Признаюсь, автор не очень верит в «оптимистический» вариант продолжения человеческой истории… Все попытки просветителей, гуманистов, демократов, либералов, «добрых царей» заканчивались крахом. Прогресс науки, технологий, знаний сопровождался «прогрессом» средств насилия вплоть до изобретения и «совершенствования» средств массового уничтожения.
Казалось бы, есть простые максимы:
– Терпимость (толерантность).
– Ненасилие (Ахинса или Ахимса).
– Космополитизм (интернационализм).
– Veneratio vitae (А. Швейцер).
Эти простые истины должны бы быть «национальной идеей» каждого этноса.
А вместо этого – всё то, что имеем от питекантропов до современников… И совершенствуются только орудия убийств, от заостренного камня до ядерного оружия.
Часть II. Феноменология насилия
Глава 4. Насильственная преступность
Насильственные преступления против личности – лишь одно из проявлений социального насилия. По классификации С. Жижека они относятся к «субъективному насилию» – наиболее очевидному. Название «насильственные преступления» или же «преступления против личности», принятые в литературе, условны, поскольку все преступления – суть проявления насилия в широком смысле этого слова (как нанесение вреда, принуждение, ограничение свободы воли), все преступления так или иначе затрагивают интересы личности.
Конечно, насильственные преступления совершаются во всех странах, во все времена. Более или менее подробный их анализ невозможен в рамках настоящей работы. Поэтому ниже будет представлен обзор ситуации в России лишь с некоторыми отсылками к мировым тенденциям.
В узком смысле под насильственными преступлениями против личности понимаются нелегитимные, запрещенные уголовным законом деяния, посягающие на жизнь, здоровье, физическую (в том числе, половую) неприкосновенность личности. К таким деяниям в России относятся преступления, предусмотренные главами 16 и 18 Уголовного Кодекса (УК) РФ, ст. ст.126 – 128, 205 – 206, 277, 317 – 318, 333 – 335, 353, 356, 357, 360 УК РФ, а также иные преступления, когда они посягают на жизнь, здоровье или физическую неприкосновенность граждан (например, хулиганство сопровождаемое насилием, грабеж с насилием или разбой, преступления против безопасности движения и эксплуатации транспорта, повлекшие вред здоровью или смерть и т. п.).
Однако в силу традиции и с учетом имеющихся статистических данных, мы вынуждены в дальнейшем анализе ограничиться теми преступлениями, непосредственным объектом которых является жизнь, здоровье (гл. 16 УК РФ), половая неприкосновенность и свобода (гл. 18 УК РФ). Так, с 1997 г. к преступлениям против личности уголовная статистика относит и учитывает: убийство и покушение на убийство; убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление; причинение смерти по неосторожности; умышленное причинение тяжкого вреда здоровью; умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью; причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью в состоянии аффекта; истязания; изнасилование и покушение на изнасилование; насильственные действия сексуального характера и др.
Динамика тяжких преступлений против личности в России представлена в табл. 2. Кроме того, обширный материал содержится в монографии В. В. Лунеева[124]. Поэтому ограничимся краткой характеристикой некоторых качественных изменений преступлений против личности.
Большинство исследователей отмечают: увеличение числа заказных убийств по экономическим и политическим мотивам, а также вследствие «разборок» криминальных структур (по некоторым данным, значительно превосходящим официальные, ежегодно в стране совершается 500 – 600 убийств «по найму»[125]); рост количества актов и жертв терроризма; взятие заложников; вымогательство с применением изощренных методов насилия (пытки). Нередко называется рост числа серийных убийств на сексуальной почве, включая педофилию. Однако скорее мы имеем дело с эффектом быстрого реагирования средств массовой информации. По мнению психологов и психиатров, доля лиц с патологией влечений (в том числе сексуального характера), которые являются основными субъектами таких преступлений, относительно стабильна в популяции.
Очень высок уровень латентных насильственных действий, включая преступные, по отношению к детям. Чрезвычайно высока и латентность жертв «дедовщины» в армии[126]. К этому следует добавить «засекреченность» статистики военной юстиции.
Вот как характеризует ситуацию в армии В. В. Лунеев: «В 60-е годы (ХХ в. – Я.Г.) «дедовщина» носила унизительный, но ритуальный характер: били «провинившегося» пряжкой ремня или ложкой по ягодицам. В 70 – 80-е годы упомянутые деяния приобрели опасный насильственный и массовый характер с тяжкими, а нередко и смертельными последствиями… Укрывательство «дедовщины» в середине 80-х годов превысило все мыслимые пределы. Как показывали некоторые проверки, военные госпитали были переполнены солдатами с переломами челюстей, разрывами печени и селезенки и другими травмами от «неуставных отношений». Боясь расправы и старослужащих, и командования, они, как правило, утверждали, что получили повреждения от случайного падения… Реально «дедовщину» загнали в подполье воинских отношений. Правда об этом стала известна обществу лишь в 1990 – 1991 годы, после массового негодования родителей потерпевших от «дедовщины» военнослужащих»[127].
Не следует думать, что ситуация с тех пор изменилась в лучшую сторону. Скорее – наоборот[128].
И еще несколько соображений по поводу «заказных» убийств. Убийства по найму были известны всегда. В силу разных причин лицо, задумавшее уничтожить кого – либо, действовало не само, а «поручало» это другому (другим) лицам. Чаще всего – за вознаграждение, но это могла быть и «идейная» услуга. Условно можно выделить две группы заказных убийств: бытовые (устранить ненавистного супруга, отделаться от кредитора, нежеланного ребенка, обеспечить скорейшее получение наследства и т. п.) и «элитарно – конкурентные» – «освободить» место на троне, устранить конкурента в политике, бизнесе и т. п. Кроме того, по характеру исполнения можно различать «тайные» заказные убийства (чаще всего – бытовые) и «на публику» – открытые, явные, рассчитанные на устрашение других конкурентов (дабы им не повадно было!). Все эти разновидности убийств по найму сохранились по сей день.
Современной новеллой является формирование института и корпуса профессиональных наемных убийц – киллеров, специально подготавливаемых, различной степени квалификации, а, соответственно и с определенной таксой оплаты «труда».
Динамика тяжких насильственных преступлений, представленная в Табл. 2, свидетельствует об определенных закономерностях (при всех поправках на «несовершенство» официальной статистики. О масштабах латентной – незарегистрированной – преступности свидетельствуют данные специальных исследований[129] и утверждение проф. М. М. Бабаева: «Ни одной цифре, которая публикуется официально МВД, я – сотрудник МВД, полковник милиции в отставке – не верю. Это бессовестная ложь»[130]).
Табл. 2. Тяжкие преступления против личности в России (1985 – 2015)
Наблюдается устойчивое снижение уровня (в расчете на 100 тыс. населения) насильственных преступлений, также как всей преступности, в годы горбачевской «Перестройки» (1986-1988). Аналогичное снижение всех показателей преступности, включая насильственную), а также самоубийств, было во время хрущевской «Оттепели» (например, самый низкий уровень преступности в России после Второй Мировой войны – ниже 400 – отмечен в 1963-1965 гг.). Это свидетельствует, с моей точки зрения, о позитивном влиянии процессов либерализации и демократизации (насколько вообще можно говорить о «либерализме» и «демократии» в России). Существенный рост насильственной (и иной[131]) преступности начался с 1992 г. и достиг первого максимума в 1994 г. («Перестройка» захлебнулась), второго максимума в 2001 (убийства) – 2002 (причинение тяжкого вреда здоровью) годах.
Достаточно неожиданное снижение началось с 2002 г., достигнув к 2015 г. минимума. Поскольку все факторы, обусловливающие преступность вообще, тяжкую насильственную, в частности, сохраняются в России и даже усугубляются (степень социально – экономического неравенства), это сокращение, согласно официальной статистики, вызывает у специалистов недоумение.
Однако с конца 1990-х – начала 2000-х годов происходит сокращение количества и уровня (на 100 тыс. населения) преступлений во всем мире – во всех странах Европы, Азии, Африки, Австралии, Северной и Южной Америки[132]. Наиболее ярко это проявляется в динамике уровня убийств – как наиболее опасного и наименее латентного преступления (табл. 3)[133].
