Подземелье по наследству. Том 3 (СИ) - Кирилл Геннадьевич Теслёнок

сейчас надо кое-куда съездить, — сказал я со смешком. — Поговорить с одним мужиком. Он может помочь получить для вас с Аманитой документы. Если он сдержит свое слово, то нам больше не нужно будет беспокоиться из-за угроз Шмурдякова.

— Шмурдяков, — фыркнула Аманита. — Кровососущих клопов ему полные труселя.

— Вам чего-нибудь купить нужно? — спросил я.

— Мне нет, — Аманита тряхнула копной чёрных волос.

— Мне тоже нет, но у нас заканчиваются яйца, — добавила Мей.

— Хорошо, — Я улыбнулся обеим красоткам на диване. — Я скоро вернусь. Заприте двери, и никому не открывайте. Если вдруг сработает сигнализация, пока меня не будет, то старый АК и галил лежат в шкафу.

— Не волнуйся, Денис, я защищу принцессу, — поклялась Аманита, торжественно приложив руку к сердцу. — Будь осторожен.

— Спасибо, — я наклонился и поцеловал Мей, потом оделся и вышел из квартиры.

Поддельные документы... Я бы никогда не стал заниматься подобными вещами. Да и никому не советую. Нельзя нарушать закон. Но я должен был помочь Мей и Аманите. Чтобы легализовать их пребывание в России.

Бар, о котором говорил Бабочкин, оказался той ещё забегаловкой. Парковка была сплошь покрыта гравием, краска на фасаде здания потускнела и потрескалась. Желтая пластиковая вывеска с названием бара мигала несколькими буквами. Большая часть букв давно погасли.

Я вошел и почувствовал сильный запах сигаретного дыма. Стены бара были сложены из разбитого красного кирпича. Возможно, это такой типа крутой и оригинальный дизайн, отсылающий к подземным полулегальным заведениям. Конечно, такому быдлу, как я, не понять высокий полет мысли творцов, но по-моему хозяева этого заведения просто сэкономили на отделке.

В дальнем углу стояли два бильярдных стола с потертым зеленым бархатом, за обоими в настоящее время резались мужики. Барная стойка занимала всю заднюю стену, на одной из зеркальных панелей вдоль задней стены была большая трещина.

Всем посетителям было на вид лет пятьдесят или больше.

Я оглядывался по сторонам, пока не увидел в самом темном углу Бабочкина, удобно откинувшегося на спинку кресла. Он с улыбкой разглядывал экран своего телефона. Я подошел и сел с противоположной стороны стола.

— Денис! — Бабочкин оторвался от телефона и посмотрел на меня таким дружелюбном взглядом, словно мы были старыми друзьями, прошедшими огонь и воду.

Добродушный толстяк носил обтягивающие темно-синие джинсы и черную футболку, облегающую его пивной живот.

— Как легкость бытия? — спросил я, устраиваясь поудобнее.

— Легкость бытия легка, — сказал Бабочкин, величественным жестом подзывая официантку к столу. — Хочешь чего-нибудь выпить?

— Э-э-э, можно просто пива, — ответил я, пожав плечами.

— Еще виски? — спросила у бизнесмена молодая рыжеволосая официантка. Она подошла к нашему столу, крутя возмутительно короткой юбкой.

— Да, — Михаил кивнул. — И пинту пива для моего друга.

— Конечно, господин Бабочкин, — рыжая улыбнулась, а затем неторопливо направилась за напитками, покачивая бедрами.

— Странное место, — произнес я, задумчиво глядя ей вслед. — Не думал, что вы назначите встречу именно здесь.

— Это очень дорогое место только для своих, — рассеяно произнес Бабочкин, также задумчиво глядя вслед официанстке. — Для успешных людей, ностальгирующих по временам молодости. Девяностых.

Я бросил взгляд на мужиков, катающих в бильярд. Они выглядели как простые работяги... Хотя, я и королеву Англии видел на фото, где она носила косынку и выглядела как простая бабушка.

— А теперь, — сказал Бабочкин и вытащил блокнот и ручку. — Тебе нужна новая личность, как я понял. Мужчину или женщину?

— На самом деле, две женщины, — ответил я, оглядываясь по сторонам. Вроде поблизости никто не подслушивал.

— Не беспокойся, — усмехнулся Михаил. — Здесь все свои. Никого не волнует, о чём мы тут перетираем.

— Это хорошо, — сказал я.

Как раз в этот момент официантка принесла напитки. Михаил вручил ей купюру в пять тысяч рублей и даже не попросил сдачи.

— Сколько лет этим двум женщинам? — продолжил Бабочкин и, поморщившись, сделал глоток виски.

— В районе двадцати, — сказал я, потягивая пиво.

— Цвет волос и глаз? — спросил Михаил, делая несколько быстрых заметок в своем блокноте.

— У первой женщины лиловые глаза и белые волосы с лиловыми локонами, — сказал я. — А у другой — черные волосы и желтые глаза.

Михаил перестал писать и посмотрел на меня, приподняв бровь.

— Ну допустим, — сказал он после паузы. — Но какой у них натуральный цвет волос и глаз?

— Не знаю, — солгал я. Если скажу, что это их натуральный цвет волос и глаз, Михаил точно пошлет меня в пешее эротическое. — Когда я встретил их, обе дамы уже навсегда изменили свою внешность. Они сделали косплей смыслом всей жизни. Изменили цвет своей кожи, глаз, вставили в тело импланты... ну и далее по списку. Всё, чтобы напоминать фэнтезийных персонажей. Так что их натуральный цвет волос и глаз может быть каким угодно. Его все равно никто никогда не увидит.

Толстяк напряженно смотрел на меня, как будто решая, что делать дальше. Я как будто бы даже услышал, как скрипят шестеренки в его извилинах.

— Косплееры, говоришь... Это очень горячие цыпочки, да? — Михаил наконец откинулся в кресле и фыркнул.

— О, да, — я решительно кивнул. — Очень горячие.

— Ну, что ж, я встречал и куда более странных людей, — усмехнулся он. — Не внешне, конечно, но с теми ещё тараканами в голове. Итак, какого роста наши дамы?

Бизнесмен продолжал задавать мне вопросы об Мей и Аманите, я честно отвечал. Он не удосужился объяснить, как именно все это работает. Но я, откровенно говоря, и не хотел знать. Главное, легализовать моих няшек и закрыть все спорные моменты.

— Хорошо, — сказал Бабочкин, когда закончил задавать вопросы. — Есть несколько вариантов. Я могу достать тебе пару иностранных свидетельств о рождении, и вы с ними дальше пойдете по проторенной дорожке — получаете паспорта и гражданство России в соответствующих инстанциях. Либо я могу достать тебе полноценные документы, согласно которым девушки родились и выросли в России. Но со вторым вариантом есть свои проблемы. Сейчас, как ты знаешь, всё переводится в цифру. Если кто-то начнет пристально вглядываться в историю девушек, то может заметить странности.

— Есть ли какой-нибудь усредненный вариант? — спросил