Лишь тогда, со злорадной ухмылкой и сияющим оружием в руке, направляясь уверенными шагами в сторону связанного, беспомощного и удивленного брата, Ресс, смог наконец почувствовать себя довольным, но триумф его продлился недолго.
- Сзади! - гаркнул на него Дронг, но оказалось уже слишком поздно. Что-то вонзилось в плече, наполнив все тело, словно пустой сосуд, жгучей болью, растекающейся от раны ритмичными, пульсирующими волнами и член братства выронил свой меч прежде, чем успел обернуться.
Экипаж, который скорее всего и привез сюда Дронга, стоял в дали, за деревьями, скрытый густой листвой. Янтарь не показал своему владельцу этой важной детали и Ресс, слишком рано успел расслабиться, ошибочно полагая, что справился со всеми, кроме проклятого беглеца.
Дронг успел подскочить к нему и рухнул рядом на одно колено.
- Кто ты? - Этот вопрос заставил члена братства одновременно впасть в дикую ярость и обомлеть от такой непроходимой глупости беглеца. Даже полоумный, признал бы в человеке с сияющим мечем члена братства, но Дронг словно бы не узнал ни самого Ресса, ни того откуда и зачем он явился. Для того кто родился в мирах верхнего придела и провел добрую половину своей жизни в храме, подобное было просто непостижимо, и Ресс с трудом удержался от того что бы хорошенько приложиться кулаком об его вытянутую от непонимания физиономию и освежить захворавшую память.
Подавив в себе этот настойчивый порыв, вместо ответа, Ресс схватился за запачканный собственной кровью кинжал, и прежде чем изменник успел опомниться, саданул лезвием по его путам.
- Уходи, быстро! - Рявкнул он на Дронгара, с трудом поднимаясь с земли на встречу спешащей к ним тройке вооруженных людей. Дронг, за что Ресс мгновенно возвел хвалу свету Оргодеона, больше не стал играть в умственно отсталого и не заставил упрашивать себя дважды, он послушно сорвался с места и бросился прочь. Еще один арбалетный болт просвистел мимо, но не смог догнать вора и Ресс поспешил подобрать свой сияющий уже не так ярко, окровавленный меч.
- Вот значит, как все повернулось, - улыбнулся он, - семь лет искать мерзавца по всей Сети, что бы убить, а в итоге, получить за него болт в плече, слышишь, Ал? - Взглянул он на клубящийся вместо неба желтый туман. - Как же это смешно и нелепо, вот так сдохнуть на задворках вселенной, спасая презренного изменника! Незаслуженная награда.
Сражаться одной лишь левой рукой, да еще и против троих противников сразу было не просто. Но братство не зря тренировало своих членов с самого раннего детства, Ресс сумел продержаться долго, ни один из нападавших так и не смог достать до него клинком, пока прятавшийся в зарослях арбалетчик не успел зарядить новый болт. Стрелял он куда лучше первых двух подвернувшихся Рессу типов. Второй болт угодил ему чуть выше колена и короткая схватка закончилась куда раньше, чем рассчитывал брат. Он успел дать Дронгу не так уж и много времени на побег, но тот успел скрыться среди деревьев и, проваливаясь во тьму, Ресс был одновременно доволен и удручен этим фактом.
Сильвейра'Фа'Ах.
Когда последняя из ищеек рухнула под ноги озверевшего от ярости лорда Крахта, я хотела было вздохнуть с облегчением, наивно полагая, что все уже закончилось благополучно, но беда, как известно, не приходит одна.
- Они забрали мальчишку! - Гаркнула откуда-то у меня из-за спины Энни и только сейчас бросив взгляд к пентаграмме я увидела опустевший рисунок. Нам всем следовало бы догадаться, что Повелитель не настолько глуп, что бы посылать за всеми оставшимися в живых лордами жалких и слабых низших демонов. Они, похоже, послужили ему в качестве пушечного мяса, типичная тактика высших демонов, не считающихся с собственными потерями. Эти отвратительные создания плодиться из пламени нижнего мира целыми толпами и Повелитель никогда не знал недостатка в живых ресурсах. Он мог смело посылать на убой целые легионы, даже не беспокоясь об этих потерях и мы наивно купились на его старый, как сама Сеть созвездий, примитивный трюк. Бросились истреблять низших и, совершенно не важных для собственного хозяина, мелких прислужников, в то время как, кто-то более хитрый, увел нашу добычу прямо у нас из под носа.
Это было бы чертовски обидно, вот так запросто потерять единственный шанс на спасение, но Энни, сколько бы отвращения и неприязни я к ней не испытывала, вовремя успела заметить пропажу. Регнор еще не успел уйти далеко, его гулкие шаги эхом наполняли пустоты заброшенной башни, и я тут же взглядом, подала молчаливый приказ Ривьерро. Указала на зияющий провал в лестнице, и мой безмолвный слуга первым бросился в погоню за чародеем.
Он не раздумывая сиганул через обрыв, с обнаженными клинками в руках, и без сомнений успел бы настичь беглеца прежде, чем тот успел бы добраться до выхода, но еще одна из ищеек, неведомым чудом уцелевшая в этом побоище, бросилась ему на перерез и отбив первый удар полыхающей огнем лапой, отправила моего слугу в низ, сбросив его в зияющую пустоту пролома.
Когда я подскочила к самому краю, резкая волна его боли, чуть не сбила меня с ног. Даже смерть лорда Фа'Аха не поразила меня столь же сильно. Связанные незримыми кровными узами, все в нашей семье так или иначе, чувствовали остальных своих братьев и сестер. Эта связь всегда позволяла нам быть единым целым, делая нас сильнее. Но смерть каждого Фа'Ах, как и его боль, наносила удар по всем. В нашем с Ривьерро случае, эти узы были особенно прочными. Не расставаясь ни на ночь, с того самого, проклятого, памятного полнолуния, когда он обратил меня в одну из себе подобных, я и он всегда были рядом. Для общения, и полного взаимопонимания, мы не нуждались даже в словах, ощущая все чувства, переживания и мысли друг друга, словно бы свои собственные, и от того, когда совершенно не маленькая, и далеко не легкая, по человеческим меркам демонесса, пролетев несколько этажей, обрушилась на его разбитое падением тело, и прибила к полу, всем своим тяжелым весом, мне показалось, что во всем моем холодном теле, не осталось ни единой целой кости, и я сама чуть не лишилась чувств от такого удара. Ривьерро обмяк на далеком полу словно безжизненная тряпичная кукла, хрипел и корчился, как раздавленное насекомое, но все еще был жив, что не могло ни дарить мне надежду. Я любила своего стража, хоть никогда и не говорила ему об этом. Любила, но конечно не так, как любил меня он, я не бросилась бы на солнце, лишь бы уберечь его жизнь, если наше существование все еще можно называть ею, но все же, этот древний вампир был мне дорог словно отец, или брат, и ищейка, причинившая ему столько боли, должна была мучиться до последнего своего вздоха.
Я не раздумывая перемахнула через пролом и бросилась вниз по ступеням, желая разорвать эту тварь на куски, но к своему собственному удивлению, оказалась последней из всех, кто бросился в след за ней. Остальные уже опережали меня на пару витков, стремясь догнать чародея, о котором я, в порыве дикой ненависти, успела окончательно позабыть.
Лорд Крахт летел впереди всех, перемахивая через десяток ступеней за раз, но когда он первым выскочил на первый этаж со своей дымчатой секирой в руках, Регнор уже успел покинуть башню. Мальчишка скрылся на улице, а пресловутая низшая все еще была здесь, загораживая нам выход, и я, даже не расстроилась, упустив беглеца.
Варвар первым бросился на демонессу. На верху он успел положить не мало этих жалких серых тварей, и еще одна низшая не казалась ему серьезной преградой. Он помчался на нее не сбавляя шага, и уже успел занести секиру над головой для удара, но не успел. Демонесса лишь взмахнула когтистой, пылающей черным пламенем, лапой и оружие исчезло из рук Крахта, растворившись прямо в воздухе. Размахнувшийся для удара лорд налетел прямо на ищейку и та, с размаху, отправила его в дальний полет, тяжелым ударом. Варвар, пролетел через весь зал, и врезался в стену башни с такой силой, что из камня посыпалось мелкое крошево. Рухнув на пол, он затих без движения, то ли лишившись сознания, то ли и вовсе покинув наш мир навсегда, что меня, признаться, не слишком бы и огорчило.
Этот неожиданный успех демонессы заставил моих сестер замереть на месте, так и не преодолев последних ступеней. Энни и Миарэ остановились на пол пути, словно бы нарвавшись на непреодолимую преграду и, в начале, я даже не поняла, что же, так насторожило и напугало моих сестер, что они не решались сдвинуться с места и позволяли столь ценному для нас пленнику, спокойно растворяться в лабиринте городских улиц. Лишь замерев за их спинами и пронзив ищейку полным ненависти, лютым взглядом, я запоздало, наконец поняла, причину их ужаса, пропитавшего воздух словно зловоние.
Насторожиться следовало еще в тот момент, когда ищейка с легкостью, словно архимаг древнего и могучего ордена, развеяла заклинание Крахта, что для столь низшего создания, как она, было попросту невозможно, но даже видя перед собой ее полыхающую, словно живой факел, лапу, я не сразу смогла осознать и поверить в то, что видела перед собой, своими же собственными глазами.
