Информационные продукты, как вы уже знаете, — это особый тип авторских произведений. Особенностей много: информационные продукты имеют периодичность, актуальность, символичность, перманентный спрос и предложение, стоимость, цену. Они производятся обязательно, независимо от воли отдельного индивидуума. Они востребуются независимо от обстоятельств. Они символизируют, обобщают явления бытия независимо от величины явлений. Они отражают актуальные процессы независимо от предъявленности или сокрытости этих процессов. Наконец, информационные продукты продаются и покупаются. Инструментом этой купли-продажи выступают не только деньги, но и другие ценные эквиваленты, о которых надо говорить особо, поскольку они бывают ценнее и на первый взгляд незаметнее денег. Об этом речь пойдет чуть ниже.
Можно сказать, что к третьему тысячелетию нашей эры информационные продукты обрели самостоятельность — в том смысле, что желание или нежелание индивида производить их не влияет ни на их присутствие на рынке, ни на процесс их создания: информационный поток нарастает как бы сам по себе. Информационный поток сам является информационным высокотехнологичным мегапродуктом. Эту особенность нашего времени трудно понять старшему поколению, выросшему в эпоху, когда не было Интернета, кабельного телевидения, транснациональных СМИ, мобильных телефонов, FM-диапазона в радиовещании и т. д.
Современный человек уже не может жить без информации. Мы исключаем из этого рассуждения дикие племена с уединенных островов, поскольку они живут по традициям другого века.
Как уже говорилось, авторские произведения, информационные продукты предназначены для купли-продажи и тиражирования. Из этого следует, что они должны быть:
а) типичны (распознаваемы); б) соответствовать общественному ожиданию (релевантны), соответствовать запросу; в) планируемы.
Индивидуум, обладающий творческим потенциалом, может пережить серьезный дискомфорт при попадании на конвейерную работу. Значит, сознательное профессиональное создание информационных продуктов начинается с добровольного решения автора участвовать в процессе, имеющем известные особенности, не устранимые личной волей. Все, что касается технологии творческого процесса и художественных деталей, — все это во-вторых. А во-первых — требуется четкое понимание, что журналист не является свободным художником, даже если работает внештатно, в нескольких редакциях и вроде бы не связан корпоративными правилами одного конкретного СМИ. Настоящий журналист зависит от своей совести, патриотизма, чести и достоинства, понимания своего общественного долга. Президент Фонда защиты гласности Алексей Симонов в интервью JI. Кукушкиной «За что нас бьют» выразился так: «Мне очень повезло, что я — непрофессиональный журналист. Ведь журналистика — это добровольно признанное ежедневное рабство»[107].
Образно говоря, журналист всегда на своем собственном военном положении. Он обязан видеть мир острее, чем другие люди, и в соответствии с законодательством обеспечивать право общества знать правду.
В каком бы жанре ни создавались информационные продукты, они хорошо работают только здесь и сейчас, живут недолго, уходят в историю почти мгновенно. Оперативность проявляется не только в новостной журналистике, она вообще в сути профессии. За оперативностью закреплены сиюминутность, скоротечность, самоотверженная готовность журналиста завтра же забыть, как трудно было сегодня, и вновь искать говорящие факты. Красивое слово «оперативность» означает, что человек психологически всегда на работе, без выходных.
Известный журналист Виталий Третьяков (в интервью 3. Дзерановой «Примитивная профессия») высказался так:
Журналистика — это особый образ жизни. Эта такая медиапрофессия. Посредничество между людьми и обществом. Происходят разные события — и человек об этом не узнает, если ему не расскажут. Рассказчик — это и есть журналист. Следовательно, суть профессии сводится к двум простым вещам. Сообщить о некоторых фактах и событиях. И этим ограничиться, если событие простое. Например, поезд сошел с рельсов. Оценка события очевидна. Мнение автора или кого-либо неважно. Нужно раньше других и с большим числом значимых деталей сообщить об этом. А есть сложные события — выборы, например. Как прошли выборы, соотношение голосов, что из этого последует. Здесь человек, занимающийся такой простой профессией, как журналист, должен, помимо фактов, дать еще и мнение экспертов-специалистов. Они могут ни в чем не разбираться, но являются заметными людьми, и поэтому то, что они думают, значимо для аудитории. Это вторая задача для журналистов. И в принципе, этим все ограничивается — больше задач нет. И это может любой человек, более или менее грамотно излагающий свои мысли на бумаге.<...>...Профессионализм в моем понимании — это четко знать, что есть твоя профессия, ясно понимать ее плюсы и минусы. Второе — понимать ее общественную ответственность, т. е. не нужно свои идиотские или даже гениальные мысли навязывать обществу. Видеть уровни своей работы и знать, что ты должен и что имеешь право делать на своем уровне.
И если ты хочешь в следующий уровень, то должен качественно исчерпать этот» [108].
Молодому журналисту полезно иногда читать размышления маститых о профессии — для корреляции своего небольшого, но развивающегося опыта с чеканными формулами мастеров, полученными ценой длительного освоения ремесла.
Сухость термина «информационный продукт» может вызвать различные эмоции, однако с ними надо вовремя разобраться и покончить. Мы уже говорили, что выпячивание своего «я», самочинное наделение себя миссионерскими полномочиями нередко мешает молодой личности заниматься журналистским творчеством, а спокойное умение встроиться в коллективную работу — помогает. Один из приемов приведения своего «я» в порядок, удобный для коллективной творческой деятельности, это правильный выбор самоопределения. Скажите себе «я — творец» и послушайте, как эта формула отзовется в душе. А теперь скажите «создаю информационные продукты», что звучит казенно и неромантично, и опять вслушайтесь в себя. Вы обнаружите два разных состояния. Второе из них конструктивно, а первое — заставляет выпячивать грудь и тратить драгоценное время на переживание неуместной гордости. Не надо пыжиться.
Условно говоря, стихи можно писать «в стол» сколь угодно долго и при этом оставаться поэтом, порой даже становиться поэтом. Но журналист, пишущий «в стол», — это абсурд. «В стол», т. е. для себя, журналист может писать дневник или готовить материалы для будущего труда, но представить себе задержанное во времени, законсервированное до поры актуальное журналистское произведение можно только в двух случаях: или острый текст ждет своего часа, чтобы «выстрелить», или автору пора в клинику. Ни скорая помощь, ни служба спасения, ни пожарные работать «в стол» не могут по определению. А ведь очень часто журналист выполняет сходные функции.
Можно ли создать «в стол» журналистское произведение, рассказывающее о продаже в частные руки дома-музея великого писателя в Москве? Об уничтожении народных промыслов и расцвете криминального рынка подделок? О намеренной дискредитации специалистов, приведшей к остановке целой отрасли медицины? Наверно, можно, только зачем? Накопить компромат? На будущее? Такое информационное «накопительство» еще безнравственнее, чем гобсековское. Настоящий журналист тем и отличается от прочих «любителей новостей», что он за свою страну переживает больше, чем за себя. Это прежде всего означает, что подлинную картину вопиющих отклонений от нравственного закона он обязан увидеть первым и сообщить людям. Да, подчас это опасно, и даже очень, но ведь никто и не обещал, что будет легко, безопасно и прогулочно.
В нашем учебном пособии лейтмотивом звучит мысль, что для занятий журналистикой нужен особый склад ума и характера. Особенность такого склада еще и в том, что, кроме зоркости, информированности, компетентности, общительности журналист должен иметь мужество (эту добродетель обретают люди, сумевшие преодолеть и преобразовать свой страх). И наконец, вспомним старинную максиму из «Введения в познание человеческого разума» Вовенарга: «Успех одаряет очень многим, только не друзьями» 1Ш. Для журналиста это означает спокойную готовность к любым поворотам судьбы, включая славу и богатство.
Таким образом, говоря о создании информационных продуктов как авторских журналистских произведений особого типа, мы имеем в виду прежде всего личность автора. Компьютерная игра — тоже информационный продукт, у которого тоже есть автор, тоже есть спрос и аудитория, влияние (да еще какое!), тираж и цена. И предполагается, что какая-то ответственность тоже должна быть. Но в компьютерной игре нет как необходимого компонента
