полумраке он довольно долго. Вернулся Тихон, нагруженный жестяными коробками с чаем и билетами на поезд, начало темнеть. Георгий, наконец, нашел в себе волю, чтобы встать и одеться, а потом отправиться в гостиничный ресторан, подкрепить истощившиеся силы.
На приеме у графини Базилевской они понадобятся.
Примечания к главе:
(1) – Образовано от слов тисаврос (греч. «сокровище») и софиа (греч. «мудрость»).
(2) – Мелкая серебряная монета, номиналом в 20 копеек – в начале века средняя цена услуг извозчика за поездку по городу.
(3) – Древне–византийский защитный символ, «змеевик». Злая сила «запечатывалась» внутри круга в образе головы Горгоны, а с обратной стороны амулета чеканилось изображение святого, ангелов или Христа. «Змеевики» носились на шее как повседневный аксессуар.
Глава 3: Вечер у Стальной Ведьмы
Георгий улыбнулся.
– Не похоже, – камердинер Тихон сметливо сощурился, будто приценивался на рынке к четверти окорока. – Не верю. Если б я так на улице улыбнулся, меня б тот час же любой городовой за шкирку схватил и в отделение повел – потому как вылитый убивец или бомбист.
Маг посмотрел на себя в зеркало и был вынужден признать правоту слуги. Вежливым светским улыбкам ему раньше учиться не было нужды, а сейчас уже оказалось поздно. Знал бы заранее – озаботился бы, конечно, да только на каждый чих не напредсказываешься.
– Где наша не пропадала. Будем и дальше строить из себя бывалого вояку и грубого солдафона.
– Вашбродие, так вы ж и есть бывалый вояка.
– Угу. Удобно, правда? И вот еще что. Пока меня не будет – из номера ни ногой. Ясно? Меня на этот вечер пригласили не из вежливости, и отправляюсь я не к друзьям. Тебя могут схватить просто чтобы выпытать какие-нибудь сведения обо мне. А нашему брату, сам понимаешь, лучше живым не попадаться.
– Понял, понял.
Тихон если и испугался, то виду не подавал. Было ли то проявлением его медвежьей натуры, или же просто флегматичностью, но даже открытые проявления магии он воспринимал, как что-то само собой разумеющееся. Глубоко копаться в мыслях слуги магу не хотелось, да и необходимости он не видел.
Сам Георгий дорого бы дал за такое безмятежное спокойствие. В образах неслучившегося будущего отчетливо угадывалась дуэль. Но не ясно было, с кем и с каким исходом. В том, что ее подстроят с целью провокации, сомневаться не приходилось – ведь кровных врагов у него не было, а разругаться с кем-то насмерть всего за один вечер сложно. Значит… значит надо не только победить, но и сделать это не раскрывая всех карт.
Маг хмуро оглядел разложенный на письменном столе арсенал. В путешествие он брал только самое необходимое – опять же, чтобы не давать лишних намеков, и теперь корил себя за непростительную наивность. При себе Георгий сейчас имел лишь несколько слитков живого серебра, но его нельзя было пускать в ход. Возможности живого серебра были слишком велики, оно бы неизбежно привлекло самое пристальное внимание, ибо это не та вещь, которой мог бы владеть провинциальный маг из сибирской глуши. Значит, рассчитывать придется только на обычные средства.
В ножны на поясе легла сабля. Старый трофей, привезенный еще прадедом с Кавказской войны. Очень легкая, идеально сбалансированная, острее любой битвы, и при этом не способная сломаться. Простые, но добротные заклинания были впаяны в прямо в металл, и потому со временем не рассеивались, а лишь крепли. Как этот шедевр попал в руки грязным дикарям, оставалось загадкой, но то было и неважно, ведь сабля сменила прежнего владельца на более достойного.
В кобуре на правом боку устроился револьвер системы «Смит-Вессон Русский». Армия в свое время от него отказалась из-за избыточной мощности и непомерного веса, но Георгий готов был с ними мириться, ведь крупные и массивные металлические детали отлично подходили для нанесения чар.
В специальной локтевой кобуре примостился однозарядный крупнокалиберный дерринджер. Полнейший примитив, из которого с десяти шагов попасть можно разве что в стену. Зато с трех шагов с легкостью отрывал руку, ногу или голову.
И не стоило смеяться над тем, как маг столь основательно вооружался. Остальные гости будут при оружии не менее смертоносном. С древнейших времен одним из главнейших назначений магии было причинение вреда, так что ее адепты за тысячелетия успели поднатореть в науке истребления себе подобных.
Как ни странно, именно убийственная мощь магии не позволяла Посвященным истребить друг друга. Ведь если оставить людей совсем безоружными, они будут устраивать свары на ровном месте, не опасаясь серьезных последствий. Если вооружены будут только некоторые, они установят диктат над остальными. Но если вооружены будут все, то им волей–неволей придется вести себя осмотрительно, и считаться с мнением окружающих, что сделает конфликты редкими и нежелательными.
Это был один из столпов чародейского сословия – можно все, абсолютно все. Никакой закон, земной или небесный, не указ тому, кто практикует тайное искусство. Но и ответственность за свои действия он должен понести сполна, особенно если сам лезет на рожон.
Именно последним Георгий, к своему вящему неудовольствию, и намеревался заняться. Собравшись, он в последний раз проверил упеленывающие гостиничный номер охранные заклятия, и вышел на улицу.
В лицо сразу дыхнула сырость. Чего-то иного от стоящего на болотах города ожидать было сложно, но к заурядным запахам плесени, крыс и плещущейся в каналах речной воды примешивались ноты намного менее заметные и намного более беспокойные. Магу здесь было неуютно – слишком много смерти под ногами от закатанных в фундаменты и под мостовые трупов. Слишком сильно было напряжение, накопленное в стенах дворянских и купеческих особняков. Казалось бы, городу было всего двести лет, но алчность, властолюбие, разврат, страх скопились здесь стремительно, как гной под нарывом. Иной раз страшно было сделать единственный шаг – как бы исполинский фурункул не лопнул от него.
От гостиницы «Англетер» до Каменного острова добираться нужно было несколько верст и о том, чтобы идти пешком, не было и речи. Выбрав одного из толпящихся на Исакиевской площади извозчиков, маг отправился на прием. На счет самого вечера он не беспокоился. Гадючник, конечно, но и выгоду можно извлечь. Как минимум, присмотреться к сливкам столичного общества поближе. Ох, только черта помяни…
Коляску, на которой ехал Георгий, обогнал роскошный экипаж, оставивший после себя ощутимое послевкусие магической ауры.
«Стоп, не экипаж! Автомобиль! Новейший автомобиль с бензиновым мотором и закрытым со всех сторон
