают английских мужчин и женщин самыми красивыми в мире. «О, как красивы английские девушки! — писал немец Роденберг. — Пусть другие теряют голову от черных глаз, маленькой стопы и грации парижанок. Подайте англичанку с аристократическими чертами лица, двумя рядами белоснежных зубов, с густыми золотистыми волосами и огненным сердцем!» (Подайте, подумал я, но где они?)
Французский историк Ипполит Тэн считал, что в Англии женщины самые женственные, а мужчины самые мужественные. Боюсь, что немец увлекся «огненным сердцем», а француз метафизикой «вечно женственного». Оливер Голдсмит: «…наши суждения о красоте полностью зависят от моды и каприза. Древние, считавшие себя тонкими ценителями красоты, восхищались узким лбом, рыжими волосами и сросшимися бровями, таковы прелести, некогда пленявшие Катулла, Овидия и Анакреонта. Однако различия между людьми древности и нынешними не столь велики, как между людьми, живущими в разных странах. Так, например, влюбленный из Гонгоры вздыхает по толстым губам, а китаец вдохновенно восхваляет тонкие; в Черкесии прямой нос считается наиболее отвечающим канонам красоты, но стоит вам пересечь горы, отделяющие эту страну от татар, и окажется, что там в чести приплюснутые носы, желтая кожа и глаза, между которыми три дюйма расстояния. В Персии и некоторых других странах мужчина, женясь, предпочитает, чтобы невеста была девушкой, а на Филиппинских островах, если жених обнаружит в брачную ночь, что ему подсунули девственницу, то брак немедленно расторгается и невесту с позором возвращают родителям».
Меня англичанки никогда не прельщали: я настолько уставал от постоянного диалога на английском, что тянуло в сон. Правда, с ними можно было и не говорить, собственно, было глупо с ними говорить, но что поделать? — служба! К тому же из-за долгого чтения троицы — сестер Бронте, Диккенса и Теккерея образы англичанок у меня ассоциируются с бледными, несчастными гувернантками, которых хочется усадить у камина, закутать в плед, напоить глинтвейном и бесконечно долго растирать им холодные ножки. Наверное, поэтому принято считать, что все они спят в ночных рубашках из твида…
В начале XVIII века на женщин смотрели со снисхождением и исключали их участие в общественной жизни. Парадоксально, но именно тогда появилась борьба за эмансипацию, за участие в выборах, начали создаваться «клубы синих чулок», и они совсем не были такими синими, как представляют это ненавистники феминизма. Женщины с головой окунулись в Знание, они не только взялись за литературу, но пустились в изыскания на ниве физики, химии, хирургии, медицины, ботаники, астрономии, минералогии, они начали — о, ужас! — корпеть над философскими фолиантами шотландца Давида Юма. В клубах и салонах женщины пытались организовать публичные дискуссии, но немногие обнаружили в себе ораторские таланты, к тому же на такие сборища начали проникать хитроумные мужчины, переодетые в дамское платье. Только в 1870 году парламент признал право женщин контролировать свои финансы. Если в «Словаре национальных биографий», выпущенном в 1900 году, из 28 000 великих имен лишь 1000 составляли женщины, то к 1990 году произошел прогресс: там уже женщина была каждой десятой в числе биографий. Кембриджский университет допустил в свои стены женщин только в 1948 году. Почему?
— Да глупые они! — сказал Кот. — Посмотри на женский череп, пощупай! Он такой хлипкий, что может лопнуть под лапами. И сил у них меньше, и много у женщин несуразностей вроде торчащей груди или менсов, вызывающих даже температуру… Тут кошки дают им фору.
Тем не менее в наше время и девушка Бутройд стала спикером палаты общин, и железная мадамище Тэтчер вошла в историю, и страна читает одних писателей-женщин, и это ужасно. Но самое главное, зайдите в паб: все забито бабами, пьют, курят, болтают, и на истинного Male Chauvinist Pig[66] ни одна не поднимет очей.
Лорд Честерфилд: «Женщину следует воспринимать чуть ниже, чем мужчину, и чуть выше, чем ребенка».
А у нас, в СССР, секса нет…
Чего не хватает вам, русским, так это чувства меры! — сказал Кот. — Как начнешь болтать, то тебя не остановить. То ты буйно весел, то впадаешь в меланхолию и учишь, как жить. Скучно, друг мой, скучно! К черту феминисток, давай лучше поговорим о сексе и абортах! (Будто это не одно и то же!) О, доброе старое время!
А чего в нем, собственно, доброго? Подумать только: сколько пришлось страдать, используя единственный метод предохранения — coitus interruptus[67]. Презервативы продавались в Лондоне с 1776 года, но считались дорогими и ненадежными, для них использовали полотно, кишки животных или рыбью кожу (несчастные мужики! на какие испытания обрек их Господь из-за того, что Адам съел яблоко, протянутое Евой!). В начале XIX века шотландский врач Драйсдел советовал использовать защитные чехлы, губки и теплый душ, а также писал о теории ритмов, предусматривающей совокупление лишь в определенные дни. Положение изменилось к середине следующего века, когда научились вулканизировать резину. Сейчас на всю Великобританию около 178 тысяч абортов, то есть каждый пятый ребенок погибает[68].
Но все равно время было старым и добрым, оно выглядело колоритнее нынешнего. Найти женщину и создать семью было несложно, но вот развестись…
