Дайте нам еще миллион лет. И вот тогда мы вам покажем.
Глава 37. Сказал же, не смотри вверх!
Думминг внес очередные изменения в Правила. Теперь они выглядели так:
1. Все разваливается, но центры удерживаются.
2. Все движется по кругу.
3. Всегда получается шар.
4. Большие шары заставляют пространство искривляться.
5. Нигде нет ни одной черепахи (после этого он добавил: «кроме обыкновенных»).
6. Жизнь возникает везде, где только можно.
7. Жизнь возникает даже там, где нельзя.
8. Есть нечто, похожее на рассказий.
9. Возможно, есть нечто под названием зловредний (см. правило 7).
10. …
Он прекратил думать. Позади довольно крупная ящерица убила и съела ящерицу поменьше. Думминг не стал оборачиваться. Они наблюдали за ящерицами сто с лишним миллионов лет — по сути, весь день, и даже Декан был готов поставить на них крест.
«Они слишком хорошо приспособились», — заметил он. — «Никакого давления, правда же?»
«Ну, умом они точно не блещут», — согласился Чудакулли. — «Правда, расцветка у них интересная».
«Мозг размером с грецкий орех, а некоторые так вообще задницей думают», — сказал Главный Философ.
«Декан, это же твои братья по разуму», — обратился Чудакулли.
«Я сделаю вид, что этого не слышал, Архканцлер», — холодно отозвался Декан.
«Ты ведь опять вмешался, да?», — продолжал Чудакулли. — «Я видел, как ты сталкивал каких-то маленьких ящериц вон с того дерева».
«Ну, они ведь были чем-то похожи на птиц», — ответил Декан.
«А летать-то они научились?»
«Ну, не в прямом смысле. Не горизонтально».
«Ешь, дерись, спаривайся и умри», — подытожил Преподаватель Современного Руносложения. — «Крабы и то были лучше. Даже студни прилагали какие-то усилия. Когда придет время писать историю этого мира, эту страницу все просто пропустят. Ужасно тупые ящерицы, так их и назовут[108]. Попомните мои слова».
«Сэр, все-таки они существуют уже сотню миллионов лет», — вмешался Ринсвинд, который посчитал нужным встать на сторону неудачников.
«И что они сделали за все это время? Написали хоть одну строчку поэзии? Построили хотя бы одно здание? Создали какое-нибудь простенькое произведение искусства?»
«Они просто выжили, сэр».
«А что, выживание — это какое-то достижение?» — удивился Преподаватель Современного Руносложения.
«Самое высшее достижение, сэр».
«Тьфу!» — воскликнул Декан. — «Они всего-навсего доказали, что жизнь становится мягкотелой, когда вокруг ничего не происходит. Приятное и теплое место, кругом полно еды — это все равно, что море, только без воды. Им нужно испытать несколько периодов вулканической активности или удар кометы среднего размера — тогда они бы сразу подняли головы и сосредоточились на деле».
В воздухе возникло мерцание, и появился Думминг Тупс.
«Джентльмены, у нас наконец-то есть интеллект», — объявил он.
«Да, я в курсе», — отозвался Декан.
«Нет, я имею в виду, что вездескоп обнаружил следы развивающегося интеллекта. Дважды, сэр».
Стадо было довольно большим. Оно состояло из крупных животных, по форме похожих на полусферы с мордами, выражающими всю глубину мышления коровы.
По краям стада трусцой бегали существа гораздо меньшего размера. Они были темными, худощавыми и без умолку щебетали друг с другом.
А еще они держали заостренные палки.
«Ну…» — с пренебрежением начал Чудакулли.
«Они же их пасут, сэр!», — пояснил Думминг.
«А волки преследуют овец…»
«Да, но заостренными палками они пользуются. И посмотрите вот сюда…»
Одно из животных тянуло за собой грубую повозку, покрытую листьями, на которых лежало несколько «пастухов». Их морды выглядели бледными.
«Как думаешь, они больны?» — спросил Декан.
«Нет, они просто старые, сэр».
«Зачем им обременять себя столькими стариками?»
Прежде чем ответить, Думминг осмелился сделать небольшую паузу.
«Я думаю, они своего рода библиотека. Они способны запоминать разную информацию. Места для охоты, безопасные источники воды и тому подобное. А это означает, что у них должно быть какое-то подобие языка».
«Что ж, думаю, это начало», — согласился Чудакулли.
«Начало, сэр? Они уже почти до самого конца дошли!!!». Думминг приложил руку к своему уху.
«О… ГЕКС сообщил, что есть и другие, но они мм… немного отличаются».
«Насколько отличаются?»
«Они вернулись в море, сэр».
«Ага», — обрадовался Главный Философ.
На самом деле, как ему пришлось признать, местом обитания стала поверхность моря. Обнаруженная колония протянулась на несколько миль, объединив друг с другом несколько небольших каменистых островов и песчаных пляжей подобно бусинам на цепочке, состоящей из связанного вместе сплавного леса и плавучих водорослевых плотов.
Ее популяция состояла из ящериц другого типа. Правда, по мнению волшебников, на фоне некоторых других они все равно казались невероятно глупыми. Они не отличались интересной раскраской, и у них почти не было шипов. Но зато они выглядели деловитыми.
«А вам не кажется странной правильная форма вон тех водорослей?» — заметил Преподаватель Современного Руносложения, когда они проплывали над грубо выстроенной стеной. — «Они ведь не фермерством занимаются?»
«Мне кажется, что…» — Думминг потупил взгляд. Вода переливалась через каменную стену. — «Вся лагуна — это большая клетка для рыбы. Мм… думаю, они построили стену так, чтобы во время прилива рыбы заплывали внутрь и после отлива оказывались в ловушке».
Ящерицы обернулись, когда мимо них проплыли полупрозрачные фигуры людей, но, по всей видимости, приняли их за обычные тени.
«Они используют энергию моря?» — удивился Чудакулли. — «Что ж, умно».
Ящерицы ныряли в воду у дальнего края лагуны. Некоторые были заняты делом у приливных водоемов, расположенных на одном из нижележащих островов. Маленькие ящерицы плавали на мелководье. На одном из отрезков плавучих переходов были разложены полоски водорослей — они сушились на ветру. И повсюду слышались визгливые разговоры. Думминг пришел к выводу, что это действительно были разговоры, потому что животные обычно не дожидаются, пока собеседник закончит говорить. Впрочем, волшебники тоже, но их можно считать особой веткой эволюции.
Неподалеку одна ящерица, используя веточку и половинки раковин с красителями, аккуратно наносила раскраску на кожу другой. Думминг заметил, что на второй ящерице было надето ожерелье, состоящее из разных ракушек.
«Орудия труда», — пробормотал он. — «Символы. Абстрактное мышление. Предметы, обладающие ценностью… это уже цивилизация, или еще племенной строй?»
«А где Солнце?» — спросил Главный Философ. — «Здесь все какое-то размытое, непонятно, как ориентироваться. Куда ни ткнешь пальцем — попадешь себе в затылок».
Ринсвинд сделал жест по направлению к горизонту, где за облаками виднелось красное сияние.
«Я называю это «осолонь[109]»», — сказал он. — «Прямо как дома».
«А, Солнце движется осолонь».
«Нет, оно никуда не движется», — поправил его Ринсвинд. — «Оно всегда стоит на месте. Это горизонт поднимается вверх».
«А на нас он не упадет?»
«Ну, он пытается, но другой горизонт вовремя утягивает его назад».
«Чем больше времени я провожу на этом шаре, тем больше мне хочется за что-нибудь ухватиться», — пробормотал Декан.
«А свет не должен огибать этот мир за счет отражения?» — спросил Главный Философ. — «Он ведь свободен. Свет, который проходит через водопад, всегда смотрится очень красиво».
«Нет», — ответил Ринсвинд. — «Просто становится темно, если, конечно, на небе нет Луны».
«И здесь только одно солнце, да?» — продолжал Главный Философ, который явно обдумывал какую-то мысль.
«Да».
«Второе солнце мы не стали делать?»
«Нет».
«Тогда… эмм… откуда идет вон тот свет?»
Все как один, волшебники повернулись в сторону, противоположную горизонту.
«О-па», — произнес Декан, когда утихли отдаленные раскаты грома и по небу пронеслись огни.
Ящерицы тоже слышали этот звук. Думминг огляделся. Они выстроились вдоль переходов и наблюдали за горизонтом с осмысленным интересом, который проявляют все разумные существа, задающиеся вопросом о том, что готовит им будущее…
«Предлагаю вернуться в ИВМ до того, как пойдет дождь из кипятка», — сказал Чудакулли. — «Эта картина и правда наводит уныние».
Глава 38. Смерть динозавров
Жизнь возникает везде, где только можно. Жизнь возникает даже там, где нельзя.
Но стоит ей устроиться поудобнее, приобрести самодостаточность и начать постепенное движение в сторону более высоких ценностей, как случается масштабная катастрофа, которая отбрасывает ее на 20 миллионов лет назад. В то же время подобные катастрофы парадоксальным образом расчищают дорогу для совершенно новых жизненных форм.
