А вот закрытый спом сразу же растеряет весь воздух и постепенно — воду, стоит только крупному метеориту пробить где-нибудь свод пещеры или сдвигу почв — нарушить ее герметичность. Что ж, следует все же ожидать, что людям хватит ума и изобретательности минимизировать последствия таких катастроф. И конечно же пещеры закрытого спома будут автономизированы, чтобы авария в одной из них не повлияла на остальные.
Сама по себе вероятность катастроф не должна останавливать человечество. На Земле катастроф тоже хватает — мы периодически страдаем от ураганов, торнадо, наводнений, засух и прочих стихийных бедствий, каких на Луне не будет никогда. Так что у патриота Луны найдутся аргументы в пользу того, что Земля гораздо меньше заслуживает звания катастрофоустойчивого спома, чем Луна.
Теперь давайте перейдем к психологическим сложностям. Могут ли люди приучиться долгое время жить, по сути, в обычной пещере? Рождаться и умирать, ни разу не побывав снаружи? Ответ, на мой взгляд, должен быть всецело положительным. Если пещера достаточно велика и удобна — почему бы нет?
Ошибкой было бы недооценивать гибкость человека. Он не раз уже доказывал свою способность приспосабливаться к самым, казалось бы, непривычным условиям. К примеру, город Нью-Йорк — не менее искусственная среда обитания, чем спом, не меньше Луны оторванная от естественных условий Земли. Однако люди во мгновение ока сменили хижины на небоскребы, и приезжий крестьянин вполне способен в течение своей жизни адаптироваться в Нью-Йорке.
Зачем представлять себе лунных жителей обязательными клаустрофобами? Скорее уж они будут с ужасом представлять себе мир вроде Земли, где людям приходится осторожно ходить по внешней поверхности и терпеть все капризы непредсказуемой и переменчивой погоды. Желания переселиться на Землю у лунного жителя будет не больше, чем у жителя Нью-Йорка — перебраться в пещеру.
Рассуждая о закрытых спомах, надо преодолеть собственные предрассудки. Легко скатиться к шаблону: открытый спом — «естественный», а закрытый — «искусственный», значит, открытый — это хорошо, а закрытый — плохо.
Может даже родиться аргумент, что «настоящий» спом — это только такой, в котором возможно самозарождение жизни из неорганической материи, как это произошло когда-то на Земле (см. главу 9). Мир же, который надо сначала создать, а потом еще и заселить видами живых существ, за плечами которых уже по два-три миллиарда лет эволюции, — это вообще не спом, а имитация, обязанная своим возникновением паразитированию на настоящем споме.
Но если продолжить ход этих рассуждений, то можно привести их и в отношении среды обитания homo sapiens. Ведь жизнь зародилась не на суше. Единственным «настоящим» спомом на Земле является в таком случае океан. Лишь постепенно отдельные виды живых существ переселились на сушу, которая была сначала такой же враждебной для жизни средой, как и Луна сейчас.
Если представить себе рыбу-философа, то можно предположить, что она неодобрительно качала головой, думая о глупости созданий, возжелавших выползти на берег. Каким неразумным казалось решение разменять комфорт океана на жестокие крайности открытого воздуха; обилие воды на постоянную угрозу обезвоживания; трехмерную среду невесомого плавания на тяжелое двухмерное существование!
Все эти недостатки совершенно объективны, и по сей день они никуда не делись. Живые существа впервые выбрались на сушу около 425 000 000 лет назад, и даже сейчас океаны по-прежнему куда богаче жизнью, чем суша. Сухопутным животным потребовались миллионы лет развития для того, чтобы стать обладателями достаточно сильных конечностей, для того, чтобы вырастать до больших размеров и при этом быстро двигаться. Лишь через двести миллионов лет существования на суше у живых существ появились внутренние термостаты и внешние термоизолирующие слои, позволяющие хоть как-то компенсировать отсутствие окружающей среды с равномерной температурой. Сам человек поднялся на задние лапы лишь полтора миллиона лет назад и до сих пор расплачивается за существование в условиях гравитации плоскостопием, остеохондрозом и рядом других заболеваний. Угроза падения всегда висит над человеком, и мы не чувствуем ее только потому, что привыкли.
Нет, тем, кто воротит нос от Луны как от «неестественной» среды обитания, следует также воротить его и от земных континентов. Мы живем на участках планеты, искусственно заселенных живыми существами из «настоящего» спома, и, несмотря ни на что, сухопутная жизнь по-прежнему беднее и, во многих отношениях, менее удобна и перспективна, чем морская.
Но стоит ли теперь жалеть, что наши предки перебрались из моря на сушу? Сухопутная жизнь, со всеми ее недостатками, открыла нам путь к недосягаемым в море возможностям. Сейчас, задним умом, мы видим, что океан — это тупик эволюции и только суша способна открыть новые горизонты.
Последний тезис можно и пояснить. Плотность воздуха — гораздо меньше, чем воды. Живя в воде, необходимо или иметь обтекаемую форму тела, или примириться с медленной скоростью перемещения. Самые высокоразвитые морские существа — спруты и рыбы — имеют в высшей степени обтекаемую форму. Сухопутные животные, вернувшиеся в море, имеют тем более обтекаемую форму, чем раньше они вернулись в водную стихию. Привести для примера можно выдру, пингвина, тюленя, морскую корову и, наконец, кита.
Обтекаемая форма тела подразумевает короткие конечности, а лучше — их отсутствие. Исключение составляют лишь в высшей степени специализированные щупальца спрута. А вот в обладающем низкой плотностью воздухе вполне возможно и двигаться быстро, и иметь неправильную форму тела, так что сухопутные животные могли позволить себе иметь развитые конечности. Именно благодаря этому факту человек получил свои бесценные руки.
Теперь подумайте — даже если бы дельфины действительно обладали таким же разумом, как и люди, как они могли бы это продемонстрировать, не имея рук? Если мы когда-либо научимся общаться с дельфинами, мы поймем, что они — несчастные философы, способные размышлять, но не способные ничего сделать.
Кроме того, только на суше можно встретить огонь. Поэтому и овладеть огнем могли только сухопутные существа. Можно, конечно, возразить, что технологический прогресс человечества не всегда есть благо, но я сильно сомневаюсь, что даже самый ярый сторонник возврата в золотой век готов жить в обществе, в котором не умеют разводить и поддерживать огонь.
Используя аналогию из мира химии, можно сказать, что выход из моря на сушу обеспечил «фазовый переход» качества жизни, и вряд ли кто-нибудь из нас сможет спорить с тем, что результат принес только благо.
И вполне возможно, что перемещение из «естественного» открытого спома в «искусственный» закрытый тоже приведет к аналогичному положительному фазовому переходу. Не хочу заниматься провидчеством — предсказать наперед что-то в подобных случаях оказывается столь же сложно, сколь и просто потом все объяснить задним умом. Но кое-что все же попробую предположить.
Мне кажется, например, что, как бы ни был изначально труден переход из открытого спома в закрытый, в итоге человек получит частичное избавление от недостатков, связанных с предшествующей сменой среды обитания. В закрытом споме человек вернется к такой же единообразной окружающей среде, какая была дана ему когда-то морем, и к такой же слабой силе тяжести, не теряя при этом преимуществ низкой плотности воздуха. Можно сказать, что закрытый спом некоторым образом объединит в себе самое лучшее, что есть в морской и сухопутной среде, и будет, лишен главных недостатков и того и другого. Из этого явно должно получиться что-то стоящее.
Если мы создадим закрытый спом на Луне, то неизбежно возникнущая при этом эйфория от успеха подтолкнет людей к тому, чтобы образовать спомы и на других небольших небесных телах, например на Марсе или крупных спутниках Юпитера. Однако самым активным будет движение по созданию закрытых спомов на еще более малых телах — например, на астероидах, тысячи которых летают между орбитами Марса и Юпитера.
Почему именно на астероидах?
Все дело в эффективности использования среды. При всем желании, каких бы высот ни достигли технологии обозримого будущего, вряд ли человечество сможет глубоко проникнуть в недра Земли или даже более мелких небесных тел вроде Марса или Луны. Можно пробурить узкие шахты, доходящие до мантии, но с мыслью о создании закрытых спомов — огромных, удобных и обустроенных пещер — нам придется ограничиться двумя-тремя километрами глубины. Углубляться дальше людям помешает внутренний жар Земли, а возможно — и Марса, и Луны.
Получается, что объем всего небесного тела остается практически неиспользуемым и, кроме гравитационного поля, ничего не дает жителям спома.
