Торговый путь из Вологды в Москву лежал на Ярославль, Ростов, Переяславль. По этой дороге устроено было четырнадцать ямов. Каждый ям отстоял от другого на тридцать и на сорок верст. О скорости зимнего пути на этой дороге можно судить по тому, что Дженкинсон выехал из Вологды 1 декабря, а прибыл в Москву 6-го того же месяца. Карлейль говорит, что между Вологдою и Москвою в его время было только три перемены лошадей: в Ярославле, Переяславле и Троицке, и английское посольство ехало от Вологды до Москвы семнадцать дней. Впрочем, торговцы везли свои товары на ямах только по особым привилегиям; обыкновенно товары отправлялись обозами, только царские товары, как выше сказано, поспевали на переменных подводах. Однако самые обозы ехали не мешкотно: они делали от пятидесяти до семидесяти верст в одну упряжку. Летний путь по этой дороге был очень затруднителен по причине лесов, болот и дурных дорог. Поэтому существовал другой путь, по которому представлялось более возможности совершить летнее путешествие, – по воде. Герберштейн говорит, что ехали сухопутьем из Москвы в Ростов, а оттуда водою, то есть Которастью, Волгою и Костромою, переходили семь верст волоком и входили в какую-то небольшую реку (вероятно, Лежу) и таким образом доходили до Вологды и Сухоны. Независимо от Москвы многие товары из Архангельска отправлялись в Ярославль, а оттуда сплавлялись в Нижний, а равно из Нижнего стекались в Ярославль и из Ярославля отправлялись в Вологду. Так сбывались иностранцам разные произведения восточного края – кожи, овчины, икра, рыба, известь.
Москва была средоточием торговой деятельности для всей России. Значение ее возвышалось тем, что правительство само занималось торговыми операциями, и сам царь, как выразился один англичанин, был первый купец в России. Царская казна получала лучшие узорочные товары, металлические вещи и всякие драгоценности; все, что европейцы привозили лучшего в Россию, шло в царскую казну. Лучшие русские меха и, сверх того, разные продукты севера, например моржовая кость и прочее, были достоянием казны. Цари жаловали из своих сокровищниц товарами и продавали их иноземцам и русским. В Москве жили знатные и богатые, следовательно, большая часть привозимых товаров сбывалась в столице. Из Москвы отправляемы были в провинции на службу начальники и служилые люди и делали себе закупы. В Москве жили богатейшие оптовые торговцы – гости и гостиные люди, и потому значительнейшая часть вывозимых товаров собиралась здесь для следования к Архангельскому порту. Сильная правительственная централизация, соединявшая всю Россию, отразилась и на торговле: торговля всей России управлялась Москвою; Москва давала ей вес, меру, монету, направление. Московские гости и торговые люди были ближе к правительству, чем торговцы других городов, и потому переход в московские списки торговых людей из других городов был почетен и совершался не иначе, как по милости правительства. Все эти обстоятельства условливали торговый характер нашей столицы. Торговля Москвы не теряла своей деятельности круглый год, но вообще оживлялась зимой, после привоза свежих заграничных товаров из Архангельска. Иностранные торговцы, греки, персы, армяне, шведы, поляки, англичане, посещали столицу. Немцы составляли значительную часть в народонаселении. Впрочем, в числе знатных торговцев в 1674 году было не более десяти немецких семейств. Так как русская торговля была большею частью меновая, то это было, по замечанию одного иностранного купца, в числе причин, что в Москве, в царствование Алексея Михайловича, можно было купить произведения Италии, Франции, Германии, Турции, Персии почти за ту же цену, как в их отечестве, и это побуждало чужеземцев, посещавших нашу старую столицу, называть ее счастливейшим местом в мире.
Вся столица наполнена была признаками торговли, и ее особенность, поражавшая иностранцев, состояла в том, что для каждого рода товаров в Москве были особые ряды и рынки. Средоточием московской торговли в XVII веке был Китай-город, обнесенный красною стеною; внутри этой стены вовсе не было домов – находились одни ряды лавок. В тысяча шестьсот семидесятых годах они были по большей части каменные; одни принадлежали казне и отдавались в оброчное содержание, а другие составляли собственность частных лиц. Там было три гостиных двора: Старый, Новый и Персидский. Новый двор – большое четырехугольное каменное здание, двухэтажное, в верхнем и нижнем ярусах помещались лавки со сводами. Он построен Алексеем Михайловичем в 1662 году. В средине здания находился большой двор в сто восемьдесят квадратных футов, где посредине висели большие городские весы. Этот внутренний двор обыкновенно был вроде биржи, ибо торговые люди приходили сюда для сделок. Зимою он был загроможден санями с товарами до такой степени, что невозможно было просунуться. Лавки принадлежали казне и отдавались в оброчное содержание от 18 до 25 рублей в год. Некоторые лавки были с царскими товарами и открывались для торговли в известные времена. Старый гостиный двор был не так наряден, как Новый, и лавки от казны отдавались дешевле, например, от 6 до 12 рублей в год. В этом дворе продавались большею частью оптом мелкие товары. Третий гостиный двор назывался Персидский и назначен был исключительно для персидских товаров. Там было двести сводообразных лавок, где сидели персияне, армяне и русские. Прежде продажа персидских товаров на Персидском дворе была делом казны, и для этого сидели в лавках гости и их приказчики, которым доверялась казенная продажа, но потом торговля разрешена каждому русскому. Над самой Неглинной находился Шведский гостиный двор. На Сретенской улице в XVI веке были два гостиные двора: Литовский и Армянский. Греки торговали на особом Греческом дворе, а у св. Максима-Исповедника (на Варварке), до уничтожения привилегии английской компании, был знаменитый Английский двор – средоточие европейской торговли для России в свое время. Сверх того, Посольский двор, где останавливались иноземные посольства, приезжавшие к царю, был также местом торговли; в свите посланников обыкновенно прибывали купцы с товарами и вели с русскими торговлю на Посольском дворе. На гостиных дворах торговали только оптом и вообще большими партиями; все приезжие обязаны были складывать свои товары единственно в гостиных дворах, нанимая там лавки и амбары. Розничная продажа товаров происходила в рядах, и этих рядов было много в Москве, потому что каждому товару назначен был свой ряд и свое место. Близ рынка, называемого Вшивым, был лоскутный ряд или ветошный. Но это название не шло к нему, потому что там можно было покупать очень ценные вещи. Неподалеку от Кремля был Охотный ряд, где продавались съестные припасы и живые животные. Были ряды: пряничный, птичий, харчевенный, крашенинный, суконный, свечной, коробейный, соляной, медовый, восчаный, домерный, где продавались бубны, домры и барабаны, сурожский, где, между прочим, продавались шелковые материи, житный и мучный ряды. Последние в первой половине XVII века находились в той части города, которая называлась Царь-город, здесь же преимущественно жили хлебники и калачники с своими мастерскими; здесь были мясные скамьи, где продавалось мясо; около их был рынок, куда пригонялся скот, назначенный для убоя; тут же стояли царские кружечные дворы с питьем. В Китай-городе был свежий рыбный ряд. Наконец, все ремесленники, серебряники, медники, скорняки, продавцы румян и даже кнутов и тростей имели свои особые ряды в Москве. Улица от Персидского двора до Москвы-реки шла мимо овощного ряда, где торговали всякого рода овощами летом в лавках, а зимою в погребах; она упиралась в рыбный рынок, находившийся на берегу Москвы-реки против Козьего болота. Зимою здесь лежала горами замороженная рыба, привезенная на санях из Новгорода, Ярославля, Астрахани и других мест. Летом в этом месте вонь была до того нестерпима, что иностранец не мог пройти мимо, не зажимая себе носа, но русские, по замечанию иноземцев, не чувствовали этого вовсе. Впрочем, не только здесь, но и в Китай-городе, средоточии торговой деятельности, была грязь и нестерпимая вонь. Перед Кремлем, на Красной площади, находился главный рынок, где можно было закупать всякие домашние потребности. Этот рынок постоянно был наполнен и торгующими, и праздношатающимися. Близ полукруга, устроенного для торжественных церемоний во время праздника Входа Иисуса Христа в Иерусалим, было особое место, где женщины продавали свои изделия домашней работы. Около самого Кремля было расставлено множество шалашей, рундуков, скамей, веков, где мелочные торговцы торговали всякой всячиной; то же встречалось и по другим улицам и переулкам; но при Федоре Алексеевиче было приказано их снести, потому что они загораживали дорогу проезжим и подрывали торговлю в рядах. Близ главного рынка был ряд винных погребов; в конце XVII века иностранцы насчитывали их до двухсот: в одних продавались иноземные вина, в других меды и проч. Некоторые лавки и торговые помещения принадлежали частным лицам, другие – казне и отдавались в оброк из Большого прихода торговым людям с грамотою, в которой прописывались правила, как пользоваться ими.
