смутное и искаженное, всякий раз, когда она воспринимает вещи из
обыкновенного порядка природы, т.е. во всех тех случаях, когда она
определяется к рассмотрению того или другого извне, случайно
встречаясь с вещами, но не тогда, когда она определяется к
уразумению сходств, различий и противоположностей между вещами
изнутри, именно вследствие того, что она рассматривает сразу много
вещей. Так как во всех тех случаях, когда она определяется так или
иначе изнутри, она созерцает вещи ясно и отчетливо, что я и покажу
ниже.
Теорема 30.
О временном продолжении ( длительности) нашего тела мы
можем иметь только весьма неадекватное познание.
Доказательство. Временное продолжение нашего тела не зависит
от его сущности (по акс. 1); не зависит оно также и от абсолютной
природы бога (по т. 21, ч. I); но тело наше (по т. 28, ч. I) определяется
к существованию и действованию такими причинами, которые
определены к существованию и действованию известным и
определенным образом другими причинами, эти в свою очередь
третьими, и так до бесконечности. Таким образом, продолжение
нашего тела зависит от всеобщего порядка природы и строя вещей.
Адекватное же познание того строя, в каком находятся вещи,
находится в боге, поскольку он имеет идеи всех их, а не поскольку он
имеет одну только идею человеческого тела (по кор. т. 9). Поэтому,
по-
431
скольку бог рассматривается составляющим природу лишь
человеческой души, он имеет о продолжении нашего тола познание
весьма неадекватное, т.е. (по кор. т. 11) это познание в нашей душе
весьма неадекватно; что и требовалось доказать.
Теорема 31.
О продолжении отдельных вещей, находящихся вне нас, мы
можем иметь только весьма неадекватное познание.
Доказательство. Всякая отдельная вещь, так же как и
человеческое тело, должна определяться к существованию и
действованию известным и определенным образом другой отдельной
вещью; эта в свою очередь — третьей и так до бесконечности (см.
т. 28, ч. I). А так как, исходя из этого всеобщего свойства отдельных
вещей, мы доказали в предыдущей теореме, что о продолжении
нашего тела мы можем иметь лишь весьма неадекватное познание, то
то же должны будем заключить и о продолжении отдельных вещей, а
именно, что мы можем иметь о нем лишь весьма неадекватное
познание; что и требовалось доказать.
Королларий. Отсюда следует, что все единичные вещи случайны
и разрушимы. В самом деле, мы не можем иметь об их длительности
никакого адекватного познания (по пред. т.), а это и есть то, что
должно разуметь под случайностью вещей и их способностью к
разрушению (см. сх. 1, т. 33, ч. I), так как кроме этого (по т. 29, ч. I)
случайного нет ничего.
Теорема 32.
Все идеи, поскольку они относятся к богу, истинны.
Доказательство. Все идеи, находящиеся в боге, совершенно
согласны с своими объектами (ideata) (по кор. т. 7), и, следовательно,
все они (по акс. 6, ч. I) истинны; что и требовалось доказать.
Теорема 33.
Идеи называются ложными не вследствие чего-либо
положительного, в них находящегося.
Доказательство. Если кто отрицает это, пусть представит себе,
если возможно, положительный модус мышле-
432
ния, составляющий форму ошибки или ложности. Этот модус
мышления не может находиться в боге (по пред, т.), а также не может
ни находиться, ни быть представляем и вне бога (по т. 15, ч. I).
Следовательно, в идеях не может быть ничего положительного,
вследствие чего они называются ложными; что и требовалось
доказать.
Теорема 34.
Всякая существующая в нас идея абсолютная, иными словами,
адекватная и совершенная, — истинна.
Доказательство. Когда мы говорим, что в нас существует идея
адекватная и совершенная, мы говорим этим (по кор. т. 11) не что
иное, как то, что в боге существует адекватная и совершенная идея,
поскольку он составляет сущность нашей души, следовательно (по
т. 23), не что иное, как то, что таковая идея истинна; что и
требовалось доказать.
Теорема 35.
Ложность состоит в недостатке познания, заключающемся в
неадекватных, т. е. искаженных и смутных, идеях.
Доказательство. В идеях нот ничего положительного, что
составляло бы форму ложности (по т. 33). Но ложность не может
состоять в абсолютном недостатке знания (так как не о телах, а о
душах говорят, что они ошибаются и заблуждаются); она не может
состоять также и в абсолютном неведении, так как не знать и
заблуждаться — две вещи, совершенно различные. Следовательно,
ложность состоит в недостатке знания, заключающемся в
неадекватном познании вещей, т.е. в неадекватных и смутных идеях;
что и требовалось доказать.
Схолия. В сх. т. 17 этой части я объяснил, в каком смысле ошибка
состоит в недостатке познания. Для большего уяснения этого я дам
такой пример. Люди заблуждаются, считая себя свободными. Это
мнение основывается только на том, что свои действия они сознают,
причин же, которыми они определяются, не знают. Следовательно,
идея их свободы состоит в том, что они не знают никакой причины
своих действий; что же касается того, что они
433
говорят, будто человеческие действия зависят от свободы, то это
слова, с которыми они не соединяют никакой идеи. В самом деле, что
такое воля и каким образом двигает она тело, этого никто из них не
знает; те же, которые болтают о другом и придумывают седалища и
места пребывания души, обыкновенно возбуждают лишь смех или
отвращение 12. Точно таким же образом, смотря на солнце, мы
воображаем, что оно находится от нас на расстоянии около
200 шагов. Но заблуждение это состоит не в одном только таком
воображении, но в том, что, воображая таким образом, мы не знаем
истинного расстояния солнца и причины этого воображения. Так как,
хотя бы мы впоследствии и узнали, что солнце отстоит от пас более
чем на 600 земных диаметров, тем не менее мы не перестанем
воображать его вблизи; ибо мы воображаем солнце на таком близком
расстоянии не потому, что не знаем его истинного расстояния, но
потому, что состояние нашего тела обнимает собой сущность солнца
лишь постольку, поскольку само тело подвергается действию со
стороны его.
Теорема 36.
Идеи неадекватные и смутные вытекают с такой же
необходимостью, как и идеи адекватные, т. е. ясные и отчетливые.
Доказательство. Все идеи существуют в боге (по т. 15, ч. I), и,
поскольку они относятся к богу, все они истинны (по т. 32) и (по кор.
т. 7) адекватны. Следовательно, они неадекватны и смутны лишь
постольку, поскольку они относятся к единичной душе кого-либо (об
этом см. т. 24 и т. 28 этой части). И потому все они, как адекватные,
так и неадекватные (по кор., т. 6), вытекают с той же
необходимостью; что и требовалось доказать.
Теорема 37.
То, что обще всем вещам ( о чем см. выше лемму 2) и что
одинаково находится как в части, так и в целом, не составляет
сущности никакой единичной вещи.
Доказательство. Кто несогласен с этим, пусть вообрази если
возможно, что общее всем вещам составляет сущ-
434
ность какой-либо единичной вещи, например, сущность вещи
В. Следовательно (по опр. 2), оно не может без В ни существовать, ни
быть представляемо. А это противно предположению. Итак, оно не
относится к сущности В, а также не составляет и сущности какой-
либо другой отдельной вещи; что и требовалось доказать.
Теорема 38.
То, что обще всем вещам и что одинаково находится как в части,
так и в целом, может быть представляемо только адекватно.
Доказательство. Пусть А будет чем-либо общим всем телам и
одинаково находящимся как в части какого-либо тела, так и в целом.
Я говорю, что А может быть представляемо не иначе, как адекватно.
В самом деле, идея его (по кор. т. 7) необходимо будет в боге
адекватна, и поскольку он имеет идею человеческого тела, и
