24 октября.
Годовщина прихода немцев. Казённые восторги в газете. Заставили вывесить флаги. Вчера дворник приходил к нам за простынями для флагов. Я послал его к черту. Впрочем флагов по городу вывешено довольно мало. Их много лишь на Сумской улице.
Сегодняшний номер газеты «Нова Україна» является особенно омерзительным. Среди возмутительных статей, которые там напечатаны, выделяется статья митрополита Теофила. Он поспешил изъявить немцам свои верноподданнические чувства. В пылу красноречия он умудрился облить грязью даже светлый образ Юлиана Отступника. С пеной у рта он доносит немцам о том, что в Харькове ещё остались большевики. Вот такого вздёрнуть, пожалуй, не грех!
* * *
Прохожу сегодня по Сумской улице и на углу Каразинской вижу выставленные фотографии под заголовком: «Наши рабочие в Германии». Гляжу… и узнаю. Узнаю комнату амбулатории, где я работал в течение десяти дней тогда, когда я служил врачом в лагере в Нёйкёльне. Узнаю фельдшера, работавшего со мной, ящик с медикаментами, или вернее… без медикаментов. А ведь эта комната находится в лагере, оплетённом колючей проволокой, в лагере, где умерли от голода несколько десятков рабочих. Небось это не показано на фотографиях. И вот этот комплект снимков демонстрируется как доказательство того, что русским живётся хорошо в Германии!.. Ловкость рук и никакого мошенства!..
26 октября.
Недавно по улице шёл немецкий офицер со своей переводчицей. Это была молодая и хорошо одетая женщина. Не знаю, по какому поводу произошла ссора между этой русской и одной немкой. Немка отхлестала русскую по лицу. Немецкий офицер поспешил скрыться. Он, конечно, не подумал защитить русскую женщину. Впрочем, мне такой не жалко. Сколько баб гуляют теперь с немцами, благо рожи у них пригожие. Позор!
* * *
Г. С.Доц. Козырев лично видел, как немецкий солдат с винтовкой конвоировал русского пленного и при этом поминутно бил его по лицу. Пленный шёл весь окровавленный.
28 октября.
С 25 октября вновь установлены твёрдые цены на продукты. Поэтому опять ничего нельзя купить на базарах. Цены установлены следующие: пшеничная мука — 105 р. килограмм, пшено — 105 руб., гречневая крупа — 150 р., молоко — 30 р. литр, постное масло — 400 р. литр, картофель — 27 р. кило, капуста — 6 р. кило и т. д. На базаре очень много продуктов. Любопытно, что сегодня в газете «Нова Україна» расхваливаются купцы: они, мол, стремятся к снижению цен. Какой блёф! Это — первосортные спекулянты, они все стремятся реализовать огромные прибыли. Любопытно, что с твёрдыми ценами никто не считается. Например, рядом с объявлением, фиксирующим цену на кило картофеля в 27 рублей, бабы продают картошку на десяток по 65, 85 и даже по 100 рублей.
30 октября.
Немцы разъезжают на автомобилях по городу и давят граждан. Уже погибли таким образом проф. Багалей (дочь академика Багалея) и д-р Игумнов. Этот последний был милейшим стариком. Один мальчик, лечащийся сейчас в Институте ортопедии, рассказывал моей жене, что немецкий шофёр наехал на него нарочно. Я охотно этому верю, так как недавно со мной произошёл следующий случай. Я ехал на велосипеде по шоссе на южной окраине Харькова. По бокам шоссе находился песок, по которому ехать на велосипеде невозможно. Позади меня раздался автомобильный гудок. Я стал ехать по правому краю шоссе около самого песка. Немецкому шоферу, по видимому, не понравилось, что я не съезжаю на песок. Хотя шоссе было широкое и места было много, он провёл свою машину на несколько сантиметров от меня и при этом ругался. Лишь чудом я удержался в равновесии и не свалился на песок. А ведь этот шофёр так же свободно мог наехать на меня. Что значит для немца задавить какого-то русского?
* * *
Музей анатомии я открою на-днях для публики. Я приурочу это к двадцатипятилетнему юбилею Октября. Ни немцы, ни украинцы, конечно, этого не заметят. Открытие музея я буду рассматривать как мой подарок советской власти в День Октября. Правда, этого никто не оценит. Но факт останется фактом.
1 ноября.
К. П. Антимонова, являющаяся наполовину немкой и отнюдь не сочувствующая советской власти, рассказала мне следующее: Её знакомая, рабочая женщина была послана весной в Германию. Недавно она вернулась, искалеченная, в Харьков. В Германии её определили прислугой в немецкую семью. Её хозяйка, немка, обращалась с ней очень грубо. Как-то раз эта украинская женщина не заметила, что выкипает молоко. Немка выплеснула кипяток ей в лицо. Получились сильные ожоги лица, шеи, рук и плеч. Женщина вернулась на родину изуродованной. Она привезла с собой пять писем от подруг, находящихся сейчас в Германии. Письма полны отчаяния и рисуют бедственное положение наших рабочих на каторге в Германии.
* * *
Сегодня я читал афишу с об’явлением о Вагнеровском концерте. Я прочёл недавно книгу Шюрэ о Вагнере и отзывы Л. Н. Толстого об этом композиторе и мне захотелось послушать Вагнеровскую музыку. Но, во-первых, оказалось, что концерт назначен на 5–1/2 вечера, а нам, простым смертным, разрешается ходить по улицам лишь до 6–1/2 часов, а, во-вторых, у меня пропало всякое желание идти на концерт после того, как я прочёл об’явление о том, что гражданские лица (Zivilisten), не являющиеся немцами из Германии (Reichsdeutsche), не имеют права покупать первые места, а должны сидеть на вторых местах, т. е. где-то на галёрке. Сейчас мои финансовые возможности настолько ограничены, что я и не подумал бы покупать первые места и взял бы место на галёрке. Но если меня предупреждают, что я лишён права сидеть на определённых местах, я предпочитаю не ходить в театр. Пусть «истинные немцы» развлекаются, а я подожду того времени, когда в Германии установится коммунистический строй и можно будет слушать музыку Вагнера, не чувствуя себя при этом существом низшей расы.
4 ноября.
Вчера я открыл музей анатомии для публики. До годовщины Октября не удалось оттянуть открытие ещё на четыре дня. В течение двух дней в музее побывало 119 человек. Музей имеет эволюционный и антирелигиозный характер. К сожалению, далеко не все могут это оценить.
5 ноября.
Цены на базаре пять повышаются. Сегодня за полкилограмма мяса жена заплатила 90 рублей. Я настоял, чтобы она купила мяса потому, что у меня начали появляться отёки на ногах. Да и у жены наблюдается подозрительная отёчность лица.
6 ноября.
Олег рассказывал, что немцы отменили оплату за трудодни. Крестьяне в совхозах работали целое лето. Им была обещана плата. А теперь выяснилось, что они ничего не получат.
* * *
В музее я нашёл клочок бумаги с безграмотно написанными словами. Оказалось, что это — начало песни, составленной советски настроенными людьми:
Молодые девушки немцам улыбаются,
Позабывши мужей. Только лишь родители
Не забыли своих сыновей.
Трогательно, что в народе распространилась песня на эту тему. Легкомыслие украинских девиц меня тоже возмущает. Мне обещают доставить полный текст этой песни. По видимому, она напоминает известные стихи А. Блока:
В кружевном белье ходила.
Походи-ка, походи.
С офицерьём блудила.
Поблуди-ка, поблуди.
Гетры серые носила,
Шоколад миньон жрала,
С юнкерьём гулять ходила,
С солдатьём теперь пошла.
Эта массовая проституция украинских женщин отнюдь не объясняется голодом. Эти женщины не голодали. Они продались из-за духов и драгоценных подарков. Далеко им до «Пышки» Мопассана.
7 ноября.
Сегодня — двадцатипятилетие Октября. Мы решили ознаменовать этот праздник более обильным и сытным обедом. Сегодня Рано утром я пошёл на базар и купил кило печёнки за 100 рублей. Сейчас сижу и жду обеда. Думаю о том, что делается в СССР. Скоро Красная Армия погонит немцев по снежку домой…
* * *
Позавчера в музее побывали два итальянских врача. Сегодня явились ещё двое. Они остались в восхищении от музея и говорили, что в Италии ничего подобного не видели.
8 ноября.
Немцы заставили крестьян посеять каждого по гектару. Лошадей нет. Поэтому люди впрягались по 10 человек в соху и пахали. Совсем как в худшие времена крепостного права.
* * *
Олег беседовал с двумя санитарами, работавшими в психиатрической лечебнице. Они рассказали, что прошлой зимой немцы не только уничтожили всех душевно больных, но имели жестокость закопать некоторых из них живыми.
