378
В. В. Хлебников, Собр. соч., III. Nachdruck von Band V der Ausgabe Leningrad 1928–1933, München 1972, 221.
Ср. мотивировку этой автобиографии: «Отныне писатели сами должны писать о своем творчестве — иначе сгинет книга» (Василий Каменский, Его — моя биография великого футуриста, Москва 1918, 6).
Ср.: D. W. Winnicott, The Theory of Parent-Infant Relationship. — In: D. W. W., The Maturational Processes and the Facilitating Environment. Studies in the Theory of Emotional Development, New York 1965, 37–55.
Б. Пастернак, Стихотворения и поэмы, т. 1, 375.
Ср. декларацию одной из авангардистских группировок: «Мы креаторы. Нами уже основан „Креаторий биокосмистов“. Для невежественных мозгов креаторий звучит, как крематорий — и они, пожалуй, правы. Нам действительно необходимо сжечь слишком многое, если не все» (Александр Святогор, Биокосмическая поэтика. — Забытый авангард…, 173).
Ср. стихи Маяковского, запомненные Р. О. Якобсоном: «Я сам умру, когда захочется…» (Бенгт Янгфельдт, Якобсон-будетлянин. Сборник материалов, Stockholm 1992, 33).
К проблеме самоубийства в авангарде ср.: Anne Nesbet, Suicide as Literary Fact in the 1920s. — Slavic Review, 1991, Vol. 50, № 4, 827–835; Olga Peters Hasty, Reading Suicide: Tsvetaeva on Esenin and Maiakovskii — Ibid., 836–846.
Ср. обзор (очень неполный) садомазохистской проблематики в западной литературе, начиная с XVIII в.: Gerhard Falk and Thomas S. Weinberg, Sadomasochism and Popular Western Culture. — In: S and M…, 137–144; ср. также подборку художественных текстов, рисующих насилие: Ästhetik der Gewalt. Ihre Darstellung in Literatur und Kunst, hrsg. von J. Wertheimer, Frankfurt am Main 1986, passim.
Но почему определенные извращения становятся индивидуальными основами текстпрактики в определенные же эпохи (садизм — в период Просвещения, в XVIII в., мазохизм — в пору господства реалистической ментальности)? Мы оставляем ответ на этот очень сложный вопрос открытым.
См.: A. Л. Пастернак, Воспоминания, München е.а. 1983, 98–99; ср.: Л. Флейшман, Статьи о Пастернаке, Bremen 1977, 102 и след.
В отличие от нарративики, прослеживающей происхождение того или иного типа симптоматического поведения, лирические тексты могут быть поняты в плане психотеории жанров как вербализация результатов травмы, которая владеет их авторами. Тогда как в поэме «Облако в штанах» Маяковский реконструировал генезис своего садизма, его лирические стихотворения (например, «Нате!») суть агрессивные жесты, адресованные миру:
А если сегодня мне, грубому гунну,
Кривляться перед вами не захочется — и вот
я захохочу и радостно плюну,
плюну в лицо вам <оральное действие! — И.С.>
я — бесценных слов транжир и мот (56) <ср.: «mot»; поэт есть
его слово, как бы он себя ни называл! — И.С.>.
Ср. анализ этого рассказа: А Флакер, «Дитё» Всеволода Иванова, не ставшее взрослым. — Russische Erzäklung. Russian Short Story. Русский рассказ, hrsg. von R. Grübel, Amsterdam 1984, 357–371.
Этот мотив бытует и в символистской прозе, но в ней человек попадает в космос, не будучи агенсом, — как пациенс, не по своей воле (героя «Красной звезды» А. Богданова похищают с Земли пришельцы-марсиане). В символизме не столько человек рвется в космос, сколько космос вторгается в земную жизнь. Обратим внимание и на то, что в авангардистском словесном искусстве покорение космоса совершается не просто с познавательной целью (как, например, у Жюля Верна), но и с некоторой агрессивно-захватнической (воспитанник партизан у Вс. Иванова будет добывать на Луне золото, космический полет в «Мы» подытоживает собой развитие репрессивного общества, герои «Аэлиты» принимают участие в марсианской революции).
С другой стороны, питающий материнский орган для садиста смертоносен, откуда образ казнящего вымени в «Заблудившемся трамвае» Гумилева: «В красной рубашке, с лицом как вымя, Голову срезал палач и мне…» (Н. Гумилев, Собр. соч. в четырех тт., т. 2, Вашингтон 1964, 49).
Разумеется, уголовная тематика обычна и для доавангардистской литературы. Однако там преступник либо показан не-садистом (благородные романтические разбойники; жертвующий своей моральной чистотой ради разбойного продолжения неудавшейся революции Сашка Жегулев у Л. Андреева), либо оценивается как сугубо негативное явление.
Велимир Хлебников, Творения, Москва 1986, 583.
Там же, 584.
Aage A. Hansen-Löve, Velimir Chlebnikovs poetischer Kannibalismus. — Poetika, 1987, Bd. 19, Heft 1–2, 88–133; ср. также Jerzy Faryno, Дешифровка. — Russian Literature, 1989, XXVI–I, 38 f.
Ср. не отмеченное у А. А. Хансен-Лёве симптоматическое повседневное поведение Хлебникова, о котором вспоминает М. С. Альтман: «А что ему давали в руки (было ли это съедобно или нет), он сейчас же клал себе в рот, даже не разжевывая…» (Автобиографическая проза М. С. Альтмана, подготовка текста В. Д. и К. Л.-Д. Предисловие и примечания К. Л.-Д. — Минувшее. Исторический альманах, Paris 1990, № 10, 222).
В. В. Хлебников, Собр. соч., II, 61 (первая пагинация).
Б. Пастернак, Стихотворения и поэмы в двух томах, т. 2, 143. О топике пира в этом и в других стихотворениях Пастернака см. подробно: Томас Венцлова, О некоторых подтекстах «Пиров» Пастернака. — In: Cultural Mythologies of Russian Modernism. From the Golden Age to the Silver Age (= California Slavic Studies, XV), ed. by B. Gasparov, R. P. Hughes, I. Paperno, Berkeley e.a. 1992, 382 ff.
Марина Цветаева, Стихотворения и поэмы в 5-ти тт., т. 3, New York 1983, 190.
И. Бабель, Соч. в 2-хтт, т. 1, Москва 1990, 134.
Ср. одну из последних работ о визуальной поэзии футуризма: John J. White, Literary Futurism. Aspects of the First Avant-Garde, 8 ff (здесь же обильная литература вопроса).
Ср. соображение о «новом видении» у Шкловского, коррелирующее с нашим ходом мысли: «Der Gedanke vom Tod der Kunstformen und vom Tod der Dinge <…> entsteht aus dem Erlebnis des Nicht-Mehr-Erieben-Könnens» (Renate Lachmann, Die «Verfremdung» und das «Neue Sehen» bei Viktor Sklovskij (1970). — In: Verfremdung in der Lileratur, Darmstadt 1984, 321).
В. В. Хлебников, Собр. соч., II, 307 (первая пагинация); ср. разбор «Одинокого лицедея»: Ежи Фарино, Как пророк Пушкина сделался лицедеем Хлебникова. — Studia russica, XII, Budapest 1988, 38 ff.
Б. Пастернак, Стихотворения и поэмы, т. 1, 184.
См. подробно: Renate Lachmann, Vergangenheit als Aufschub: Die Kulturosophie der Akmeisten. — In: R. L., Gedächtnis und Literatur, 354 ff.
Константин Олимпов, Буква Маринетти. — Второй сборник Центрифуги, Москва 1916, 29.
Вадим Шершеневич, Письмо. — Эго-футуристы. Всегдай, VII, С.-Петербург 1913, 30.
Ср. одну из лекций («Weaning»,1936), прочитанных М. Кляйн: «The object world of the child in the first two or three months of its life could be described as consisting of gratifying or of hostile and persecuting parts or portions of the real world. At about this age he begins to see his mother and others about him as „whole people“, his realistic perception of her (and them) coming gradually as he connects her face looking down at him with the hands that caress him and with the breast that satisfies him, and the power to perceive „wholes“ (once the pleasure in „whole persons“ is assured and he has confidence in them) spreads to the external world beyond the mother» (Melanie Klein, Love, Guilt and Reparation and Other Works. 1921–1945, London 1975, 291).
М. М. Бахтин, Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса, Москва 1965, 23 и след.
Ф. М. Достоевский, Полн. собр. соч. в 30-ти тт., т. 10, 106. Ср. о других случаях анального комизма у Достоевского: Г. А. Левинтон, Достоевский и «низкие» жанры фольклора. — Wiener Slawistischer Almanach, 1982, Bd. 9, 63 ff.
Гиперборей, 1912, № 2, ноябрь, 11.
Гиперборей, 1913, № 8, октябрь, 18.
Ср. теорию поэзии как коллекционирования у Малевича: «Стихотворения всех поэтов представляют, как комок собранных всевозможных вещей, маленькие и большие ломбарды…» (К. Малевич, О поэзии. — Забытый авангард…, 128); ср. ироническую-трансформацию мотива отбросов в современном поставангардизме: Ilya Kabakov, Boris Groys, Die Kunst des Fliehens. Dialoge über Angst, das heilige Weiß und den sowjetischen Müll, München, Wien 1991, 105 ff.
