— Спасибо, нам пора, — сказала Анна Максимовна и направилась к двери. Анфиса поспешила за ней, но туг колдун остановил их.
— Карту возьмите. Потом вернете, — сказал Роман Семенович. — Так вы-то, дамочка, зачем ко мне приходили? — обратился он к Анфисе.
— Ах да, — Анна Максимовна уже хотела вернуться, но Анфиса ее остановила.
— Идите, идите, — сказала она ей и, обращаясь к колдуну, объяснила: — Я к вам в другой раз лучше приду. Мое дело не срочное...
— Что ж, — колдун сощурился, — буду рад. Приходите.
Когда Анфиса вышла в просторную прихожую, Анны Максимовны уже не было. Возле огромного зеркала в резной деревянной раме приглаживали
волосы две женщины лет за шестьдесят. Они были похожи на старых коренных москвичек, в любом возрасте следящих за своей внешностью.
— Какой он молодец, — говорила одна из них, доставая из косметички губную помаду. — Я в него просто влюблена.
— Да. И мне он так помог... — вторила ей ее приятельница.
Женщина попыталась подкрасить губы, но ее рука старчески тряслась, и она беспомощно тыкала губной помадой то в подбородок, то в нос...
— Ты знаешь, — оставив свое занятие, она вновь обратилась к приятельнице. — Я вчера даже возбудилась! Представляешь?
— Да ты что? — удивилась та, беря из ее рук помаду. Она вытерла лицо подруги и сама подкрасила ей губы.
— Да-да.
Анфиса зажмурилась. Ей все это Напоминало театр с привидениями.
Анфиса сама открыла дверь, отодвинув тяжелый засов, и быстро сбежала по ступенькам. Вдохнув морозный воздух, она успокоилась. И улыбнулась.
— Колдун, — прошептала она...
Глава 5
ПЛЕН
Анна Максимовна появилась минут через пять.
— Где вы были? — поинтересовалась Анфиса.
— Да так. Подарочек его помощнице отдавала.
— Этой грубиянке?
— Анфисочка, она не грубиянка. Просто у нее не в порядке нервы. Не сложилась жизнь.
— Заметно.
— Роман Семенович буквально вернул ее к жизни. Она теперь помогает ему.
— Ладно, — кивнула Анфиса.
— А Роман Семенович многим помог. Я тебе его телефон д ам, Анфисочка. Приедешь, он и тебе поможет. Ты уж извини, что сегодня так получилось.
— Да что вы, Анна Максимовна, — попыталась ей возразить Анфиса.
— А сейчас ты домой поезжай, а я туда... — она сжимала в руках сложенную вчетверо карту, на которой крестом было отмечено найденное колдуном место.
— Нет, — решительно отвергла ее предложение Анфиса. — Мы поедем вместе. Нельзя вам одной неизвестно куда... — И Анфиса проголосовала голубому «жигуленку», въехавшему во двор. Машина затормозила. Водитель, молодой худенький парень, оказался очень приятным и отзывчивым человеком. Посмотрев внимательно на карту, он согласился их подвезти.
Когда выехали на Кольцевую, Анфиса удивленно крутила головой. Уж слишком неузнаваемой стала когда-то прозванная в народе «дорогой смерти» Московская ркружная дорога. Она была кладбищем автотранспорта, отсюда ежедневно увозили искореженные машины, а «Скорая» подбирала тела. «Теперь это название забудется, как и те времена, в которые мы выросли...» — подумалось Анфисе.
Езда по городу отвлекла Анфису от дурных мыслей. Потусторонщина, которую она ощутила в кабинете экстрасенса, была развеяна дневным светом. И сейчас Анфиса думала, что в принципе шанс на удачу мизерный. Какой-то колдун, какая-то карта. Теперь все казалось совершенно абсурдным. И стыдно было, что она поддалась на антураж и поверила на миг этому шарлатану. Жалко было Анну Максимовну, которая получила надежду. А что может быть горше разбитых надежд человека? Разбитая надежда — это и разбитое сердце. В этот момент Анфиса разозлилась на колдуна. Если он шарлатан, то это отвратительно. Что может быть хуже, чем играть на чувствах матери, потерявшей единственного сына?
«Я ему устрою», — подумала Анфиса, еще не зная, что сделает, но полная решимости что-то сделать.
— Вот здесь, я так думаю, — отвлек ее от мыслей шофер, тормознув у обочины. — Точнее я найти не могу.
— Спасибо, — Анфиса расплатилась с ним.
Они вышли из машины. Место было глухое.
Пустырь, лесок, вдали трубы и заборы. От обочины в лесок вела протоптанная свежая тропинка. Другого выбора у них не было, и они зашагали по ней...
Миновав лесополосу, они оказались на небольшой полянке.
Анфиса не поверила своим глазам: впереди поблескивал металлический ангар. Он стоял за деревянным забором, освещенный ноябрьским солнцем. Экстрасенс говорил о строении серебряного цвета. Вот оно, стоит, сверкает, с этим не поспоришь.
И снова на Анфису будто повеяло чем-то холодным. Стало жутковато. Колдун-то оказался прав...
— Ну вот, — с облегчением и надеждой вздохнула Анна Максимовна. — Правду сказал Роман Семенович-то.
— Да, — Анфиса тоже обрадовалась ангару. «А вдруг действительно найдем!»
Женщины подошли ближе к забору. За ним находился склад. Большая груженая машина выезжала с его территории. Охранник в камуфляже крутился у ворот. Две фигурки, медленно бредущие по тропинке, привлекли его внимание. Вытащив пачку сигарет, охранник закурил и стал ждать...
— Нас ждет? — настороженно спросила Анна Максимовна. Как бы угадав ее вопрос, охранник зашагал им навстречу.
— Чего надо? — рявкнул он издалека.
— Мы... Мы по делу, — Анна Максимовна чуть ли не бегом бросилась к нему. — Нам очень нужно, очень... — повторяла она на ходу.
Анфиса кинулась за ней, и они одновременно оказались рядом с охранником. Ему было лет тридцать. Средний рост, плотное телосложение. При первом взгляде на него сразу можно было сказать, что это человек вполне уверенный в себе. На его лице с правильными чертами выделялись карие глаза, в которых отражались полное безразличие к окружающему и скука.
«Не в моем вкусе, — машинально отметила про себя Анфиса. И тут же укорила себя: — С ума сошла, о чем я только думаю». Но она, как и всякая женщина, при взгляде на любого мужчину тут же
относила его к той или иной группе собственной классификации мужского населения. У Анфисы их было три: в ее вкусе, средней паршивости и совсем никудышные. Охранника она подсознательно отнесла в «среднюю паршивость».
— Чего нужно? — повторил он вопрос, окинув их взглядом с ног до головы. — Здесь ходить нельзя. Частная территория.
«Пес цепной, — подумала Анфиса. — Такому о предсказаниях колдуна не расскажешь...»
— Сынок у меня пропал. Мне предсказали, что здесь его искать надо, на складе... — быстро затараторила Анна Максимовна, боясь, что ее не дослушают, не поймут, и она была права в своих опасениях.
— Чего? Какой сынок? А ну, давайте-ка отсюда, — это все, что услышала она в ответ. Сказано было без злобы, но напористо.
— Подождите. — Анфиса понимала, что к нему обращаться глупо, не поймет он. Да и кто поймет? Колдун, гадание, предсказание... Но ради Анны Максимовны нужно было что-то делать. — У этой женщины пропал сын...
— Вы. что, глухие? — оборвал ее он. — Я же сказал, частная территория!
— «Все вокруг народное, все вокруг мое...» — огрызнулась Анфиса, вспомнив слова когда-то очень известной песни.
— Чего?..
— За забором, говорю, частная. А вокруг? Сколько хочу, столько и брожу. — Анфиса разозлилась. Ну как втолковать этому дубу, что им нужно.
— Ну и броди, коли охота, — процедил он и пошагал обратно к складу. Анна Максимовна устремилась за ним, продолжая рассказывать на ходу о своем горе. Анфисе ничего не оставалось делать, как идти следом. Так они и дошли до ворот склада.
Им навстречу вышел высокий белобрысый парень.
— Влас, ты зачем баб привел? — осведомился он, криво улыбнувшись.
— Сынок у меня... — опять затараторила Анна Максимовна, уже обращаясь к белобрысому. Тот слушал, хлопал длинными белыми ресницами, и на его лице было написано недоумение.
— Да пошли вы! — изрек он, прервав женщину.
Калитки у ворот не было. Вход и выход только через них. Влас исчез за ворогами, за ним последовал и белобрысый. Ворота захлопнулись.
— Что же теперь делать? — совсем отчаявшись, произнесла Анна Максимовна.
Анфисе было очень жаль ее. «Но никто нас туда так просто не пустит, с какой стати?» — подумала Анфиса и приняла решение.
— Надо пройтись вдоль забора.
— Правильно, правильно, — Анна Максимовна заторопилась, и они пошли вправо, где было короче, до угла. Забор был старый, сверху на нем красовалась проржавевшая колючая проволока.
Ноги вязли в снегу. Когда они свернули за угол, Анфиса стала присматриваться к забору. В детстве борьба с заборами и преодоление их были ее любимым занятием. Она одно время больше якшалась с пацанами, ей больше нравились их игры, чем девчоночьи куклы. Поэтому больших сомнений в том, как одолеть этот забор, она сейчас не испытывала. Вскоре ее внимание привлекли две рядом расположенных доски. Они были узкие и уже довольно прогнившие. Анфиса их подергала. Доски качались, но ржавые гвозди упорно не желали покидать свои насиженные гнезда.
