А если члены «Консультационного совета НАСА» не согласны с приоритетами Гриффина для НАСА?
«Самый лучший вывод для членов Совета, которые думают, что программа НАСА должна быть не такой, как эта… — подать в отставку».
Наконец- то — хоть что- то честное со стороны НАСА!
Если рассмотреть первую группу тех, кого в самом начале поставили руководить агентством, легко понять, что найти на эти места людей, тесно связанных с Пентагоном и разведкой — не «ученых», — было (и остается) первостепенной задачей; высказывания Гриффина просто придают этому «официальный» статус.
Вскоре после образования НАСА в 1958 г. тогдашний президент Эйзенхауэр удивил многих в научном сообществе, обойдя прочившую на это место кандидатуру Хьюго Л. Драйдена (возглавлявшего Национальный консультационный комитет по аэронавтике с 1949 г., после ухода д–ра Буша), вместо этого назначив Администратором НАСА Т. Кейта Гленнана.
Гленнан был Президентом Технологического института Кейза в Кливленде, в прошлом являлся членом Комиссии по атомной энергии (с высшей степенью допуска к секретным материалам) и был республиканцем до мозга костей. У Гленнана также имелись большие связи в среде военных, поскольку он служил директором Лаборатории гидроакустики ВМС США во время Второй мировой. Став первым Администратором НАСА, Гленнан быстро создал разделенную внутреннюю структуру, больше похожую на агентство по сбору разведывательной информации, чем на гражданскую научную программу. Драйдена назначили на пост заместителя Администратора. В соответствии с этой структурой, Гленнан должен был обеспечивать административное управление (и направление политики) нового учреждения, в то время как Драйден будет функционировать как научный и технический «наблюдатель» — в сущности, делая то, чего Гриффин сейчас добивается от всего своего научного консультационного совета: просто выполнять приказы Администратора. На самом деле ничего не изменилось.
При создании НАСА туда ушло более 8000 сотрудников и более чем на 300 миллионов долларов имущества Национального консультативного комитета по аэронавтике. В соответствии с положениями Национального закона США об аэронавтике и исследовании космического пространства, дополнявшегося директивами НАСА и последующими соглашениями с министерством обороны, начинающее агентство также получало проект «Авангард» от научно–исследовательской лаборатории ВМС, проект «Эксплорер» и другие космические средства от Управления БР СВ (но не ракетной группы Брауна), услуги Лаборатории реактивного движения как подрядчика армии, упоминавшиеся ранее, а также контракт ВВС па изучение «ракетного двигателя с тягой миллион фунтов» и другие разнообразные проекты разработок ракетных двигателей и спутников. Кроме того, НАСА получало в распоряжение 117 миллионов долларов на «военные космические мероприятия» от министерства обороны. Фон Браун был назначен директором нового Центра космических полетов им.
Маршалла в июне 1960 г. и получил задачу создания ракет для нового агентства.
Гленнан быстро двигался к тому, чтобы установить монополию агентства в космических исследованиях. Первое, что сделало НАСА, — создало Отчет Брукингса, который, как уже описывалось в главе третьей, совершенно очевидно прятал открытие внеземных артефактов под покровом «национальной безопасности». Когда Джон Кеннеди в 1961 году вступил в должность, он постарался побыстрее заменить Гленнана и реструктуризировать НАСА для выполнения одной из главных задач своего президентского срока: доставить человека на Луну к 1970 году. С этой целью Кеннеди (по особой рекомендации вице–президента Джонсона) назначил Джеймса Э. Уэбба новым Администратором. При Уэббе — еще одном масоне 33–го градуса Шотландского Обряда — в агентстве обрели силу различные тайные общества.
Через несколько месяцев Уэбб назначил директором проекта «Меркурий» Кеннета С. Кляйнкнехта. Кен Кляйнкнехт был братом Фреда Кляйнкнехта, который являлся Суверенным Великим Командором Верховного Совета, масоном 33–го градуса Древнего и Принятого Шотландского Обряда Южной юрисдикции Соединенных Штатов Америки с 1985 по 2003 г. Их отец, Фред С. Кляйнкнехт–старший, также был масоном 33–го градуса Шотландского Обряда и членом Верховного Совета. «Кенни» Кляйнкнехт в 1959 г. уже был выбран одной из частей «единых каналов контракта» между НАСА и министерством обороны. В этой двойной роли он мог отслеживать информацию, которой обменивались Пентагон и проект «Меркурий». Имея большой опыт работы в качестве инженера в секретных военных программах 50–х, он идеально подходил для такой работы. В 1960 г. он стал «техническим помощником» директора программы «Меркурий» Роберта Гилрута, а 15 января 1962 г. — руководителем проекта программы «Меркурий». Кляйнкнехт также стал заместителем руководителя проекта программы «Джемини», а в проекте «Аполлон» был руководителем работ на командном и служебном модулях. Если у масонов был план поставить «своего» человека на высоком посту в космической программе — лучше было и не придумать.
Фон Браун и его ракетная команда также не сидели без движения. Утвердившись в качестве главы ракетного полигона в Ханствилле, фон Браун расставлял многих своих нацистских соратников на ключевых позициях в новом космическом агентстве. По распоряжению фон Брауна его бывший коллега во время Второй мировой войны Курт Дебус был назначен первым директором Центра космических исследований им. Кеннеди. Дебус, как и фон Браун, также являлся членом нацистской партии. Он организовал Центр космических исследований на мысе Канаверал по образцу германских ракетных программ Маттельверке и Пенемюнде, разумеется, за исключением труда рабов.
Когда эти организации были созданы, началась программа отбора астронавтов для пилотируемых полетов. Опять же и здесь явные предпочтения отдавались франкмасонам. Из первых астронавтов «Меркурия семь» Джон Гленн, Уолли Шчирра, Гас Гриссом и Гордон Купер были масонами Шотландского Обряда. Из двенадцати человек, побывавших на Луне, четыре были франкмасонами Шотландского Обряда (а были еще и астронавты, которые побывали на орбите Луны). Другие астронавты также могли быть масонами, поскольку о членстве публично не заявлялось, за исключением случаев, когда масон сам хотел сделать это или его просил брат–масон. И даже тогда тот, кто просил, должен был хорошо знать, к какой ложе они принадлежат, а хранитель архива должен был тщательно проверить записи местной ложи. Ходили настойчивые слухи, что Нейл Армстронг и Алан Шепард также были масонами, однако никаких подтверждений этому найдено не было, хотя отец Армстронга точно был масоном.
Разумеется, могли быть и совершенно обычные причины, почему столько астронавтов являлось масонами. Многие аспекты лунных программ были секретными (поскольку, помимо прочего, технологии ракетного движения и навигации для полета на Луну были тесно связаны с программой баллистических ракет министерства обороны), и вероятные кандидаты могли расценивать членство в Ордене как способ продемонстрировать свое умение «хранить тайны». Кроме того, они могли знать, что, поскольку агентством ведал Уэбб, у них будет больше шансов быть выбранными для «наиважнейшей миссии», если они вступят в Орден. Стать членом гражданской организации или братства — разумеется, в США — долгое время было испытанным способом найти «связи» для предприимчивых личностей, а следовательно — прекрасным средством сделать карьеру. Однако если посмотреть в корень системы верований не только масонов, но и эсэсовцев Гитлера и «магов» Кроули, предстает картина, делающая любое «прозаическое» объяснение такому большому масонскому присутствию в НАСА неубедительным.
Заняв все ключевые позиции в новом космическом агентстве, фон Браун, Уэбб, фон Карман, Эль–Баз и все остальные смогли приступить к исполнению планов, которые они, несомненно, скрытно вынашивали в течение многих лет «до НАСА». Создав «Брукингса» как специальное политическое оправдание для того, чтобы держать все будущие основные открытия НАСА в секрете, верхушка руководства этой тайной оккультной иерархии смогла запустить «внутреннюю программу», тщательно спрятанную от общественности и «честной» половины НАСА, которая была ни больше ни меньше как грандиозной технологической попыткой подтвердить разделяемые ее членами религиозные воззрения — на поверхности Луны и за ней, к которым они и только они заслужили право эксклюзивного доступа.
Это, конечно, дает объяснение, почему — намного больше, чем за тридцать лет после «Аполлона» — на орбите все еще не построены «хилтоны» для туристов; шаттлы компании «Пан–Америкэн» не совершают регулярные рейсы на лунные базы и не построены города для гражданского населения. И почему «новая» замена НАСА шаттлу — стоящая в авангарде Президентской программы «Взгляд на космические исследования» на ближайшие несколько десятилетий — на самом деле основана на версии… «Аполлона» 30–летней давности. Таким образом, «демократического» доступа в космос по–прежнему не будет, даже если эти «новые» программы и будут успешно проводиться в реальном времени, разумеется, основываясь не на старых рабочих характеристиках, если НАСА продолжит планировать и осуществлять миссии. Иными словами, в искаженном видении этой «ритуальной верхушки», которая, если мы правы, буквально украла всю космическую программу у остальной части человечества, «Космос» предназначается для единоличного владения тех, у кого «правильное происхождение и виды»… но ни для кого из нас.
