Хранившие эту тайну ессеи были уничтожены Титом, а Храм был разрушен. Ломас пишет о масонском ритуале, который «обращается к прошлому и повествует о падении назореев в 70 г. н. э., о том, как предшественники масонов покинули Иерусалим и расселились по Европе»[147]. Ломас сообщает также, что выжившие «верили в то, что в них течет кровь двух Мессий, Давида и Аарона, которые однажды вернутся и установят царство Бога на земле»[148].
Иисуса, которого поклонники Иоанна Крестителя мандеи (потомки ессеев) считают самозванцем, объявил богом апостол Павел. Когда Константин использовал христианство, чтобы удержать от распада агонизирующую империю, Церковь стала претендовать на исключительную власть благодаря Воскресению.
Именно эта власть уничтожила большую часть тамплиеров в 1307 году. Однако тамплиерский флот бежал, и несколько кораблей достигли берегов Америки. Другие тамплиеры отправились в Шотландию, где около 1140 года, во времена расцвета ордена храмовников, было выстроено аббатство Килвиннинг.
Что до Хирама Абифа, человека, построившего Храм, у меня появилась любопытная версия о том, кем он был на самом деле. Хирам, как известно, был из Тира. Я посетил Тир в ходе поездки по Ливану и знал, что это был финикийский город, а финикийцы не поклонялись Яхве. Почему Соломон выбрал именно финикийского архитектора?
Возможно, потому, что Хирам Абиф был великим мастером своего дела. Тем не менее этот выбор кажется странным. Верховным богом финикийцев был Ваал, или Бел, к которому авторы Ветхого Завета относятся с подозрением и неприязнью. Верховной богиней финикийцев была Астарта, ее называли также Ашторет и Иштар.
В книге «The Temple and the Lodge» («Храм и ложа») Майкл Бейджент и Ричард Ли делают ошеломляющее заявление: «Современное археологическое исследование показывает, что Храм Соломона… со всей очевидностью напоминает храмы, которые строили финикийцы». Они продолжают: «Возможно, этим дело не ограничивается. В Тире храмы возводились в честь финикийской матери-богини Астарты… склоны холмов и гор (взять хотя бы гору Хер-мон) изобиловали ее святилищами»[149]. Авторы указывают на то, что царь Соломон тоже (3 Царств, 3:3) «приносил жертвы и курения на высотах»[150].
Ломас и Найт обращают внимание на тот факт, что религия Соломона не была ортодоксальной. Когда царь постарел, «жены его склонили сердце его к другим богам… И стал Соломон служить Астарте…»[151]. (3 Царств, 11:4–5). Они утверждают даже, что знаменитая Песнь песней — это гимн Астарте. Затем они задаются удивительным вопросом: «Кому был посвящен Храм — богу Израиля или богине Астарте?»[152] Вопрос может казаться отвлеченным лишь до тех пор, пока мы не вспомним, что грекам Астарта была известна как Афродита, богиня любви (отсюда слово «афродизиак»), а римлянам — как Венера. Иначе говоря, человек, построивший Храм Соломона, поклонялся Венере, и его работодатель склонялся к тому же. Как будет показано в следующей главе, языческая богиня может послужить ключом к значению древних ритуалов.
Венера — богиня не только любви, но и магии. Дело в том, что планета Венера отличается от остальных планет некоторыми особенностями орбиты. Если представить себе, что Земля — это центр Солнечной системы (как считали люди в древности), станет очевидно, что в какой-то момент каждая планета будет затмеваться Солнцем, которое периодически оказывается между этой планетой и Землей. Меркурий, к примеру, затмевается три раза в год, и если мы соединим точки затмения прямыми линиями, у нас получится неправильный треугольник. Марс затмевается четыре раза, его фигура — неправильный прямоугольник. Неправильны фигуры всех планет, кроме одной — Венеры. Ее фигура — правильный пятиугольник, пентаграмма.
Если теперь вписать в пентаграмму пятиконечную звезду, мы получим фигуру, известную всякому магу в истории, — пентакль, часто символизирующий человека с двумя руками, двумя ногами и головой. Знаменитый рисунок Леонардо «Витрувианский человек» являет нам человека с широко расставленными руками и ногами в форме пятиконечной звезды.
Кроме того, Венера — это верховная богиня самой древней земной религии, культа природы. Именно этот культ процветал в Тире, именно его приверженцем мог быть царь Соломон. Масоны считают, что Храм Соломона был спроектирован почитателем Венеры, Хирамом из Тира.
Безусловно, девять рыцарей-основателей ордена тамплиеров были христианами, а не почитателями Венеры. Однако история ордена и факт уничтожения тамплиеров говорят за то, что они не верили в «теорию Спасителя», придуманную св. Павлом, и не придерживались никейского Символа Веры. Они исповедовали ту же религию, что и неизвестные рисовальщики, изобразившие Небесный Иерусалим. Их можно назвать словом, которое появилось, лишь в 1554 году, когда Вильям Сен-Клер построил Росслинскую часовню: «масоны».
Так кем же они были? От кого унаследовали древние верования?
Пугающий ответ на этот вопрос был предложен в книге Ричарда Ли, Майкла Бейджента и Генри Линкольна «Святая Кровь и Святой Грааль», изданной в 1982 году. Хотя имена Ли и Бейджента написаны на обложке первыми, историю, которая легла в основу книги, извлек на свет третий соавтор — Генри Линкольн.
Эта история повествует о деревенском священнике Беранже Соньере из деревенского прихода в Лангедоке, области к северу от Пиренеев. Соньер был очень беден: его доход составлял шесть фунтов стерлингов в год, на которые он содержал себя и служанку. Деревенька называлась Ренн-ле-Шато.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
ВОЛШЕБНЫЙ ЛАНДШАФТ
В 1891 году, через шесть лет после появления Соньера в Ренн-ле-Шато, реставрировалась деревенская церковь, и рабочий нашел в поддерживавшей алтарный камень вестготской квадратной колонне четыре деревянные трубки, внутри которых обнаружились пергаментные свитки.
Два свитка содержали генеалогии местных семейств, якобы происходивших от Меровингов, королевской династии, которая с переменным успехом правила Францией с V по VIII век Два других свитка оказались латинскими цитатами из Нового Завета, написанными без пробелов между словами.
Со всей очевидностью эти дофменты включали в себя шифр. Зашифрованное во втором, более коротком тексте послание было столь явным, что Генри Линкольн мгновенно увидел его, как только ему попалась на глаза репродукция из книги «La Tresor Maudit» («Проклятое сокровище») журналиста Жерара де Седа. Буквы, написанные над словами, складывались во фразу: «А Dagobert II roi a Sion est се tresor et il est la mort», то есть «Дагоберту II королю и Сиону принадлежит это сокровище, и оно мертво»[153]. Сион — это Иерусалим, последняя часть фразы может означать также «и оно есть смерть».
Дагобер был французским королем из династии Меровингов, жившим в VII веке. Возможно, автором надписей был предшественник Соньера, священник Антуан Бигу, кюре Ренн-ле-Шато во времена Французской революции.
Соньер показал пергаменты епископу, тот заинтересовался ими и послал Соньера в Париж, чтобы он показал его ученым. Соньер отправляется в церковь Сен-Сюльпис и говорит с ее настоятелем аббатом Бьеем. Он также встречается с племянником Бьея, Эмилем Оффе, который готовится стать священником. Оффе был связан с кружком оккультистов, который процветал в Париже в 1890-е годы. Членов этого кружка Ж.-К. Гюисманс описал в своем «сатанинском» романе «La Bas» («Там внизу»).
Оффе ввел Соньера в кружок писателей и художников, среди которых были поэт Малларме, драматург Метерлинк и композитор Дебюсси. Кроме того, Соньер — возможно, через Дебюсси — познакомился со знаменитой певицей-сопрано Эммой Кальве и стал ее любовником. (Соньер был далек от аскезы.)
Прежде чем покинуть Париж, Соньер посетил Лувр и купил репродукции трех картин, включая «Аркадских пастухов» Пуссена. На этом полотне изображены три пастуха и пастушка, замершие перед надгробием, на котором выбиты слова «Et in Arcadia Ego», которые обычно переводят как «И я (смерть) в Аркадии». (Первоначально картина называлась «Счастье, омраченное смертью».)
Через три недели Соньер возвращается в Ренн-ле-Шато и нанимает рабочих, чтобы извлечь из земли резную плиту, помещавшуюся перед алтарем. Эта плита относилась ко времени Дагоберта II, который жил в Ренн-ле-Шато в стародавние дни, когда деревня была процветающим городом. Рабочие нашли два скелета и «горшок с ничего не стоящими медальонами»[154]. Соньер отослал помощников и провел ночь в церкви в одиночестве.
Затем Соньер совершает странный акт вандализма: он уничтожает две надписи на могиле маркизы Марии де Бланшфор на церковном кладбище.
Он не знал, что эти надписи уже опубликованы в скромной книжке местного антиквара. Одна, помещавшаяся на обеих сторонах могильной плиты, содержала слова «Et in Arcadia Ego» (латинские и греческие буквы были перемешаны). Другая куда более любопытна: в ней имеются непонятные строчные буквы, три «е» и две «р», и четыре заглавные — TMRO[155]. Из строчных букв можно составить только одно слово, «ерее» — «меч». Из заглавных — тоже одно: «mort> — «смерть». Слово «ерёе» оказалось ключом к шифру второго пергамента, который Соньер обнаружил в колонне.
