хозяином.
Верхняя балка обвалилась следом за дальней стеной, затем
стала разваливаться крыша. Только когда черепица ударила
старьевщика по плечу, он опомнился. Дернувшись, Сквали
мгновенно осмотрелся по сторонам и понял, что обречен.
Выхода уже не было.
- Но этого не может быть! – отчаянно выкрикнул он,
понимая, что оказался в ловушке.
Металлический лист соскользнул вниз, как по накатанной
и злобно вжикнув, впился в горло ошарашенного менялы.
Его голова слетела с плеч в одно мгновение.
Дом опал быстро, будто карточная постройка. Улицу
окутало плотное облако пыли, а грохот заставил
напуганных горожан кинуться в стороны.
Сначала послышался истошный крик, а вскоре раздался
настоящий гомон, состоящий из сотни голосов. Паника
охватила первые ряды сторонних наблюдателей. Никто не
мог понять, что произошло. Никто кроме одного приезжего
господина, который с удовольствием взирал на дело своих
рук.
Легкий ветерок подхватил случайный листок,
покоившийся на самой вершине свежих руин и, закружив
над землей, заставил подлететь к незнакомцу. Заполучив
бумажный подарок, тот убрал его в потайной карман
камзола и, насвистывая странную мелодию, отправился
прочь. Высокие каблуки бойко отбивали четкий ритм о
булыжники мостовой: он двигался в сторону моря, унося с
собой последние воспоминания менялы, мистера Билла
Сквали, который перед самой смертью познал страшную
истину, но так и не успел ее озвучить. И незнакомца этот
факт не мог не радовать.
День третий: в это утро портится погода, а город
наполняется массой сомнений.
Сине-белый флаг с изображением золотого ореола над
шпилем остроконечной башни, опал. Небольшое утреннее
затишье продолжалось недолго. Внезапно, флаг дернулся,
вытянувшись по струнке, будто старательный страж и
устремился в другую, северо-западную сторону.
Направление ветра изменилось столь стремительно, что
охранник на смотровом балконе, вздрогнул и, поежившись,
стал быстро прохаживаться туда-сюда.
Птицы тревожно взмыв ввысь, с криками спешно
покидали мыс Радужных воспоминаний, летя навстречу
надвигающимся массивным тучам. Из густой бездны
вспыхнули острые пики молний, а небо озарили яркие
всполохи. Шум прибоя сделался злым и хлестким.
Страж, с недобрым предчувствием посмотрел вдаль. В это
время года их город не часто посещали такие мощные
ливни, - и этот вряд ли станет исключением. Ветер хоть и
дул изо всех сил, но не смог разорвать густые облака.
Стало быть, непогода дня на три, четыре, - прикинул страж
и направился внутрь башни.
Как только дверь за его спиной захлопнулась, раздался
оглушительный гром. Прентвиль окутывала серая пелена
приближающейся бури.
Взирая сквозь тусклое окно на быстро пустеющую улицу,
Рик погрустнел. В такие минуты, часто вспоминается все
самое плохое, и былые неудачи вылезают наружу, будто
дождевые черви, способные без устали глодать человека.
- Перестаньте пялиться в окно, мистер Джейсон, -
напомнила о себе миссис Дуфни.
Еще одна любительница повсюду натыкать свои никому
ненужные ограничения, - подумал Рик, но все-таки
подчинился.
На втором этаже скрипнула ступенька, и вскоре возле
перил возник мистер Тит. Выхоленный, довольный собой
он видимо совсем недавно подкрепился какой-то
нерасторопной мышкой.
- Это еще что за новости? У нас уличным гостям делать
нечего? – заметив кота, запричитала опекунша. Каблучки ее
новых ботинок быстро застучали по ступенькам.
- Не надо, - внезапно для самого себя выкрикнул Рик.
- Почему это? – удивилась миссис Дуфни.
- Он не чужой, он наш.
- Вы уверены? Напомню вам, мистер Джейсон, врать очень
скверно, ну а в вашем случае, просто недопустимо.
- Я не вру. Он, правда наш. Его очень любил отец. И зовут
его - мистер Тит.
- Мистер Тит? Фи, какая невоспитанность – называть кота
человеческим именем, де еще прибавлять обращение
мистер.
- Так называл его отец! – огрызнулся Рик. В
подтверждении сказанных слов, кот мяукнул, и ловко
спрыгнув с лестницы, оказался в руках у юноши.
Не говоря больше ни слова, парень повернулся к опекунше
спиной и уверенным шагом направился в кабинет
Джейсона-старшего.
Дверь привычно скрипнула и захлопнулась. Рик оказался в
полной тишине, словно угодил в прозрачный, но весьма
прочный шар, лишенный любой связи с внешним миром.
Кот покинув руки нового хозяина, спрыгнул на пол и тут
же переместился в глубокое мягкое кресло, куда обычно с
треском и оханьем плюхались немногочисленные
посетители мистера Лиджебая. Оказавшись в привычной
для себя обстановке, Тит свернулся калачиком и затих.
Рик осмотрелся.
Все как и вчера, и позавчера, и много дней до этого…
предметы находилось на своих местах, мебель также была
покрыта толстым слоем пыли, и даже занавески заправлены
в карман как любил отец.
Осторожно приблизившись к столу, юноша провел рукой
по идеально-гладкой поверхности. Здесь родитель работал
днями и ночами, оставаясь наедине со своими мыслями.
Сев за стол, Рик потянул за чернильницу, сдвинув ее
немного вбок. Механизм щелкнул, а из-под стола выехала
тайная полка.
Он обнаружил ее еще вчера, когда вновь посетил кабинет
отца. Сестре, конечно же, ничего не сказал: какой смысл
расстраивать Клер и вызвать у нее очередной приступ
истерики.
Затхлый запах все еще витал в комнате, но уже гораздо
слабее - кабинет медленно наполнялся человеческим
присутствием.
Осторожно достав книгу из тайника – со вчерашнего дня
она хранилась именно здесь – Рик открыл ее на второй,
отсутствующей странице.
Где можно было обронить рисунок? - он не знал, но
подозревал, что это произошло в лавке мерзкого менялы.
Может вернуться? Попытаться сторговаться вновь? Нет, и
еще раз нет. Попадать в лапы старого бестии, он больше не
отважится.
Да пускай подавится, - подумал Рик, решив больше не
вспоминать о столь досадном эпизоде.
Но противоречивые мысли не собирались отпускать его
так быстро. А вдруг этот рисунок и есть зацепка,
путеводная нить в океане бесконечных загадок и уловок? -
родилось в голове тревожное сомнение.
Перевернув очередную страницу, он уставился на
жирную, совсем еще свежую кляксу.
Что за новость?!
Юноша мог поклясться, что еще вчера, - когда он
внимательнейшим образом осмотрел книгу - никаких
чернил не было. Или все же он упустил ее из вида?
Повертев лист и изучив его со всех сторон, и даже
проверив на свет, Рик все же пришел к выводу, что он
ошибся: страницы, скорее всего, просто слиплись между
собой, скрыв чернильный изъян. Соединив соседние листы,
он решил незамедлительно проверить свою теорию. Пятно
зияло не хуже дыры на фамильном ковре, расстеленном в
дальнем чулане.
Как ни крути, а получалось, что Рик не мог упустить такой
весомой детали.
Отложив книгу в сторону, младший-Джейсон потянул
потайную полку на себя, потом назад, и снова на себя. Что-
то внутри клацнуло, и тайник резко выскочил из пазов. На
край стула упали крохотные узенькие очки.
Поджав ноги и застыв на месте, Рик превратился в
крохотный комочек, готовый в любой момент лопнуть от
неминуемого наказания. Из воспоминаний, будто из рога
изобилия, тут же посыпались сотни, а возможно даже
тысячи правил, предписаний, запретов. Мистер Лиджебай
даже с того света, не преминул напомнить, что не любит,
когда берут его личные вещи.
Вставив полку на место и проверив ее работоспособность,
Рик все-таки решил прикоснуться к очередной находке.
Раньше он себе никогда бы не позволил этого сделать. Но
последние дни поменяли слишком многое в его
размеренной жизни.
Очки были легкими, почти невесомыми. Душки двигались
плавно, а линзы казались тоньше слюдковой пленки,
которая уже давно вышла из обихода.
- Я разгадаю твою загадку, - одержимый навязчивыми
идеями, Рик водрузил очки себе на нос и, выпрямив спину,
уставился на дверь.
Идеальное зрение тут же растворилось, сделав мир
расплывчатым, чужим. Испугавшись, юноша попытался
