Опыты, о которых упоминает Охатрин, проводил физик В. И. Докучаев. Суть их заключалась в следующем. Подопытной крысе вводили яд кураре, который вызывает смерть через несколько минут. За это время животное помещали в специальную камеру, экранированную от электромагнитных полей. За пределами камеры стояли датчики, которые, согласно законам физики, вроде бы никоим образом не должны были реагировать на изменения в организме крысы при переходе ее из живого в неживое состояние. Но когда наступала смерть, свидетельствовал Докучаев, стрелки его приборов отклонялись. Стало быть, они фиксировали всплеск электрической активности, волны которой свободно проходили через экран.
Еще один факт, пожалуй, более известный: люди, которым по долгу службы приходится неделями находиться в экранированном пространстве (будь то железобетонные казематы подземе–лий, откуда ведется управление стратегическим оружием, или отсеки атомных субмарин), через некоторое время отмечают резкое ухудшение самочувствия. Они начинают быстро уставать, легко раздражаются, их почти постоянно мучает головная боль.
Вывод же из этих фактов напрашивается такой: отсидеться в подземельях, или, как их называет Охатрин, «выживалках», никому не удастся. И вот почему.
Во–первых, для того, чтобы вывести из строя компьютеры военных, надо, очевидно, создавать супербомбу, которая дает излучение огромной проникающей способности. Это не может быть только ядерное или нейтронное излучение — их потоки гасятся слоем земли толщиной в несколько метров, не говоря уже о железобетонной и стальной броне и свинцовых экранах. Проникнуть сквозь такую защиту, по словам Охатрина, способно только излучение, состоящее из частиц, имеющих массу меньше, чем у нейтрона, то есть из микролептонов.
Ну а микролептоны, как выясняется из опытов с умирающими крысами, несут не только информацию о том, жив организм или нет, при нем душа или уже отлетела. Воздействовать на подобное подобным советовал еще Воланд, он же Сатана из романа М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита». И если направить на организм достаточно мощный пучок микролептонов, можно эту самую душу привести в изрядное возмущение, то есть попросту свести человека с ума.
Во–вторых, даже если представить себе, чисто теоретически, что кому‑то и удастся построить себе идеальное убежище, защищающее на все сто от всех видов излучения, прожить в нем достаточно долго, пока на поверхности не кончатся разные пертурбации, тоже не удастся. Вспомните хотя бы опыт одесских катакомб. Мало кто ныне знает, что партизанам удалось продержаться в них считанные месяцы. Так и в данном случае. Даже в благоустроенном подземелье отсутствие электромагнитного фона может повредить тонкую настройку организма так же, как и сильные паразитные поля. Лучше всего, как это часто бывает, золотая середина…
Такое положение вещей, быть может, и послужило одним из поводов к окончанию холодной войны и к началу ядерного разоружения. Однако эти процессы вовсе не означают, что где‑то на смену старому, известному оружию не готовится новое. Пловцы в электромагнитном океане — как называет нас всех профессор Ю. А. Холодов — вовсе не могут сказать, что они построили над своим океаном крышу, превратив его в бассейн, где можно купаться в любую погоду.
Запрограммированные убийцы еще находятся рядом с нами…
О, ЭТИ ЗОМБИРУЮЩИЕ ЗВУКИ…
Помнится, лет двадцать назад у нас была опубликована переводная фантастическая повесть «Трость калибра 7,62», в которой речь шла о слепом стрелке. Да–да, человек, слепой от рождения, имел настолько изощренный слух, что мог попадать в цель, не глядя, стоило лишь живой мишени невзначай произвести какой‑либо шум.
Но меня заинтриговало даже не это. Стрелка использовали для борьбы с иноземными завоевателями, которые обладали свойством зомбировать каждого, кто только взглянул в их сторону. Потому‑то и понадобился человек, который ничего не видел, а значит, не мог быть зомбирован (или загипнотизирован) таким способом.
И тогда инопланетяне прибегли к зомбированию посредством некой мелодии. И хотя в повести, как это водится, все в конце концов закончилось благополучно — завоеватели были уничтожены, меня заинтересовало: а возможно ли подчинение человека чужой воле таким способом?
Подоплека всего этого дела оказалась настолько интригующей, что требует обстоятельного рассказа…
* * *
Знаете ли вы, что будущий человек, находясь еще в чреве матери, слышит звучание окружающего мира? А вот видеть его начинает лишь через месяц после рождения…
И если вы хотите, чтобы ваш ребенок стал умницей, гармоничной личностью, разговаривать с ним надо начинать еще до рождения. «А еще лучше — петь!» — полагает доктор медицинских наук, профессор M. J1. Лазарев, заведующий лабораторией формирования здоровья детей Российского научного центра восстановительной медицины и курортологии Минздрава.
Причем, как выяснилось, не он один такой умный. Первым, кто предложил «разговаривать» с плодом, был калифорнийский врач Рене ван де Кар. Причем первый эксперимент он поставил на собственном ребенке. Каждое утро он ласково разговаривал не только с женой, находившейся в «интересном положении», но и со своим будущим первенцем. И тот вскоре, как отметил доктор, стал на это реагировать — особыми движениями в животе матери.
Далее эту идею развил американец Бренд Логан, предложивший время от времени давать не родившимся младенцам послушать магнитофонные записи ударов материнского сердца, поднося магнитофон непосредственно к животу. Причем запись эта особым образом изменялась по ритму и темпу. И что же? Как показало последующее обследование, детишки рождались с лучшими показателями, чем те, над которыми подобные эксперименты не проводили.
Сам профессор Лазарев поначалу стал использовать это для профилактики бронхиальной астмы. Он искал возможность влияния на дыхательную функцию младенца в возможно более раннем возрасте и решил учить будущих мам правильно дышать. Но просто делать вдохи и выдохи по системе — скучно. И тогда доктор предложил мамам петь. И даже написал для них специальную колыбельную песенку. Мамы исправно пели каждый день в 8 вечера, а когда одна как‑то забыла сделать это — ребенок тут же напомнил ей об этом, начав беспокойно ворочаться у нее в животе.
Потом невольный эксперимент несколько раз повторяли специально и поняли: еще не рожденные дети тем не менее уже требовали песен!
Воодушевленный этим известием доктор написал «Сонатал» — целую программу музыкального воспитания плода. И когда ее стали активно использовать, выяснилось, что дети музыкальных мам раньше начинают улыбаться, лучше развиваются и меньше болеют.
В общем, профессор Лазарев заново переоткрыл истины, известные еще древним. Так, Авиценна называл мелодию «нелекарственным» способом лечения, наряду с диетой, запахами и смехом. А Аристотель утверждал, что с помощью музыки можно влиять на формирование человеческого характера. «Как гимнастика выпрямляет тело, так музыка выпрямляет душу», — говорил он.
И уж, конечно, музыку многие медики стараются использовать для лечения как родившихся детей, так и людей вполне взрослых. Как утверждает директор Института традиционной медицины и музыкотерапии, профессор С. В. Шушарджан, это направление зародилось еще в древнем Китае несколько тысяч лет назад. И даже в Библии есть прямое указание на музыкотерапию — прекрасными звуками Давид исцелял царя Саула.
Впрочем, вскоре сильные мира сего постарались поставить и эту силу на службу себе. Жрецы посредством особых мелодий приводили толпу в состояние экстаза, военачальники маршами мобилизовывали на новые победы свое уставшее войско, а музыка во дворцах создавала ощущение помпезности и могущества.
В общем, как обычно, каждая медаль имеет две стороны. Но мы пока давайте закончим разговор о медицинском, благотворном воздействии музыки.
* * *
Итак, последующие исследования показали, что, например, скрипка, как и другие струнные, имеет сильное воздействие на сердечно–сосудистую систему, медные духовые инструменты влияют на легкие, а деревянные (кларнет и гобой) — на печень. А вот пианино можно считать универсальным «лекарем».
Музыкальная терапия может быть как пассивной, когда человек просто слушает мелодии, так и активной, когда он сам пытается играть и петь. Кроме того, некоторые медики пытаются использовать даже пунктурную музыкотерапию — то есть к биоактивным точкам на теле пациента прикладывают крошечные динамики, через которые льются специально подобранные звуки.
Еще один энтузиаст этого направления медицины, руководитель Научно–исследовательского центра Андрей Блудов, который полагает, что можно провести параллель между основными биоритмами человека и музыкальными произведениями. Для каждого можно подобрать мелодию, которая будет как бы входить в резонанс с тем или иным органом пациента, помогать ему стабилизировать свою деятельность.
