Говоря это, Менденхолл имеет в виду, что ранние израильские общины включали в себя тех беженцев из Египта, история борьбы за выживание которых у себя на родине и последующее бегство в поисках свободы постепенно заслонили воспоминания о прошлом коренного народа. Акт Исхода имел следствием преодоление всех прочих локальных мифов до того времени, пока племенной союз не объединился на единой общей основе, ставшей средоточием их религиозного пафоса, независимо от этнических или культурных корней элементов, составлявших эту конфедерацию.
Так кем же конкретно были эти беженцы из Египта? Невероятно, но Менденхолл видит в них бывших почитателей культа Атона. Эту же точку зрения разделяют и его комментаторы. Как подчеркивают такие минималисты, как Израиль Финкелыптейн и Нил Эшер Зильберман в своем замечательном труде «На раскопках Библии», вышедшем в свет в 2001 г.,
«эта группа [постулированная Менденхоллом] могла подвергнуться влиянию неортодоксальных для Египта религиозных представлений, подобных тем, что послужили стимулом для монотеистической революции Эхнатона в XIV в. до н. э. Эта новая группа, таким образом, послужила своего рода ядром, вокруг которого кристаллизовались новые обитатели Палестинского нагорья. Таким образом, возвышение раннего Израиля представляло собой социальную революцию бесправных простолюдинов против феодальных землевладельцев, и энергию для этой революции привнесло появление носителей новой духовной идеологии»43.
В 1960-е—1970-е гг., когда впервые была сформулирована теория крестьянского восстания, это стало совершенно новой альтернативой общепринятым взглядам на завоевание Ханаана Израилем. Однако в 1980-е—1990-е гг. наблюдался активный подъем так называемой минималистской гипотезы о возникновении израильского общества. На базе последних археологических находок была предпринята попытка доказать, что Исхода на самом деле не было и Ханаан отнюдь не был завоеван в конце Позднего бронзового века. Ученые-минималисты считали, что израильская нация формировалась постепенно из коренного населения южного и центрального нагорий в начале периода, известного как I железный век (ок. 1200—900 гг. до н. э.). Находки, обнаруженные в 250 древних поселениях, свидетельствуют, что предки Давида и Соломона были кочевыми и полукочевыми скотоводами, которые перешли на оседлый образ жизни, создав более постоянные поселения и разводя крупный рогатый скот, овец и коз. Более того, открытие в этих местах различных типов серпов, а также анализ семян и пыльцы показывают, что «протоизраильтяне», как их сегодня называют, стали земледельцами и сами выращивали ячмень и пшеницу.
Протоизраильтяне
Но были ли эти люди железного века, жившие в том самом регионе земного шара, о событиях в котором рассказывает нам Ветхий Завет, израильтяне, ставшие оседлым народом после завоевания Ханаана, теми самыми первыми израильтянами? К сожалению, об их культурных и этнических корнях известно крайне мало. Практически все — лишь гипотезы. Финкелынтейн и Зильберман упоминают о бронзовом быке, найденном в святилище на холме в холмистом районе возле Тил фита, утверждая, что бык этот восходит к протоизраильтянам44. Однако, как мы убедились, это животное прочно связано не только с культом Яхве, но и с культом бога Луны Сина и даже хананейского бога Хадада Ии Ваала. Действительно, на одной фреске на руинах Мари, города аморитян, говоривших на семитском языке, расположенного на границе между нынешними Сирией и Ираком и стоявшего на западном берегу реки Евфрат, Ваал изображен в виде быка, «стоящего на вершине горы», что выражало прочную связь между быком небесным и быком гор45. Финкелынтейн и Зильберман упоминают о «необычном каменном сооружении», найденном на горе Эвал, которое считается «алтарем ранних израильтян»46. Так ли это на самом деле, сказать трудно, особенно в связи с тем, что жертвенники такого типа распространены по всей Палестине.
Единственным фактором, разделяющим жителей центрального и южного нагорья эпохи I железного века, является отсутствие свиных костей среди останков домашних животных, найденных в ямах в культурном слое. И это — несмотря на тот факт, что кости свиней присутствуют в аналогичных ямах на прибрежных низменностях — на землях филистимлян, исконных врагов израильтян и жителей Трансиордании, родины «неизраильских» племен — моавитян и аммонитян47. Не удивительно, что ученые-минималисты ссылаются на эти находки, стремясь доказать, что воздержание от свинины у евреев и мусульман уходит корнями к этим общинам железного века, считающимся предшественниками древнейших израильтян48. Однако эти авторы столь же успешно могут утверждать, что отсутствие свиных костей в этих поселениях может восходить к сплаву религиозных обычаев и обрядов азиатских племен и египтян, живших в Восточной Дельте еще до времени Исхода (см. приложение II — «Воздержание от свинины и культ Сета»).
Согласно Финкелыитейну и Зильберману, большинство текстов священной истории, присутствующих в Пятикнижии и последующих книгах Ветхого Завета, было записано не ранее VII в. до н. э., в правление Иосии, царя Иудеи49. Таким образом, любые легенды и предания, касающиеся рассматриваемых нами событий, которые мы сегодня именуем Исходом и завоеванием Иисусом Навином Ханаана, следует воспринимать как испытавшие сильное влияние и даже прямо обусловленные политическими реалиями этого позднейшего периода истории евреев. Именно это, а не массовый Исход из Египта и последующие сорок лет скитаний в пустыне и вооруженная агрессия против хананейского народа Палестины, и явилось корнем происхождения израильтян. Подобные библейские предания и истории следует рассматривать как фольклорные легенды, способствовавшие формированию у жителей Иудеи этнической самоидентичности. Еще более важно, что завет, заключенный между Иаковом и Яхве, трудно рассматривать как нечто большее, нежели оправдание израильской оккупации Ханаана, созданное теми, кого следует считать истинными авторами Ветхого Завета. Таково мнение минималистов, отражающее типичный подход к истокам этнической самости и культуры израильтян.
Истинный Израиль
Однако свидетельство, представленное в этой книге, — что коренные жители Сеира-Едома, шасу, — предшественники идумеев Библии, — может служить ключом к объяснению развития израильского народа в эпоху конца бронзового века. Именно шасу, по-видимому, были первоначальными поклонниками культа Яхве, бывшего в древности горным богом и имевшего атрибуты быка и луны, которого почитал племенной союз, ядром коего служили египетские пассионарии, по всей вероятности, бывшие жрецы и последователи культа Атона.
Израиль, упомянутый на Стеле Победы, — это почти наверняка верховный клан шасу, названный по имени своего основателя, которым мог быть Иаков, внук Авраама. А если так, то постепенное распространение израильтян по Палестинскому нагорью в тот период можно рассматривать как память о миграции племен шасу в те же самые регионы, как говорится в египетских текстах XIX династии, ок. 1308–1194 гг. до н. э.
Ученые-минималисты утверждают, что нет никаких свидетельств Исхода или завоевания Ханаана. Однако внимательное изучение сведений об Исходе в египетских, греко-египетских и греко-римских текстуальных источниках говорит об ином. Они излагают совершенно иную историю и указывают, что число участников Исхода было гораздо меньшим, чем «до шестисот тысяч пеших мужчин, кроме детей», которые, по свидетельству Книги Исхода, покинули Египет50. Число беженцев вряд ли превышало несколько тысяч или даже несколько сотен человек смешанного египетского и азиатского происхождения. Это — одна из причин, почему археологи до сих пор не нашли никаких следов присутствия израильтян в пустыне. Другая — тот факт, что ученые искали такие следы в местах, связанных с израильтянами согласно местной традиции. Как мы уже видели, когда обсуждали кандидатуру Джебель Муса, предполагаемое местонахождение горы Синай в южном Синае, и Эйн эль-Кудейрат — излюбленные археологами места древних Кадеса в пустыне Негев, фольклор может порой быть весьма обманчивым.
Как пытаются доказать авторы, библейский рассказ о странствиях израильтян в пустыне ведет нас прямиком в Петру через Элим, современный Эйлат, на берегу Акабского залива. Более того, уход израильтян из Кадеса, их долгое блуждание по горной гряде Сеир, чтобы обойти Царский путь в Едоме (Идумее), и их продвижение вдоль Вади Арабах к берегам Мертвого моря и земли Моав — все это имеет вполне резонное географическое объяснение. Если бы не существовало ни Исхода, ни скитаний в пустыне (какова бы ни была их истинная продолжительность), зачем было бы создавать столь точную картину странствий Израиля в этот период? Мы не утверждаем, что рассказ Библии точен во всех деталях, ибо очевидно, что это не так. Однако есть все основания видеть реальную историческую основу за всеми этими историями, в контексте которых Библия стремится поведать нам о происхождении израильского народа.
