лишишься того, что у тебя есть.
— Все-таки я бы хотел найти свою удачу. Если она попадется мне в руки, я заставлю ее на себя поработать, — сказал Ганс.
— Сомневаюсь, — ответила старушка, но спорить с Гансом не стала, потому что по его упрямому виду поняла, что это бесполезно.
Она поднялась со стула кряхтя, потому что от старости спина у нее не гнулась, а ноги плохо слушались, и заковыляла к своей кладовке. Там она нашла книгу и стала медленно листать, водя пальцем то по одной странице, то по другой, пока не нашла наконец место, которое искала. Потом она повернулась к Гансу и сказала:
— Ты потерял свою удачу три года назад, когда возвращался с ярмарки. Когда ты сел на перевернутый каменный крест, который лежит на перекрестке трех дорог, она выпала из твоего кармана вместе с серебряной монеткой. На самом деле, это не была удача, а скорее — неудача. Подобно всему злому, она липнет к деньгам, как муха к варенью. Прикоснувшись к кресту, она из невидимой стала видимой. Ступай к перекрестку, там ты найдешь свою неудачу. Боюсь только, что больше ты уже не сможешь от нее избавиться.
Старушка захлопнула книгу и снова отправилась в кладовку. На этот раз она достала оттуда маленький мешочек, связанный из козьей шерсти.
— Когда ты найдешь свою неудачу, положи ее в этот мешочек, — сказала колдунья, — из него ни один чертенок не убежит. А теперь прощай!
Ганс сунул подарок в карман и поспешил к перекрестку, где сходились три дороги и стоял каменный крест. Когда он пришел на это место, то долгое время не находил ничего интересного. Наконец на самом кресте он разглядел черного жука. Жук бегал по камню, а Ганс не мог понять, неужели это и есть его удача?
На всякий случай он осторожно поднял жука, зажав его между двумя пальцами, чтобы тот его не укусил. Ганс с трудом оторвал насекомое от креста, а когда оторвал, то обнаружил в своей руке вовсе не жука, а маленького карлика. Ростом он был не выше большого пальца, а цветом напоминал черную ваксу. Вот, оказывается, на что была похожа злая доля Ганса Геклемана!
Карлик брыкался, злобно кричал и вращал красными глазками, так что Ганс чуть не выронил его от испуга. Однако он справился с собой и, бросив карлика в маленький мешочек, завязал его потуже. Тут он и остался сидеть как миленький.
Ганс же принялся торговаться со своей Неудачей, потому что был уверен, что сможет ее перехитрить.
— Что ты мне дашь, если я выпущу тебя из мешка? — спросил Ганс.
— Ничего не дам, — огрызнулась Неудача.
— Ну, это мы еще посмотрим, — сказал Ганс.
Он принес свою находку домой и, не вынимая из мешка, бросил в горшок, в котором Катерина время от времени перетапливала жир на мыло. На следующий день Ганс снова заговорил со своей Неудачей:
— Ну, что ты теперь дашь мне, если я тебя выпущу?
— Ничего не дам.
— Ну ладно, тогда посиди еще, — сказал Ганс и еще на день оставил Неудачу в мешке.
Так эта игра и шла. Каждый день Ганс спрашивал Неудачу, что она даст ему, если он ее выпустит, и каждый день Неудача отказывалась платить Гансу за свою свободу. Прошла неделя, а может, и больше, и наконец Неудача сдалась. Однажды утром она сказала:
— Ганс, если ты выпустишь меня, я дам тебе тысячу монет.
— Нет, — сказал Ганс, — деньги — это только деньги, как говаривал мой добрый батюшка. Они тают, как снег, и от них рано или поздно ничего не остается. Я не доверяю такой удаче, как деньги.
— Если хочешь, я дам тебе две тысячи монет, — взмолилась Неудача.
— О нет! Две тысячи монет — это всего лишь два раза по тысяче монет. Я не доверяю такой удаче, — стоял на своем Ганс.
— Что же ты хочешь от меня? — изумилась Неудача.
— Посмотри, — сказал Ганс, — во дворе стоит мой старый плуг. Вспахивая поле, я хочу находить в конце каждой борозды по золотой монетке. Если ты обещаешь выполнить мое желание, я выпущу тебя, если же нет, моя жена перетопит тебя вместе с плохим салом на мыло.
— Договорились! — вскричала Неудача.
— По рукам! — обрадовался Ганс, уверенный, что ловко обыграл свою Неудачу.
Он развязал мешок, и она сейчас же выскочила оттуда и перебралась в карман брюк. Она стала невидимкой, и Ганс больше ее никогда не видел. Но, невидимая, она никогда не расставалась со своим хозяином.
— Ха-ха-ха! — смеялась она из кармана Ганса. — Напрасно ты воображаешь, что перехитрил меня. Ты остался в дураках, потому что заключил неудачную сделку.
— Очень даже удачную, — ответил Ганс.
Он не стал медлить и решил тут же убедиться в новом чудесном свойстве своего старого плуга. Ганс одолжил лошадь у своего соседа, запряг ее и провел плугом первую борозду. Когда он дошел до ее конца — бам-с! — в нее шлепнулся новый блестящий золотой, будто кто-то нарочно его подбросил. Ганс поднял его и стал вертеть в пальцах и так и эдак. Он глядел во все глаза, будто не мог им поверить.
А когда поверил, схватился за плуг и пошел делать вторую борозду. В конце второй борозды его поджидал второй золотой, и Ганс присоединил его к первому. Так Ганс ходил за лошадью целый день и пахал землю, собирая золотые монетки. Под конец дня все его карманы были набиты деньгами. Когда в темноте Ганс уже не мог разглядеть борозды, он отвел лошадь соседу и вернулся домой.
Соседи, глядя на Ганса, вскоре решили, что он тронулся умом. С ранней зари до поздней ночи Ганс только и делал, что ходил за плугом. Он пахал и весной, и летом, и осенью. Только мороз и темнота могли заставить его прекратить любимое занятие. На конюшне у Ганса завелись отличные лошади, всех он впрягал в свой чудесный плуг и заставлял пахать землю, пока они не падали от усталости прямо в борозду.
Все говорили: «Ганс спятил», — а Ганс, слыша, что говорят о нем соседи, только посмеивался. Он-то знал, что мучает и себя, и бедных животных не даром, но свой секрет никому не открывал.
Его Неудача жила припеваючи у него в кармане среди золотых монет, но сам Ганс, если говорить правду, потерял покой с той минуты, как совершил с ней сделку. В
