Пришелец молчит. Анализируя этот этап "Исхода" мы не видим его характерного почерка, хотя сам полет "демона" это явно результат его многолетней планомерной работы.
Не получилось ли так, что мы, где то, совершив логическую ошибку, выпали из круга проблем, которые он считает достойные своего внимания, и он нас перестал принимать в расчет!?
Фюрер прошелся по комнате.
Логическую ошибку!? ... Тень, закрывающая звезды!?
Нет, я чувствую, что судьба нам благоприятствует! Я вижу наши когорты там, в далеком будущем, на зеленом поле Нюрнбергского стадиона. Гитлер, напряженно вытянувшись и сжав кулаки, отсутствующе смотрел в даль.
А чужак ... ?
Что ж, вполне возможно, что происходящее сейчас вполне укладывается в созданную им схему.
Я тщательно сравнивал два варианта истории ‑ тот, который должен был возникнуть, и создаваемый им.
Он явно бережет Германию для великих задач!
Эх Геста, Геста ‑ почему ты не пришел ко МНЕ, какое будущее для планеты Земля мы бы сотворили?!!
Фюрер поморщился.
Да, кстати, а что в отношении "плюмера"?
... В общих чертах, его подготовка закончена и он вполне может послужить нам социальным и юридическим консультантом в ТОМ времени. Хотя, как вы сами понимаете, качественно подготовить юриста или дипломата за такой короткий срок из существа такого психотипа ‑ это слишком сложная и мало реальная задача. Но, думаю, это и не так важно ‑ в любом случае, его будут опекать и держать под полным контролем.
Рейхсканцлер кивнул ‑ Да, конечно, я понимаю сложность вашей задачи, но, другого индивидуума из будущего у нас нет, и даже учитывая, что ход истории сложился иначе и нас не могут априорно считать военными преступниками, юридические и социологические консультации нам будут необходимы.
Хотя бы на первое время, до того момента когда мы сможем разморозить средства из депозитариев и нанять профессиональных юристов и менеджеров.
Кроме того, меня не покидает ощущение, что сама по себе эта заблудшая в двух телах душа, в случае, если команда "дельта" не справится со своей задачей, может служить якорем, который привяжет нас к будущему, станет для нас маяком, не позволившим заблудиться во временах и пространствах.
Скажите мой Магистр, может быть, мы совершаем ошибку, не пытаясь перетянуть на свою сторону этого сталинского чужака!?
Вы ведь сами неоднократно говорили, что общие цели у него и у Вас схожи ‑ создание единого Евроазиатского пространства.
Гитлер снисходительно улыбнулся ‑ мой друг, для мастера вашего посвящения непозволительно не знать, что самая большая конфронтация в политике, это выбор между "почвой" и "кровью".
И эти пути никогда не пересекаются!
Мы идем путем "крови" ‑ созданием расы Ариев, единокровных воинов кшатриев; элиты стоящей над поверженным человечеством!
Наш путь это путь жесткого искусственного отбора; создание Сверхчеловека, который отринет все условности старого мира, в том числе и муки совести, поставив выше всего "кровь" и долг.
Путь Гесты и Сталина это путь выбора "почвы" ‑ создание Евроазиатского сообщества домохозяев, проявляющих взаимное гостеприимство.
Это путь нивелирования различий и разбавления крови.
Путь, в котором создание Высшей Расы, попытаются заменить воспитанием.
Такой путь ущербен в своей основе ‑ внутри человека, как бы его не облагораживали и не окультуривали, всегда сидит дикий зверь и эгоист.
Не нужно идти против природы ‑ нужно Создавать Сверхчеловека, объединив зверя и эгоиста.
Только у такого совершенного существа есть будущее и вся человеческая история, включая то, что мы узнали об обществе пришельцев, это только подтверждает.
21 сентября 1941 года
16.30 местного времени
высота 10 000метров
Первая контрольная точка
Краков
Я "борт" ..., заправку выполнил ..., ухожу на позицию "3".
Полностью заправленная машина, в сопровождении двух "собачек", которые поднялись с краковского поля, натужно гудя моторами начала набирать высоту.
Микола перебрался из кресла у заправочной станции в башню стрелка.
Поворочал стволами, приноравливаясь к новой центровке машины.
Усё, Василич, в норме, залились под горлышко, танкер только крылышками покачал.
Роденский поправил облегченную кислородную маску, которую по рекомендации врачей не снимал несмотря на герметичную кабину, и осмотрел приборы и индикацию автопилота, занимавшего всю левую часть борта, являясь по сути дела даже не просто автопилотом, а программируемой, с летящей рядом "собачки", системой дистанционного управления, которую, в штатном режиме, пилот только контролировал легким касанием пальцев.
Три черные тени, построившись этажеркой, медленно набирали рабочую высоту.
"Борт".. , я второй ..., мы на курсе на точку три..., высота четырнадцать тысяч... .
Я "борт"... , Вас понял ... .
Микола, убедившись, что машина набрала положенные четырнадцать тысяч и, приняв контрольный сигнал от наземных радио сканеров, "чистое небо", не усидел на месте.
Василич, тебе кофе и бутерброд оформить!?
Нет, спасибо, чуть попозже.
... Ну, тогда я "ляльку" взгляну.
Пилот грустно улыбнулся. То, как механик, потерявший, в этой никому не нужной войне, всех своих близких, говорил об изделии: называя ее "лялькой"; "девонькой"; обращаясь как к человеку ‑ было страшно и смешно одновременно.
Нет, скорей просто грустно ‑ сволочи, сверх_не_человеки, сколько жизней поломали.
То, что мы с вами сделаем, будет самой малой карой за содеянное ‑ только уж слишком быстро, Геста говорил, миллисекунды.
Надо бы только постараться город поменьше зацепить. Роденский еще раз посмотрел на закрепленную на планшетке подробную схему "партийного комплекса".
Будет вам сволочи ‑ и комплекс, и съезд, и все в комплексе.
Если, после отстрела консолей, пилотажные будут не хуже чем у учебного борта, на котором отрабатывали пикирование, а, это на первых метрах видно будет, я вам точно по центру уложусь, мяу сказать не успеете.
Роденский вспомнил тот случайный разговор с Гестой на берегу реки.
Сейчас он даже не мог вспомнить, почему он попросил ‑ Геста расскажите о себе!?
Геста некоторое время помолчал, потом повернулся к комиссару и сказал ‑ Павел, без обид, сходи, погуляй по бережку.
Невероятный и страшный рассказ ‑ даже сейчас, когда он должен, на своем, пусть и маленьком, но очень важном участке сделать то, что изменит у нас ход истории, было обидно за народ и страну, которую смешали с дерьмом в реальности Гесты.
В чем то, их с Гестой судьбы были даже похожи ‑ полет в один конец. Ну что ж, на войне такое бывает постоянно.
Им даже и легче, чем мальчишкам пилотам, штурмующим через плотный зенитный огонь вражеские позиции ‑ заранее известен результат удачной штурмовки.
Ну, Гесте, пожалуй, до конца и неизвестен, но все равно сделать за три года мужику удалось удивительно много, хотя тот и сам признает, что во многом это был значительный элемент удачи ‑ удалось сразу убедить Сталина и очень быстро найти и подобрать людей, способных потянуть такую задачу.
Вернулся Микола, забрался в кресло стрелка и доложился ‑ В рабочем отсеке все нормально: охладитель циркулирует; температура в норме; тикает тоже в норме, в зеленом секторе.
Василич, как ты думаешь, а после того как мы их трахнем, война скоро закончится!?
Если хорошо трахнем, наверно скоро.
Вся главная фашистская шобла должна там, на стадионе, собраться, во главе с их Гитлером.
Военным твоя "лялька" тоже хорошим уроком будет, десять раз задумаются, прежде чем войну продолжать.
Такая силища ‑ один удар и укрепрайон как корова языком слизала.
А народу что, народу война не нужна. Там наверно тоже устали похоронки получать.
... Оно точно, середина сентября уже ‑ на полях столько работы. У нас в Полесье наверно озимые уже высевают, да навоз на поля вывозят. Скотницы к зиме готовят.
Скорее бы долететь ‑ не правильно это, когда нелюдь человеков на человеков натравляет.
Микола скукожился в кресле, вращая башню по полусфере обстрела.
Не правильно это.
Я ведь как глаза закрою, своих вижу, зовут они меня, плачут ‑ останови нелюдь!
21 сентября 1941 года
19.30 местного времени
Марсовое поле
Партийного комплекса в Нюрнберге
Обергруппенфюрер Ганс Раттенхубер, подошел к Гитлеру, который возбужденно ходил из угла в угол в комнате ожидания под трибунами.
Мой Фюрер, радиограммы с наблюдательных постов ‑ "... демон прошел Рёц и приближается к Амбергу... " ; "... прогнозируемое время подлета к Нюрнбергу 20.00 ‑ 20.30 ..."
Колонны построены. Все ждут вашей команды о начале церемонии.
Фюрер остановился, скрестил руки на груди, вскинул голову ‑ Хорошо, начинайте, я выйду на трибуну через пятнадцать минут.
.....................
Наконец Фюрер и почетные участники вышли на трибуну.
На поле прозвучала команда и две двадцатитысячные колонны, под грохот барабанов слитным движением раздвинулись, освобождая дорогу оркестру и стоящим за ним коробочкам сводной колонны .
