братом своими планами вырваться из провинциального городка, и ему была обещана всяческая поддержка, в том числе и право проживания в этой квартире некоторое время до самостоятельного обустройства.
– Только не тяни долго, Ваня, с этим вопросом: ещё пара лет провинциальной жизни и ты сам не захочешь перемен, погрязнув в мещанстве семейной жизни. Это болото, которое засосёт тебя всего, и тогда уж не выберешься даже с моей помощью. Отец наш, Петр Фролович, собирался лишь немного пожить в нашей усадьбе, а остался насовсем и доволен своей участью и своей Фросей, которую он закрепостил за собою, как в прежние времена при нашем деде Фроле, многие крестьяне села были нашими крепостными.
– А вы, Надежда, не давайте покоя Ивану, вдохновляйте его на перемену мест. Недаром говорится, что ночная кукушка всех перекукует, – хитро улыбнулся Иосиф, наливая себе из графинчика очередную стопку водки, поскольку за столом выпивал лишь он один.
Время за столом прошло незаметно, и гости прямо из-за стола отправились на ночлег в отведённую им комнату. В квартире были водопроводная вода и канализация, к чему Надежда не могла привыкнуть, стесняясь посещать туалетную комнату. Но охота пуще неволи, гости выполнили необходимые процедуры и улеглись спать вполне миролюбиво, будто и не было дневной размолвки. Иван подкатился к Наде под бочок, она встретила его жаркими объятиями, и их близость совершилась на высоком накале страсти, как в былые времена, и к взаимному удовлетворению плотских желаний.
Удовлетворив страсть, Надежда забылась спокойным сном, положив голову мужчине на плечо, а Иван, бережно прижимая девушку к себе, мысленно поклялся не обижать её напрасными взрывами ревности и тоже забылся удовлетворённым сном, ощущая теплоту и спокойное биение сердца спящей жены: в мыслях он уже давно называл Надежду своей женой и не шел с ней под венец лишь из упрямства, ожидая появления ребёнка, чтобы исполнить данное девушке обещание.
Не имея опыта фривольного общения с женщинами, Иван, с убеждённостью фанатика, искренне полагал, что Надежда назначена ему судьбой в жёны и именно грешницей, видимо, за его поступки, что он совершил и ещё совершит в будущей своей жизни.
Следующую неделю Надежда уже не рисковала одной гулять по городу, а терпеливо ждала Ивана из библиотек, чтобы вместе прогуляться по городу и его окрестностям, для чего однажды наняли извозчика на целый день и прокатились с удобствами, посетив такие потаённые места, в которых, как оказалось, не бывал даже Иосиф, проживший в городе много лет.
Молодые посетили ещё раз оперу, прослушав «Бориса Годунова» в исполнении знаменитого Шаляпина, но опера окончательно не понравилась Ивану: выражать чувства пением он считал неестественным, особенно для мужчины, способом и оставался при своем убеждении, несмотря на доводы Надежды и своего брата.
Балет, напротив, нравился Ивану изяществом движений, гармонично сливающимися с хорошей музыкой. – Это вам не цыганочку плясать, – восхищался Иван после посещения балета, – попробуй-ка удержать девушку на одной руке или пройтись круг по сцене на цыпочках: здесь заложен большой труд и мастерство, что дано не всякому. Вот я, здоровый мужчина, а несу тебя в постель двумя руками, потому что тяжело, а танцовщик девушку над головой держит одной рукой – убеждал Иван свою избранницу, потому что Надежда, вдруг, увидела в изящном танце стройных балерин чуть ли не соперниц в покорении мужского сердца своего Ивана.
Каникулы неожиданно быстро закончились, и учителя собрались в обратный путь в свой серый и унылый городишко, чтобы до следующего лета исполнять свою службу на ниве просвещения и вспоминать, как удивительный сон, свою поездку в Петербург.
В день отъезда начались затяжные дожди, небо затянулось низкими серыми тучами, пелена дождя скрыла очарование столицы и на поверку, при плохой погоде, Петербург показался им таким же серым и невзрачным, как и их городишко.
– У нас лишь дома пониже, да дороги пожиже, – шутил Иван, когда извозчик подвозил их к поезду на Варшавском вокзале. Так, под дождь, они и покинули столицу, как оказалось, в первый и единственный раз вместе.
XXX
По приезду домой молодые учителя с головой окунулись в будничную жизнь своего провинциального городка. Школа ещё не требовала постоянного присутствия, а потому свободное время они проводили в домашних заботах или безделье.
Надежда пристрастилась к чтению книг, лёжа в гамаке во дворе под навесом. Гамак этот подвесил Иван самостоятельно, а сплёл его из верёвок сосед-умелец, который столярничал на дому, изготавливая нехитрую мебель по заказам горожан, но мог при случае срубить и поставить баньку или амбар, подковать лошадь, починить конскую упряжь и даже сложить печь на дому или в бане.
Иван, наблюдая, как ловко этот сосед орудует столярным инструментом, от безделья, тоже задумал научиться столярному делу, купил кое-какой инструмент, смастерил под навесом верстачок и в охотку строгал там доски и бруски. Он замышлял смастерить книжные шкафы для себя и для Надежды, обращаясь за советом к этому соседу Фёдору, когда не знал, как делать, или дело не получалось.
Иван строгал и пилил, а Надя рядом, в гамаке, читала очередной роман про любовь, лениво раскачиваясь, изредка поглядывая на работающего мужчину и частенько критикуя его работу.
Так проявилась новая и неприятная для Ивана черта характера Надежды: подвергать критике его действия и давать нелестные оценки поступкам Ивана. Это свойство Надежда впитала за годы жизни у тётки, властной и самоуправной женщины, тихий и унылый муж которой находился в полном и безропотном её подчинении. Бездетная тётя Анна с возрастом превратилась в желчную и властную женщину, не терпящую возражений от мужа и помыкающую им по любому поводу.
Народная мудрость гласит, что прежде, чем жениться, мужчина должен познакомиться с матерью своей избранницы и решить: сможет ли он лет через двадцать любить такую же по внешности и характеру женщину, в которую превратится сегодняшняя юная и беззаботная дочь этой матери. Дочери частенько наследуют внешность своих матерей, но ещё чаще они перенимают их манеру поведения в семье по отношению к мужу.
У Надежды родителей не было с детства, и какой она станет по внешности через 10-20 лет, было неизвестно, но манеры поведения своей тётки Анны девушка впитала бессознательно за годы жизни в её доме. Был лишь вопрос времени, чтобы эти черты характера тётки проявились в полной мере у Надежды, и вот такое время пришло через год после совместной жизни с Иваном.
За этот год, несмотря на все размолвки с Иваном, девушка почувствовала себя полновластной хозяйкой в доме. Поначалу она давала замечания и указания лишь домработнице Даше, которая
