—Да не нужно ничего со мной сделать. – Раскраснелся Викторович, но потом снова поник и уже удобнее устроился в кресле. – Но на самом деле вы правы, с Наташей получилось нехорошо.
И Викторович бросился в воспоминания, которые я, по большей части, снова пропустила мимо ушей. Смотрела на него и находила всё больше и больше сходств с Гошей. Не внешних, скорее сходств характеров. И один и другой уверенные в себе личности, спокойные, уравновешенные, но слишком слабы для защиты в моменты нарушенного равновесия. И если Гошу сбить с толку смогла я, то Викторовича уход жены. И он потерялся в незнакомом мире. Странно, конечно, для человека, который занимается бизнесом, он наоборот должен быть стрессоустойчивым, но всякое бывает, я ведь точно не знаю, как давно он вот так себя ведёт.
—Только вот где мне её найти? – Услышала я окончание фразы и заметила морщину по центру лба, которая говорила о серьёзном мыслительном процессе.
—В театре. – Выпалила и тут же засмеялась. – А что? Там собираются женщины интеллигентные, образованные, не пигалицы, которых вы обычно снимаете в своих клубешниках.
—Лариса Витальевна...
—А что такого я сказала?! – С нажимом в голосе уточнила я, чем сбила всякое желание сопротивляться. – Я завтра закажу вам билет, а вы не вздумайте там обратить внимание на молоденькую блондинку в красном платье с разрезом во всю спину.
—А она там будет? – Нездорово загорелись глаза этого Казанова и на меня снизошло озарение. Взгляд метнулся к краю стола, на котором стояла чашечка чуть отпитого кофе.
—Будет, -- совсем уж мстительно пообещала я, но мстить собиралась не Викторовичу, а тому павлину, который дал моему кофе пылиться на столе практически нетронутым. И в голову влезла уже другая мысль, ещё более радикально настроенная, чем первая. – Ждите билетов, а с контрактом не спешите.
Остывшую жижу я со злостью вылила в мойку, в урну под ней хотела отправить и чашки, но сдержалась, всё же они тут не при чём, а как отомстить Филе, уже знала, и поможет мне в этом Аллочка.
Надеюсь, вы помните Аллочку, та самая, которая работает администратором в моём ресторане, та самая, которая ангельски красива и дьявольски сурова со своими мужиками? Мельком я упоминала, что у неё мама и маленький ребёнок, вот только жертвой Аллочка не была никогда, за что и была взята на работу, и успешно разводит на ней бурную деятельность. Аллочка из таких женщин, которые рождены управлять, а чем управлять, таким женщинам не важно, важен сам факт. И она управляла. Сначала первым своим мужем, потом вторым, потом сотрудниками ресторана, которые боялись её и уважали практически так же как и меня. А сейчас Аллочка находится в активном поиске следующей жертвы. И эту самую жертву я для неё уже нашла. Викторович мне ничего плохого не сделал, но сейчас находится в моральном упадке, что чревато для его бизнеса. Аллочка возьмёт его в ежовые рукавицы, направит, проконтролирует и мужик вспомнит, что он мужик и будет своего ангелочка носить на руках до следующего грехопадения. Красное платье с разрезом во всю спину у неё есть, а билет рядом с клиентом я организую.
Уже следующим вечером я направила Викторовича на светлый путь исправления, а следующим утром лицезрела изменённого начальника во всей красе. Подтянутый, ровный как струна, с гордо выпяченной вперёд широкой грудью, с задранным подбородком. О, да, так выглядят удовлетворённые мужчины и могу смело признать: так быстро Аллочка не обрабатывала мужиков никогда прежде.
—Лариса Витальевна, меня ни для кого нет. – И никаких вам унылых полутонов, строго, чётко, по делу.
А затем он на целый день закрылся в своём кабинете, а я узнала, что в нашей компании работает много народа, половина из которого кочевала между кабинетом директора и своими рабочими местами на протяжении всего дня. Уже вечером, в конце работы, Викторович едва ли не ползком выбирался из своего кресла, уставший, но довольный. Проходя мимо секретарской стойки, положил на самый край стола стопку документов.
—Отправьте Филиппу Аркадьевичу, пусть изучает. Время для согласования нюансов ещё есть, а встречу назначь ему на конец недели, не раньше.
—А...
—И никаких поблажек. Ему моё предложение выгодно в первую очередь.
—Поняла. – Удивлённо и немного приоткрыв рот поддакнула я, а как только услышала из коридора шум уходящего лифта, побежала к окну, из которого хорошо виден центральный вход.
На стоянке уже стоял знакомый мне красный автомобильчик, а раненый в шинель Викторович, как только вышел, так и поскакал молодым козликом, забывая о тяжёлых рабочих буднях. Я внесла изменения в исходники и отправила их по известному мне электронному адресу Филечки. А когда собиралась выходить, прослушала настойчивую трель городского телефона в приёмной, улыбнулась, как только он звонить перестал, и уверенным движением рук захлопнула дверь. До машины шла едва ли не в припрыжку, так мне понравилась эта затея с Викторовичем.
Утром телефонная атака не то, чтобы продолжилась, она началась с новой силой, и каждый раз поднимая трубку я выслушивала один и тот же монолог Филиппа, который убеждал меня перенести встречу на «пораньше», каждый раз отвечала ему категоричным отказом и снова выслушивала заготовленную отрепетированную речь сначала. Викторович соизволил порадовать нас своим присутствием около одиннадцати.
—Меня ни для кого нет, Лариса Витальевна. – Только на этот раз на его губах был лёгкий мазок алой помады и загадочная улыбка. Эх, и ведь никто не скажет спасибо.
—Максим Викторович, Филипп Аркадьевич звонил три раза, ещё, раз шесть, звонила его секретарь, спрашивают вас с завидным постоянством, обещаются прибыть лично.
—Что, в полном составе?
—Не в курсе. До этого я отвечала, что вас на рабочем месте нет и это правда, а что мне отвечать сейчас? – Шпарила на одном дыхании, пока Викторович не потеряет к разговору интерес и не скроется в недрах кабинета.
—А сейчас можешь отвечать, что я на важном совещании.
—Поняла.
—И... кофе мне.
—Сейчас будет.
Не успел Викторович закрыть свою дверь, как открылась дверь в приёмной и показался спокойный с виду, но со злыми чертями в глазах Филя. С порога окинул меня презрительным взглядом, вроде: «Ай-я-яй, как нехорошо, Лариса Витальевна» и без лишней грациозности и трепета отмаршировал ко мне, шлёпнул на стол папку, в которой я смогла разглядеть правленные давиче документы, поставил на стойку свои здоровенные ладони, растопырив их одна от другой, по меньшей мере, на полметра, зыркнул так, что от возбуждения у меня потемнело в глазах, и молчал.
—Филипп Аркадьевич, а если я скажу, что у Максима Викторовича важное совещание, это вас остановит?
—Кофе мне! – Ожидаемо вместо ответа выкрикнул Филя, я подскочила на месте, а он уже хлопнул директорской дверью.
Сварганив на скорую руку лабуду под стратегическим названием «Латте» в кофемашине, я без зазрения совести шагнула на горящую землю, а от напряжения там и впрямь всё могло воспламениться. Викторович сидел откинувшись на спинку кресла, вполне себе расслабленно, Филя в это время сверлил его грозным нагнетающим взглядом, а слева и справа двое мужчин, один из которых точно являлся нашим юристом. Моё появление вызвало некоторую суету, перекладывание бумажек с обеих сторон заняло время и заполнило гнетущую тишину, а я в этот момент не удержалась и наклонилась к шефу.
—Если вы уступите ему хотя бы рубль, я перестану вас уважать. – И подмигнула, на что получила одобрительную усмешку и взгляд, говорящий : «не ссы, детка, всё под контролем».
Как мышь я просидела за своим столом не меньше часа, после указанного времени из кабинета, оттягивая и послабляя галстуки вывалились юристы, по вискам которых едва ли не пот катился, а ещё через тридцать минут Викторович в обнимку с Филей. Они ещё с минуту о чём-то заговорщицки перешёптывались и только после этого мы с Филей остались наедине. Как интимно сейчас сказанула, аж у самой зубы свело...
А вот Филя, видимо, о интимности думал меньше всего, не отпуская моего стремящегося удрать в сторону взгляда, он подошёл к стойке, облокотился, а если быть точной, то буквально повис на ней.
—Лариса Витальевна, за что вы меня так не любите?
—Громкие слова, Филипп Аркадьевич, не имеющие с вами ничего общего.
—А вот предыдущий раз мне ваш кофе действительно понравился. Пощадите несчастного, не подсовывайте более сегодняшнего пойла. – Притворно тяжело вздохнул и устало улыбнулся. И всё-таки красивая у Фили улыбка, так и призывает ответить.
—И... ещё, -- пару раз моргнул, добиваясь моего полного внимания, -- про «... я перестану вас уважать», мне очень понравилось, правда.
Не дав прилюдно залиться румянцем, а в моём случае побагроветь, Филя удалился ни разу не обернувшись, так же, стоя лицом к дверям выкрикнул «до скорой встречи!» и вышел, а меня загрызла совесть. И с чего вдруг я сорвалась, вот он, не очень-то на меня и обижается, хотя потери в случае новой формы договора с его стороны едва ли не многомиллионные, а он о кофе... Стыдно, Читаева, стыдно. Не дал моей совести окончательно покончить с хозяйкой телефонный звонок. Звонила Аллочка и я естественно ответила. Оказалось, Викторович так впечатлился Аллочкиному наряду, и с заявлением, что это судьба, повёл её чуть ли не под венец, уже ночью признался в своих сомнениях по бизнесу и неминуемо наткнулся на суровый женский взгляд, после которого согласился на решительный шаг противостоять напору сторон и, судя по увиденному мной сегодня, выиграл.
