В 30-х годах нашего столетия румынские историки Дину Росетти и Георге Флореску, производившие в Снагове археологические раскопки, нашли подтверждение того, что в одном из захоронений находятся останки Влада Цепеша. Впрочем, в трудах более поздних румынских историков это открытие не то чтобы подвергается сомнению, но как-то не считается бесспорным.
…Судьба таки свела их. Дракула покоится в Снагове после завершения земных дел в могиле за монастырской стеной, а Николае Чаушеску любил бывать здесь, совсем рядом, в своем дворце, предаваясь отдыху в перерывах между земными делами. Вечерами пелена сумерек разом накрывает озеро Снагов, стоящий на острове монастырь и бывшую загородную резиденцию теперь уже казненного и тайно похороненного диктатора.
Раньше по озеру ходили прогулочные катера, принимали туристов лодочные станции. Но «любимый руководитель» спустя несколько лет после прихода к власти решил максимально обезопасить себя и запретил всякое движение.
Зимой студеное озеро быстро замерзает. И по прозрачному льду, кажется, можно в один присест, оттолкнувшись от берега, докатиться, доскользить до острова, где спит Дракула. А можно и не докатиться — как повезет… Рассказывают, что и гонцам, которые приносили Дракуле то хорошие, то плохие вести, тоже везло по-разному: даже сообщившему о победе порой готовили еловый кол на случай, если господарь находился не в лучшем настроении. Что же говорить о тех, кто приносил дурные известия…
От укреплений бывшего монастыря остались только камни. У церкви безлюдно и тихо. Хотя заметно, что кто-то присматривает за печальным местом. Это старец Емилиан Поенару, ежедневно воздавая благодарение Господу, уже лет десять молится здесь.
Вот и дверь в храм. Еле различима на стенах потемневшая роспись. На полу перед алтарем — каменная плита — ни имени, ни дат, ни слов о подвигах и свершениях. Как и повелел Филарет, каждый, кто подходит к алтарю, становится ногой на эту плиту…
Может, похоронен Дракула на острове для того, чтобы не под силу было ему преодолевать ночами водное пространство и тревожить людскую память?..
Катастрофическое землетрясение 1977 года сильно повредило церковь и колокольню, разрушило главный купол. Но плиту и того, кто под ней, не разбудило содрогание земли. Несколько лет назад купол был воссоздан. Хочет старец Поенару организовать здесь музей Влада Цепеша, да никак не найдет себе компаньона, никто подолгу не задерживается на острове. Словно витает над ним проклятие.
Румыны любят мистификации. Каким бы трагичным и кровопролитным ни был грандиозный спектакль, разыгранный на улицах революционного Бухареста в последние дни декабря 1989 года, жертвы и потери не могут заслонить кульминации того безумного действа — расстрела четы Чаушеску в одном из военных гарнизонов в городе Тырговиште (том самом). Лишь спустя много недель по телевидению показали кадры тайного обряда захоронения на одном из неназванных кладбищ. Естественно, однако, что за хорошую мзду бухарестские кладбищенские смотрители открыли тайну журналистам и стали проводить одну экскурсию за другой к двум захоронениям, расположенным шагах в 30 друг от друга и отмеченным, как и все свежие могилы, железными крестами с табличками. Вот только на табличках начертаны выдуманные имена.
Прошло время, кресты убрали и новых не установили. И остались две могилы безымянными — и страшными: ведь не просто же так опускали гробы чьи-то руки — по ТВ показывали только руки — в железобетонные ямы. Те же руки накрыли могилы тяжелыми плитами, а потом насыпали сверху по холмику.
Да только не убоялись этих могил бухарестские старушки, все разведали и понесли сюда букеты цветов. А вскоре, по мере того как обещания новых правителей не оправдывались, потянулись сюда и люди возрастом помоложе. Тоже с цветами. И со свечами.
Слаб человек и зло вчерашнее сегодня добром вспоминает. А может быть, обыкновенный христианский обычай влечет их сюда. И еще — скрытое, не оглашаемое вслух желание искупить грех скорого и потому кажущегося сегодня сомнительным суда над властителем, которому столько лет поклонялись в слепоте и раболепии.
Трепещут на ветру, поскрипывая стволами, кладбищенские осины. Будет из чего кол срубить.
Сербский крестьянин Петер Плогоевиц умер в 1725 году и был погребен в родной деревне Кизилова. Чуть менее двух месяцев спустя другие девять крестьян — молодые и старые — скончались в течение недели. На смертном одре все они заявили, что Плогоевиц являлся к ним во сне, ложился на них и высасывал из них кровь. То есть он, вместо того чтобы мирно лежать в могиле, превратился в вампира. Его вдова только подлила масла в огонь, поведав соседям в доверительной беседе, что ее покойный муж являлся к ней за сапогами. А позже она вообще сбежала из Кизиловы жить в другую деревню.
В те времена эта часть Сербии находилась под австрийским имперским правлением. Чиновники-бюрократы наводнили сербские земли, создавая видимость напряженной работы. Один из таких «деятелей» был направлен в Кизилову, чтобы присутствовать на вскрытии могилы Плогоевца и засвидетельствовать таинственные превращения.
Имперскому инспектору Градискского района совсем не хотелось заниматься эксгумацией, но жители были непреклонны. Они заявили, что, если им не позволят обследовать злосчастное тело, они бросят деревню прежде, чем злой дух уничтожит их всех. Так что бюрократу в компании со священником пришлось участвовать во вскрытии могилы Плогоевица и засвидетельствовать следующее: «Тело, за исключением носа, частично провалившегося, абсолютно свежее. Волосы и борода, а также ногти, старые из коих обломились, продолжают расти; старая кожа отслоилась, а новая появилась под ней. Не без удивления обнаружил я кровь на его рту, которую, по наблюдениям, он высасывал из убиенных граждан…»
Эти детали, свидетельствовавшие о том, что тело не подверглось тлению, «доказывали», что оно принадлежит вампиру. Подгоняемые страхом, крестьяне быстрехонько вырезали деревянный кол и вогнали Плогоевицу прямо в сердце, при этом из груди его, ушей и рта полилась свежая кровь. Тело было сожжено, а пепел развеян.
Плогоевицу довелось жить в эпоху, когда в Восточной Европе вовсю гуляли легенды и мифы о вампирах. В XVII — XVIII веках здесь повсеместно верили в то, что покойники обретают бессмертные души и нападают на живых и лишить их жизни можно было только определенными методами. Но представления об этих жутких созданиях и их кошмарной страсти к крови были далеко не едины в разных уголках Европы.
Это началось задолго до эпохи, когда жил Плогое-виц, и продолжалось очень долго. Даже в 1912 году один венгерский фермер был убежден, что умерший 14-летний мальчик посещает его по ночам. Если верить сообщению английской «Дейли телеграф», перепуганный крестьянин с друзьями выкопал тело несчастного, положил ему в рот три дольки чеснока и три камешка, а затем пригвоздил колом к земле, воткнув его прямо в сердце. А полиции заявили, что совершили этот жуткий обет, чтобы навсегда прекратить ночные визиты.
Страхи эти живут и сегодня, ютясь на задворках подсознания. Вот почему вампиры так часто появляются на страницах современных книг и в фильмах. В них живет неизбывный эротический элемент, они приходят под покровом ночи, вгрызаются в шеи жертв, парализованных страхом и желанием…
Но, невзирая на образ графа Дракулы, порожденный богатым воображением романиста Брэма Стокера и ставший моделью для многих кинорежиссеров, увлекающихся темой вампиризма, далеко не все вампиры встают из гробов и превращаются в летучих мышей, чтобы перелетать с места на место. (Вероятно, форма летучей мыши — изобретение самого Стокера. До него, согласно фольклору, вампиры обращались в каких угодно животных, но только не в летучих мышей!) Были и живые люди, которые считали себя вампирами (и даже сегодня отождествляют с ними) и которые мучили и убивали безвинных жертв, справляя свою кровавую тризну. Во всяком случае, в любой форме вампиризм владел умами на протяжении столетий.
С древнейших времен человек сохранял веру в то, что его душа не умирает после физической смерти и в некоторых случаях оказывается достаточно могущественной для того, чтёбы вновь оживить тело. Поэтому древние люди прилагали все усилия к тому, чтобы после похорон тело не вышло из могилы и душа умершего, став привидением, не причиняла зла живым. Чтобы задобрить мертвых, закапывали вместе с ними еду, питье и все необходимое для спокойной жизни на том свете. Но страх перед тем, что жажда свежей крови заставит тело все же преодолеть все преграды и появиться в нашем мире, не отпускал людей никогда. И именно этот страх породил легенды и «были» о вампирах и им подобных существах.
Среди самых ранних образов — вавилонский Эдимму. Мятущаяся душа, не знавшая покоя, Эдимму скитался по свету в поисках жертв и сосал из их жил кровь. Боялись вавилоняне и демона Лилиту (Лилит у древних иудеев). Легенды сохранили предание, что Лилит являлась первой женой Адама, но была изгнана из райского сада, отказавшись повиноваться мужу. Она стала демоном, сосущим кровь у детей. Лилит вызывала эротические сны у мужчин, повергая их тем самым в ужас, ибо сновидения сопровождались непроизвольным семяизвержением, что рассматривалось как великий грех.
