всего в этом мире меня напрягало отсутствие нормальной системы дальнего обнаружения. Здесь техника, начиная с датчиков и камер, не говоря уже о дронах, не получила должного распространения. Что бои, что разведка велись фактически вслепую.
Смогу ли я почуять невидимую угрозу с помощью шакти?
Вот этот вопрос я и собирался выяснить с помощью Астарабади.
— Шахар, ты уверен? — нерешительно произнес Астарабади, после того, как я объяснил ему идею.
— Нет, не уверен, — спокойно пожал плечами я. — Но тебе не все ли равно, чем заниматься? Сам же дело хотел.
— Да я ж не против, — примирительно поднял руки Астарабади. — Но ты снял защитный артефакт. А если твоя броня не сработает, и я в тебя попаду?
— Ну ты же не убивать меня собираешься, — фыркнул я. — Целься в руки или ноги. Лучше по касательной. И не говори мне, что ты промахнешься!
Судя по тому, как Астарабади захлопнул рот, именно это он и собирался сказать.
— Все, давай начинать, — подвел итог я.
Мы стояли в углу одной из тренировочных площадок. Вокруг нас было еще несколько пар тренирующихся бойцов, и шум они создавали изрядный. Собственно, именно это и требовалось, чтобы не слышать шаги Астарабади, когда я завяжу себе глаза.
Пока я возился с повязкой, Астарабади тяжело вздохнул и отошел подальше. Сектор его атаки будет всего градусов девяносто, но этого более чем достаточно, чтобы я не знал точно, откуда ждать удар.
— Десять секунд! — скомандовал я.
Я стоял неподвижно, широко расставив ноги и раскинув руки в стороны. Просто чтобы Астарабади было удобнее целиться. Повязка полностью скрывала от меня мир, на слух тоже полагаться было нельзя, и я попытался сконцентрироваться на ощущении опасности. Чуйка ворчала, но как-то вяло.
Неожиданно ощущение опасности резко резануло по нервам, но сделать я ничего не успел. Руку около локтя обожгло.
— Стоп! — крикнул я и сорвал повязку.
Астарабади все-таки хорош, мысленно отметил я, разглядывая прореху в рукаве и неглубокую запекшуюся царапину на коже.
— Не вышло? — мрачно уточнил подошедший Астарабади.
— Смотря что, — задумчиво отозвался я. — Опасность-то я почуял, только поздновато. А вот броня… то ли две разные функции шакти нельзя использовать одновременно, то ли шакти просто не реагирует на опасность, которую я не вижу и не осознаю.
— Любой силой надо управлять, — равнодушно пожал плечами Астарабади.
Я аж замер.
Логично ведь. И очевидно любому, кто хоть как-то соприкасался с магией. Чем шакти принципиально от нее отличается? Это такая же аморфная сила, которой нужен вектор.
То есть получается, что абсолютным щитом моя огненная броня не способна стать в принципе. Защитный артефакт отразит угрозу, которую не видит его хозяин, он так настроен. А шакти — нет.
Полезное понимание, уже не зря на полигон сходили.
— Тогда давай иначе, — сказал я. — Мой защитный артефакт верни. И продолжим по той же схеме. Мне нужно уметь определять опасность.
— Хорошо, — повеселел Астарабади.
Он вручил мне артефакт и вновь отошел подальше.
Четко ощущать, откуда мне грозит опасность, я научился довольно быстро. Часа через два. Попробовал даже с завязанными глазами ставить щиты в этом направлении. И это оказалось неожиданно сложно.
Мысленная активация плетений, как выяснилось, очень сильно завязана на зрение. Я просто не видел, куда и как ставлю этот щит.
Еще час ушел на тренировку мысленной активации щитов вслепую. Астарабади как раз сходил за нашими кристаллами-накопителями и восполнил свой резерв.
Когда я убедился, что в большинстве случаев и угрозу чую, и щиты ставить успеваю, Астарабади позвал Рама и Карима, расчистил полигон от бойцов, и мы принялись бегать по нему уже вчетвером. Они трое против меня.
Задачи победить не было, я учился чуять угрозу со спины и ставить туда щиты на инстинктах.
Набегались мы вволю.
И только когда все наши накопители окончательно опустели, я опомнился.
Нет, так-то новый навык шикарен. Более того, я видел, как переглядывались мои ближники. Чуять опасность так, как я, они не смогут, это все-таки заслуга родовых способностей, но умение ставить щиты за своей спиной переоценить сложно. Чую, завтра все силовые подразделения рода ждут новые тренировки.
Однако изначально-то я хотел не это.
Мне бы научиться чуять угрозу издали. Причем не только и не столько явную, сколько потенциальную. Чтобы, например, тех же наблюдателей выявить в густом лесу за пару сотен метров.
В принципе, я даже примерно понял, как это можно сделать. Правда, проверять буду уже в следующий раз, сейчас мы все «пустые».
— Закончили, мальчики? — отвлек меня от мыслей голос жены.
Андана скромно стояла на краю тренировочной площадки и с интересом разглядывала взмыленных магов.
— Что-то случилось, милая? — улыбнулся я.
Андана подошла поближе и остановилась в шаге от меня.
— У нас жених исчез, — насмешливо сообщила она.
— Мирайя вполне может справиться и без меня, — пожал плечами Астарабади. — Вчера не было ни одного дела, для которого ей нужен был бы именно я.
— Феришт, так нельзя, — укоризненно протянула Андана. — Эта свадьба нужна вам обоим.
— А все эти украшательства нужны только одному из нас, — тихо пробурчал Астарабади.
Андана вздохнула.
— Милая, он прав, — мягко улыбнулся я. — Вас, женщин, никто не ограничивает в желании сделать все красиво. Но вы все-таки имейте в виду, что мужчинам это часто кажется излишним. Нет-нет, никто у вас не отбирает это право, просто нас не надо в это втягивать.
— Мужчины, — фыркнула Андана.
Я лишь иронично приподнял бровь.
— Ладно, ты прав, — сдалась жена. — Мирайя вчера немного увлеклась, и теперь очень переживает, что от нее сбежал жених. Феришт, давай ты завтра нам все-таки поможешь? Я постараюсь сдерживать Мирайю и не давать ей нагружать тебя женскими штучками. Но надо съездить проверить гостевую площадку, забрать кое-какие заказы и проконтролировать слуг.
— Спасибо, госпожа, — улыбнулся Астарабади. — Съездить и проконтролировать — это я запросто.
— Вот и договорились, — улыбнулась Андана. — Все, не буду вам больше мешать, хорошей тренировки!
Жена поцеловала меня в щеку и быстрым шагом направилась к дому.
— Хорошая у тебя жена, — тихо произнес Астарабади.
— Скажи еще, что у тебя будет плохая, — фыркнул я.
— Нет, конечно! — возмутился Астарабади и тут же вздохнул. — Но иногда ее
