Приморская группа войск, то 67-я дивизия может быть использована в качестве резерва для прикрытия приморского направления, прикрывающего Либаву с юга.
На Моонзунде и Ханко развернуто по стрелковой бригаде, снимать их недопустимо. На побережье Эстонии от эфемерного десанта финнов поставили охранять 16-ю стрелковую дивизию, единственную, на которую командование 27-й армией может рассчитывать. И это все, больше ничего просто нет, кроме 5-го воздушно-десантного корпуса из трех бригад (общая численность по штату меньше, чем в одной стрелковой дивизии), да трех погранотрядов в усиленный батальон каждый.
Однако весомым «аргументом» может стать Балтийский флот — в Рижском заливе отряд легких сил из двух крейсеров и десятка эсминцев, как он узнал от Клевенского — а это серьезная сила. Вот только как она может быть использована, Николаев совершенно не понимал…
— Я понимаю, что 67-я дивизия нужна для поддержки, но как мы будем оборонять Либаву, если немцы прорвут позиции у Паланги?
— Им не так будет это легко сделать, поверь. За участок от Паланги и до севернее Кретинги отвечаю теперь я — командарм Собенников «скинул» еще эвакуацию пионерских лагерей, и войск не дал. Я его понимаю — ему собственных сил остро не хватает, чтобы даже батальон оставить. Так что Палангенское направление держать придется именно дивизии Дедаева, но через сутки после начала боевых действий.
Николаев тяжело вздохнул и негромко произнес, поглядывая на крепостной вал за Черной речкой — там копошились гражданские, копая траншеи и устраивая блиндажи с дзотами.
— А силы там у нас несерьезные — выдвинем оба стрелковых батальона, там еще стройбат и два саперных батальона. Да с десяток ДОСов для них, и две дюжины дзотов, с пулеметной ротой уровцев, траншеи с окопами нарыты. Поддержка серьезная — тяжелый артиллерийский дивизион укрепрайона, три комендатуры пограничников — все вместе с усиленный батальон. Зубы сломают, чтобы с хода разгрызть оборону — там у нас бригада будет по большому счету. И 62-й полк с артиллерией фланг прикрывает. Должны на сутки на тех позициях неприятеля сдержать — но Палангу придется сразу оставить. Оборонять ее нет смысла, лишние потери будут.
Николаев остановился, задумчиво потер лоб, посмотрел на клонящееся к закату солнце, и негромко сказал:
— И многочисленная авиация имеется — на одном только Батском аэродроме у Либавы истребительный авиаполк из истребителей «чаек», у Виндавы бомбардировочный полк СБ. Вот только согласовать действия надобно…
Таураген — Каунас
Командующий 8-й армией
генерал-майор Собенников
— Батальоны 48-й дивизии готовь к жесткой обороне, они должны прикрыть фланг 125-й, и упереться в Неман — там стык с войсками 11-й армией. Учти, комдив-48 Богданов тряпка, довел ее до ручки, так что командующий округом объявил ему выговор, за состояние «хуже, чем плохое». Так что сам держи ее под неослабным контролем. Если до вечера 21-го числа основная часть дивизии с командованием и службами не прибудет — то будет плохо. Направил туда толкового командира — начштаба укрепрайона полковника Романцова — этот должен справиться, — командарм задумался — ситуация с генералом Богдановым его беспокоила, как и со всей дивизией
— Выдвину для ее поддержки 73-й корпусной артполк, по мере прибытия дивизионов — послужит должным усилением. Я его хотел в 10-й корпус направить, но у тебя положение более опасное. Учти — на Таурагенском направлении не исключено появление танков, по некоторым сведениям до четырех дивизий, которые могут быть переброшены противником в ночь на 22 июня. Возможный удар перед рассветом — будем ждать директивы, но это надо принять во внимание.
— Понял, Петр Петрович, — генерал-майор Шумилов мотнул головой, уставшее лицо напряглось, — если пойдут, то встретим, раз такое дело.
Вот только уверенности в голосе Шумилова не чувствовалось — он воевал в Испании, а позже с финнами, и прекрасно понимал все возможные негативные последствия такого удара.
— Тебе будет, чем их встретить — получишь полк из противотанковой бригады, второй останется в резерве. Танки получишь — по неполному батальону Т-26 от каждой танковой дивизии мехкорпуса, да всякий хлам тоже отдадут — «виккерсы», «рено» и прочие «фиаты». Приказ отдал еще вчера. Неисправные или старые с исчерпанным моторесурсом вкопай по башни — за день успеете — на всех дорогах, перекрестках и бродах. Нужно задержать фашистов на сутки, если ударят. Сутки продержись на позициях, Михаил Степанович, там станет ясно, что к чему.
— Продержимся, — уже намного уверенней отозвался Шумилов, напряжение в глазах чуть спало — все же два артполка, да сотня танков очень серьезное усиление, на которое он никак не рассчитывал.
— Танки в лобовые контратаки не бросай — у них броня противопульная, быстро выщелкают, как финны из шведских «бофорсов» делали. Из засад пусть действуют, в борта бьют. А чуть-что позиции меняют, отойти даже могут — главное выбить вражеские танки. И пусть твои саперы все в негодность приведут, как только начнется — потому заранее минируют все мосты и мостики, но соблюдая секретность. Ты понял?!
— Так точно, товарищ командующий, — Шумилов не отвел взгляда, командарма он недолюбливал, как многие другие командиры дивизий. Все дело в том, что в 8-й армии было больше десятка человек высшего комсостава — и все генерал-майоры по званию. Отсюда и неприязнь к одному из них, что был поставлен командующим, в «обход» других, которые считали себя заслуженными генералами в большей степени. Такое настроение наблюдалось повсеместно, и в РККА не исключение…
«Эмка» командарма Собенникова с сопровождением из легкого броневика и грузовика с комендантским отделением охраны, въехала в Каунас, где его в штабе ожидал командующий 11-й армией генерал-лейтенант Морозов — нужно было согласовать некоторые вопросы, по телефону такое делать нельзя. Лучше решать их при личной встрече.
Собенникова встретил полковник, дежурный по штабу армии и проводил в кабинет, где сгустилась духота — дни этим летом стояли не по-литовски теплые. Морозов встретил его у стола, крепко пожал руку.
— Рад тебя видеть, Петр Петрович. Жарковато сейчас, не находишь?
Намек был отнюдь не про погоду, и командарм-8 усмехнулся, скривив губы в натянутой улыбке:
— Я по дивизиям мотаюсь — в кабинете стул раскаленную сковороду сейчас напоминает. Как в аду грешника жарят!
— У меня не лучше — тороплюсь, но не успеваю.
— Это везде так. Я тоже части выдвигаю согласно приказу — и прямо на месте строителей в батальоны поротно передаю, некомплект существенный. А так вроде восполняю — у них ведь даже винтовок нет, зато прямо на месте по указанию комбатов траншеи копают. И полки буду до штатного расписания доводить — на один-два приданных
