По словам Хаима Вейцмана, Дом Ротшильда — «это, пожалуй, наиболее знаменитое семейство за всю историю жизни евреев в изгнании»22, хотя его члены резко расходились в вопросе о сионизме. И все же начиная с участия барона Эдмонда де Ротшильда и его сына Джеймса и кончая важной ролью, сыгранной в этом движении его британским родственником Лайонелом Уолтером де Ротшильдом, семейство внесло громадный вклад в успех сионизма. Нет сомнений, что благодаря влиянию своей международной банковской системы Дом Ротшильда оказывал всемерные — финансовую и политическую — поддержки достижению конечной цели сионизма: созданию в Палестине еврейского национального государства. То же самое можно сказать и о британском правительстве, которое поставило на карту свою репутацию, стремясь получить мандат на управление Палестиной посредством подписания Декларации Бельфура. После создания еврейского государства надо было найти сильного партнера-патрона, который мог бы помочь принести стабильность на Ближний Восток и отстоять интересы сионистов в отношении нефтяных месторождений в Ираке и Аравии, при соблюдении неприкосновенности торговых путей в Индию. Любые попытки противодействия долгосрочным целям британского правительства рассматривались как серьезная угроза его иностранной политике на Ближнем и Среднем Востоке.
Что же случилось с исчезнувшими папирусами?
Если бы лорд Карнарвон был в сговоре с Картером в отношении предполагаемого использования папирусов об Исходе с целью шантажа, то вполне вероятно, что он использовал бы эти папирусы, чтобы пригрозить тем, кто более всего потерял бы в результате краха запланированного еврейского национального государства. Так это или нет, мы уже никогда не узнаем. Нам известно лишь, что если бы Картеру позволили ознакомить с содержанием документов мировые средства массовой информации, это нанесло бы серьезный удар по позициям сионистов. Поэтому он и согласился не предавать их огласке, и дело потихоньку сошло на нет. После этого Картер не представлял серьезной угрозы ни для одной из заинтересованных сторон. Поскольку он был маститым археологом, крайне маловероятно, чтобы он впоследствии вдруг решил нарушить обет молчания и заявил, будто похитил из гробницы папирусные документы, не числившиеся в каталогах. Это, бесспорно, означало бы конец его карьеры как видного и уважаемого египтолога, автора книг, пользовавшихся спросом, лектора и рассказчика. Не видно никаких оснований, по которым он решился бы пойти на риск, особенно когда его карьера археолога окончательно завершилась весной 1932 г. Его выходка в резиденции британского верховного консула в Каире так и осталось единственным демаршем подобного рода.
Надо сказать, что мы не располагаем абсолютными доказательствами того, что папирусы об Исходе действительно существовали, равно как невозможно доказать, что их не существовало. Но если они все же существовали, что с ними стало? Может быть, Картер уничтожил их из опасения, что они могут попасть в нечистые руки? Быть может, они хранятся в музее в каком-нибудь забытом ящике, под грудой куда менее важных папирусов? Или, возможно, они переданы третьей стороне, заинтересованной в их содержании, и эта сторона либо уничтожила их, либо поместила документы в абсолютно недоступный сейф, где они и хранятся вне досягаемости для посторонних глаз? К сожалению, ответа на эти вопросы нет. Мы можем лишь надеяться, что информация об их окончательной судьбе когда-нибудь появится на арене египтологии, подобно тому как сегодня мы располагаем информацией о событиях, окружавших открытие гробницы в последующие несколько десятилетий после ее находки.
Отравление редкими металлами
А что же можно сказать о смерти пятого графа Карнарвона? Быть может, она неким образом связана с взрывоопасным содержанием папирусов об Исходе? Как мы знаем, граф умер 5 апреля 1923 г. от сильнейшей пневмонии, после того как его иммунная система была резко ослаблена в результате септикемии (отравления), вызванной укусом москита за пять недель до кончины. Однако есть важные свидетельства того, что даже до этого времени его физическое здоровье быстро ухудшалось. Как писал Томас Хоуинг, «каждые несколько дней у него начинал шататься или выпадал один из зубов. Тогда он еще не понимал этого, но это был один из симптомов глубоко укоренившегося заражения, сыгравшего роковую шутку с его организмом»23.
Итак, болезнь британского аристократа была вызвана чем-то иным, и налицо все признаки того, что это было результатом попадания в его организм какого-то ядовитого редкого металла, вероятнее всего ртути. Его коллега Артур Мэйс также заболел примерно в то же время, и есть все основания полагать, что он также получил отравление редким металлом, хотя, согласно диагнозу, в организм Мэйса попал мышьяк. Понятно, что это — весьма шаткие основания, чтобы считать версию отравления главной причиной смерти лорда Карнарвона. Тем не менее если предполагаемое отравление произошло не в результате контакта с веществом, присутствовавшим в египетской гробнице, мы вправе спросить себя: мог или нет британский аристократ — и, естественно, Артур Мэйс — тем или иным образом получить отравление редкими металлами?
Известно, что Карнарвон и Мэйс вместе совершили круиз по Нилу и что его светлость граф и леди Эвелин прибыли в Асуан в конце февраля 1923 г. Вскоре после этого состояние здоровья графа и Мэйса начало ухудшаться. Может быть, во время своей краткой поездки они вступали в контакт с неким ядовитым веществом? К сожалению, это представляется маловероятным по двум причинам. Во-первых, Мэйс был болен еще до того, как отправился в этот круиз, и, во-вторых, отравление мышьяком и ртутью могло явиться результатом длительного — в течение многих недель или месяцев, а, возможно, и лет — заражения. Эта симптоматика резко отличается от гипотетического попадания больших количеств отравы в организм за очень краткий промежуток времени, но в случае Карнарвона и Мэйса ничего подобного выявлено не было.
Единственным возможным путем определения истинных причин смерти в обоих случаях является, как указывал химик и историк Майкл Кармайкл, изучение останков графа и Мэйса и взятие проб волос для проведения анализа ствола волоса. Это стандартная практика токсикологов, пытающихся определить, попал ли яд в организм того или иного человека. Этот метод действует одинаково хорошо в отношении как живых, так и мертвых клеток волос, ибо они сохраняют в себе следы яда даже после смерти. В случае с лордом Карнарвоном исследование останков могло бы помочь раскрыть тайну его смерти, хотя крайне маловероятно, что «Карнарвон Эстейт» даст разрешение на эксгумацию тела пятого графа для проведения подобного анализа. Однако авторы считают, что это — единственный путь так или иначе раскрыть данную тайну.
Действия Картера в отношении предполагаемых папирусов об Исходе указывают, что за таинственной смертью лорда Карнарвона кроется нечто большее, чем это известно историкам, работавшим в этой области. Поэтому мы не можем исключать причастность имени Карнарвона к некорректному использованию пропавших папирусов, найденных в гробнице Тутанхамона, до тех пор, пока не получим ответ на все вопросы. Равным образом не станем мы отрицать и тот факт, что если Джордж Эдвард Стэнхоуп Малинокс Герберт, пятый граф Карнарвон, стал жертвой отравления редкими металлами, то невозможно исключить версию о том, что его смерть стала результатом интриг со стороны лиц, заинтересованных в сохранении в тайне содержания пресловутых папирусов.
ПРИЛОЖЕНИЕ I
СМЕРТЬ ТУТАНХАМОНА
=============================================================================================
В своем международном бестселлере «Убийство Тутанхамона», впервые опубликованном в 1998 г., палеопатолог Боб Брайер обвинил Эйе, первого министра и регента Тутанхамона, в убийстве юноши-царя. Автор пришел к этому выводу после изучения данных судебно-медицинской экспертизы, основанных на патологоанатомических исследованиях останков Тутанхамона, проведенных профессором Рональдом Гаррисоном из Ливерпульского университета.
Направив официальный запрос на изучение мумифицированного тела, Гаррисон получил в 1968 г. от властей Египта разрешение на рентгеновское исследование мумии царя-юноши. Со времени раннего исследования, проведенного в 1925 г. доктором Дугласом Э. Дерри, профессором анатомии Египетского университета в Каире1, скелетные останки покоились в одном из позолоченных гробов-футляров, уложенных внутри большого кварцитового саркофага, который оставался на прежнем месте в гробнице.
Гаррисону, работавшему со специализированной группой, в состав которой входили опытные радиологи, медики, дантисты и египтологи, было позволено извлечь останки царя всего на два дня. То, что увидели ученые, произвело на них шокирующее впечатление, ибо налицо было явное повреждение скелета, никак не зафиксированное Картером и Дерри. Гаррисон обнаружил даже, что тело было распилено пополам, чтобы легче было извлечь его из внутреннего гроба-футляра. Это позволило Гаррисону извлечь голову и прочие части тела и сфотографировать их по отдельности. Группе было разрешено проводить работы только в дневное время. Полученные рентгеновские снимки были доставлены в Луксор, где их проявили в одном из номеров отеля «Уинтер Пэлэс», снятом специально для этой цели.
