Майкл Каллен: Продолжение пути - Алан Силлитоу

Во время двухминутного молчания я почти слышал, как колеса его ржавого разума работают на максимальной скорости.

— Майкл Каллен?

— Точно. 

— Если бы я когда-нибудь потерял память, я бы покончил с собой. Прошла еще минута. — Не знаю почему, но я время от времени думал о вас в течение последних двенадцати лет и задавался вопросом, как у вас дела. — Он вышел из мрачного настроения и усмехнулся. — Значит, вы отправились в Лондон?

— На деньги, которые я заработал на вашей сделке.

— Я не могу в это поверить.

— Сто пятьдесят фунтов тогда были намного больше, чем сейчас. У меня было еще немного, поэтому я купил машину.

— Что вы делаете в этом «роллс-ройсе»?

— Я шофер.

Он цокнул носом. — Вы продвинулись не очень далеко.

Мне хотелось остановиться и выбросить старую дрянь. Кто он такой, чтобы осуждать меня за тот провал, который я натворил в своей жизни? Вместо этого я отцепил свои часы — его часы — и вернул их ему.

— Это твои. Я украл их, когда помогал  собирать домашние вещи.

Я не стал его высаживать его. Его лицо в зеркале было усатым, сероглазым и с вытянутой челюстью. У него была морщинистая кожа и бледный рот.

— Возьми эту штуку.

— Я не хочу, — сказал он.

— Должно быть, сейчас они стоят сто фунтов.

— Я ошеломлен.

— Я тоже.

— Это неудивительно.

Дорога была узкой и изобиловала поворотами.

— У меня рука болит. Я не люблю водить одной рукой.

Он включил свет и открыл заднюю крышку часов.

— Вы правы. На них мои инициалы. Полагаю, мне следует поблагодарить вас за то, что вы сохранили их. Остальные часы у меня украли в больнице, поэтому я их больше никогда не увижу. Хотя я рад эти видеть. Они принадлежали моему отцу.

Мне придется купить новые.

— Мне жаль, что я их украл.

— Мне тоже. — Я не ожидал, что он будет благодарен. — Я тогда подозревал вас, — сказал он, — но мы были так дружны, что я не мог в это поверить. Вам лучше остановить эту машину и высадить меня.

Мне не следовало этого делать, но меня раздражало, что он не сказал, какой я молодец, что отдал ему часы, и мысль о том, что он оставит меня в таком настроении, меня совершенно не устраивала. Я полчаса не думал о банде «Зеленых Ног» и не беспокоился о бесценных товарах, которые угонял в багажнике. Я погладил Дисмала по голове. По крайней мере, он любил меня.

— Я не могу отпустить тебя вот так.

Я услышал его дружелюбный и открытый смех.

— Вы пытаетесь отправить меня в Шанхай?

— Предлагаю тебе работу, — сказал я, не раздумывая.

— Это похоже на Майкла Каллена из былых времен. Насколько я помню, вы немного поработали на меня, не так ли? Я всегда думал, что у вас есть талант и вы  добьетесь большого успеха.

— Я немного больше, чем шофер, — сказал я. — Я правда курьер, и в багажнике груз стоит кучу денег. Я перевожу его из одного места в другое, и мне нужно, чтобы кто-нибудь побыл со мной на несколько дней, что-то вроде помощника водителя. Это временная и непенсионная должность, но я буду платить тебе десять фунтов в день, начиная с сегодняшнего утра.

— Вы шутите.

— Не неси ерунду! — Мне надоело его ханжеское присутствие. Справа от нас, за Киддерминстером, простирался мрак Уайр-Форест.

— Полагаю, ругань — единственный известный вам способ быть серьезным, — сказал он. — Но я скажу вам одну вещь, Майкл. Можно многое сказать о жесткой верхней губе, под которой я подразумеваю постоянное молчание и способность не ругаться в ту минуту, когда это приходит вам в голову. Вы слишком солидный человек, чтобы позволить себе так легко увлечься.

Я признал, что он был прав, и что первое, что мне следовало запретить себе говорить, — глупое предложение о работе. Но я последовал его совету до такой степени, что не хотел задеть его чувства, хотя у меня было сильное искушение сделать это.

— Конечно,  работа со мной будет означать работу по ночам. Установленных часов нет. Это также может быть сопряжено с определенной опасностью.

Он посмеялся. — Что мне терять?

— Ты умеешь обращаться с огнестрельным оружием?

Я думал, что, услышав это, он убежит от машины со скоростью мартовского зайца в дымоход.

— Во время войны я служил в ополчении, — спокойно сказал он. — Есть не так много видов стрелкового оружия, с которыми я не научился обращаться. Я также учил других, как ими пользоваться.

— Кто-то может попытаться ограбить машину.

— Я не хочу никому причинять вред.

— Просто чтобы их отпугнуть. Хотя я не думаю, что до этого дойдет.

Я проезжал подъемы и спуски Шропшира. Клегг заснул, а Дисмал продолжал дремать. Я подъехал к Ладлоу, и вид его уютных старомодных отелей заставил меня пожалеть, что их рестораны закрыты и что я не могу пробраться во двор и переночевать. Я прогулялся по нескольким освещенным улицам и дважды обогнул объездную дорогу с односторонним движением. Даже мрачный замок казался утешающим. В полночь я спустился с холма и направился на запад, знакомая разноцветная приборная панель сияла под четкими очертаниями  дороги, освещенной моими фарами. Я сидел за рулем вечно, по крайней мере, мне так казалось, и, возможно, заснул бы из-за этого, если бы был один.

Не зная, что делать со своим грузом, я был весь в холоде и депрессии. Я подумал о том, чтобы заехать как можно глубже в ближайший лес и оставаться незамеченным, пока не приму решение о том, что лучше всего сделать. На поляне мы с Клеггом, вооружившись лопатой и киркой, закопали бы добычу при свете фонаря, свисающего с ветки дерева, а Дисмал неодобрительно смотрел бы на нашу неуклюжесть. Но у меня не было жестяных чемоданов, чтобы все это туда положить, так что через неделю это бы все сгнило. Тем не менее, с винтовкой, дробовиком, собакой Большого Ньюфаундленда (или кем бы он там ни был) и горным инженером мы могли бы выжить, пока Моггапоиск не будет отменен.

Картина «Острова сокровищ» исчезла, когда я посмотрел на вечно извилистую дорогу, ведущую к коттеджу «Пепперкорн» — чего, возможно, я бы и не увидел, если бы не знал, что Вейланд Смит был пленником Перси Блемиша. Мой разум путался, но я продолжал идти, решив, по крайней мере, освободить его.

Полчаса спустя, поворачивая на север над голыми высокими