Инициатором поиска соглашения между Профинтерном и синдикалистами выступила французская Унитарная всеобщая конфедерация труда (УВКТ). В письме, направленном в Исполбюро Профинтерна 8 марта 1922 г., но согласованном еще в феврале, ее синдикалистское руководство потребовало строжайшей организационной независимости национальных профцентров от компартий и Коминтерна в целом, лишь в этом случае выражая готовность примкнуть к Профинтерну. При этом оно готово было допустить сотрудничество с коммунистами в рамках «коалиции всех революционных сил» через специально создаваемые «Координационные комитеты». (РГАСПИ. Ф.534. Оп.7. Д.541. Лл.22 — 23). Пересылая этот проект в Москву, испанский коммунист Иларио Арландис призывал принять его, чтобы «как можно скорее разоружить либертариев», учитывая, что эти идеи широко популярны в международных синдикалистских и даже отчасти коммунистических кругах, особенно в латинских странах, где для Профинтерна сложилось «крайне деликатное» положение, и активную анитибольшевистскую агитацию российских анархистов. «Если мы раз и навсегда не пресечем все это оппозиционное движение, сделав декларацию в пользу полной независимости Профинтерна, — предупреждал он, — мы сильно рискуем больше не дойти до этой темы;... если сегодня неотъемлемым условием синдикалистской оппозиции является организационная независимость без какой-либо связи, то завтра либертарии выдвинут вопрос о диктатуре пролетариата». (РГАСПИ. Ф.534. Оп.7. Д.541. Лл.32, 31).
Руководство Профинтерна предложило 10 марта УВКТ направить в Москву двух представителей для переговоров, с тем чтобы «подготовить почву для второго конгресса в интересах всех тенденций и для как можно большего блага для нашего общего дела». (РГАСПИ. Ф.534. Оп.7. Д.541. Л.51). Но синдикалисты предпочли идею общих переговоров с Москвой. Конгресс итальянского УСИ в марте 1922 г. одобрил предложение УВКТ созвать международную конференцию для обсуждения условий договоренности. Ее созыв первоначально планировался на 16 — 18 июня в Париже. (РГАСПИ. Ф.534. Оп.7. Д.303. Л.145). В связи с этим, Административная комиссия УВКТ на заседании 28 апреля отвергла приглашение Профинтерна о посылке французских делегатов в Москву. Она проинформировала генерального секретаря Красного Интернационала Лозовского о решении созвать «предварительную конференцию» в Париже, которая призвана «заставить исчезнуть разногласия», препятствовавшие вступлению синдикалистов в Московский Интернационал. УВКТ попросила УСИ, занимающийся организацией конференции, перенести ее созыв в Берлин, чтобы облегчить присутствие на ней делегации российских профсоюзов. (РГАСПИ. Ф.534. Оп.7. Д.541. Л.51).
19 мая 1922 г. руководители УСИ А.Борги и А.Джованнетти проинформировали «секретаря российского профцентра» о том, что 16 — 18 июня в столице Германии будет проходить «международная синдикалистская конференция с целью изучить различия во взглядах, существующие между революционным синдикалистским движением всех стран и Красным Интернационалом профсоюзов, и договориться о создании Революционного профсоюзного Интернационала, если разногласия с Красным Интернационалом профсоюзов не найдут своего разрешения». УСИ сообщал о приглашении профобъединений из Италии, Франции, Германии, Испании, Португалии, России, а также «синдикалистского меньшинства» из различных стран. (РГАСПИ. Ф.534. Оп.7. Д.303. Л.141).
В инструкциях, данных делегации Профинтерна на международной синдикалистской конференции, указывалось, что возможны дискуссии и даже уступки по этим вопросам, за исключением трех основных — о независимости профсоюзов от политических партий, о недопущении коммунистических фракций в реформистских профсоюзах и о невмешательстве в дела отдельных организаций. «В (этих) трех важнейших вопросах должна вестись борьба и на этой основе мы намерены идти вплоть до открытого разрыва...», — говорилось в инструкции[106].
Международная синдикалистская конференция собралась в Берлине в июне 1922 г. с участием делегаций из Франции, Германии, Швеции, Норвегии, Испании, а также российских анархо-синдикалистов и официальных российских профсоюзов, представлявших Профинтерн. Коммунистическая фракция в УСИ и профсоюзы, отколовшиеся от немецкого ФАУД, не были допущены с правом решающего голоса, что побудило советских делегатов покинуть конференцию. Большинство участников подвергло резкой критике репрессии против анархистов в Советской России. Это был окончательный разрыв между синдикалистами и коммунистами. И хотя французские представители из-за внутренних разногласий воздержались от голосования, остальные делегаты постановили порвать с Профинтерном и созвать международный конгресс революционных профсоюзов. Для его подготовки было создано бюро в Берлине во главе с Р.Роккером с участием А.Борги (УСИ), А.Пестаньи (НКТ), Альберта Йенсена (от скандинавских синдикалистов) и А.Шапиро (от русских анархо-синдикалистов). Была принята декларация принципов, в основу которой легла соответствующая декларация ФАУД. В ней отвергались политические партии, парламентаризм, милитаризм, национализм и централизм. Провозглашались полная автономия экономических организаций трудящихся физического и умственного труда, прямое действие, курс на всеобщую стачку как его высшее выражение и «прелюдию к социальной революции», цель федералистского переустройства экономической и социальной жизни, ликвидации всех государственных функций в жизни общества и создания строя либертарного коммунизма. Решительно осуждались диктатура пролетариата и большевистские методы[107]. По словам исследователя У.Торпа, декларация «обозначила важный сдвиг в синдикалистском мышлении, поскольку закрепила и сделала явным то, что часто лишь подразумевалось в довоенном европейском синдикализме». Ведь она сформулировала «не просто политическую нейтральность, выраженную в «Амьенской хартии», но оппозицию по отношению ко всем политическим партиям, которые рассматривались ныне как отличные, враждебные организации, неминуемо стремящиеся к установлению контроля над профсоюзами или к их подчинению, а также разрушение политического государства... Короче говоря, документ, принятый делегатами в Берлине, выработал анархо-синдикалистские принципы»[108].
В последней попытке привлечь на свою сторону хотя бы часть революционных синдикалистов руководство Коминтерна и Профинтерна согласилось на отмену взаимного представительства обоих «красных» Интернационалов, хотя продолжало настаивать на «руководящей роли» коммунистов в профсоюзах. Эта уступка показалась достаточной руководству французской УВКТ, которое заявило о присоединении к Профинтерну, либертарное меньшинство образовало «Комитет синдикалистской защиты» (КСЗ). Удовлетворилось мерами Москвы и большинство руководства нидерландского НСТ, выступившее против создания нового синдикалистского Интернационала. Остальные революционно-синдикалистские союзы поддержали организационное размежевание с большевизмом. Так, на конгрессе португальской ВКТ в октябре 1922 г. 55 синдикатов высказались за создание нового Интернационала и только 22 — за присоединение к Профинтерну[109].
В то же время, некоторым из революционных профсоюзов разрыв возникающего европейского анархо-синдикализма с довоенным синдикализмом и с большевизмом показался недостаточным. Так, аргентинская ФОРА в «Памятной записке», адресованной будущему учредительному конгрессу синдикалистского Интернационала, выразила полное согласие с предложенной организационной системой, с методами борьбы и одобренной социальной целью создаваемой международной организации — вольным коммунизмом. Однако она категорически отвергла идею о том, чтобы профсоюзы — орган, возникший при капитализме как ответ на порождаемые им обстоятельства и служащий потому наилучшим средством рабочего сопротивления против государства и капитала — превратились в ходе революции в основу и руководящий орган нового общества. «С ликвидацией капиталистического производственного строя и господства государства синдикалистские экономические органы заканчивают свою историческую роль как особое оружие в борьбе с эксплуататорским строем и тиранией. Вследствие этого они должны уступить место свободной ассоциации и свободной федерации ассоциаций свободных производителей и потребителей». ФОРА выступила против индустриальной (отраслевой) формы организации, считая, что она копирует капитализм. Наконец, она категорически отвергла любую форму «единого фронта» с профсоюзами, возглавляемыми коммунистами[110].
Окончательное оформление анархо-синдикалистского Интернационала (иногда его называли также «Берлинский Интернационал профсоюзов) произошло на учредительном конгрессе, который проходил в Берлине нелегально с 25 декабря 1922 г. по 2 января 1923 г., прерываясь полицейскими рейдами и арестами. На нем были представлены аргентинская ФОРА, итальянский УСИ, немецкий ФАУД, чилийское отделение ИРМ, шведский профцентр САК, Норвежская синдикалистская федерация, Союз синдикалистской пропаганды Дании, нидерландский НСТ, мексиканская Всеобщая конфедерация труда. Делегаты испанской НКТ были арестованы, прежде чем добрались до Берлина. Португальская ВКТ прислала письменное одобрение. С совещательным голосом присутствовали представители лево-коммунистического немецкого Всеобщего рабочего союза — Единство, немецкой анархо-синдикалистской молодежи, КСЗ Франции, французских Федерации строителей и Федерации молодежи Сены, а также делегаты российской анархо-синдикалистской эмиграции, чехословацкого Свободного рабочего союза и представители международных синдикалистских бюро, созданных в 1920 и 1922 гг. в Нидерландах и Германии. В общей сложности во всех этих организациях насчитывалось около 2 миллионов членов[111]. 14-й ежегодный конвент американских ИРМ объявил, что союз не намерен вступать ни в Профинтерн, ни в синдикалистский Интернационал, поскольку ни тот, ни другой его не устраивают[112].
