Alexz105 - Отражённый блеск

Ох, и дурак же ты, крестный! Если процесс прозрения затянется, то тебе несдобровать!

Сириус покинул храм, как только увели Поттера. Носильщики почти бегом потащили его паланкин к воротам, ощутимо встряхивая на колдобинах и поворотах, но он не обращал внимания, прокручивая в голове последние события.

Дамблдор ведь не предупредил его, что будет разговор с Гарольдом. Наместник просто пригласил его к себе на определенное время. И время весьма неурочное. Сириус думал, что его удостаивают секретной ночной беседы.

Он пунктуально прибыл в храм. Охрана была предупреждена и его беспрекословно пропустили. Подходя к двери, он услышал голос Дамблдора и невольно прислушался. Сразу стало ясно к кому обращена гневная тирада старца, и Сириус притормозил, не понимая, можно ли войти сейчас или лучше подождать, пока его пригласят. Когда Дамблдор закричал, что к Гарольду вернулась темная магия, он уже не раздумывал и, выхватив палочку, ворвался с твердым намерением немедленно покарать Поттера. Наконец-то этот темный мерзавец дал ему повод!

И что?

А ничего! И злодея не покарал и сомнений полная черепушка!

Блэк начал вспоминать все подробности и реплики действующих лиц и с неудовольствием убедился, что Гарольд либо не понимал обвинений Дамблдора, либо не считал то, в чем его обвиняют, преступлениями.

Фигассе? Так может быть? Непонятно.

Дальше.

Что это Дамбдор так разорался в храме в полночный час? На него это не похоже. Хотел, чтобы его услышали? Но не мог же он так точно рассчитать момент, когда Сириус подойдет к двери зала?

Конечно, не мог.

«Бред, чепуха!» — с облегчением констатировал Блэк.

Все его внутреннее напряжение сразу спало, и он даже заулыбался.

Приближались огни причала. Единственные огни, которые в этом городе не гасили всю ночь. Сириус нащупал в кармане пару монет, чтобы наградить носильщиков за старание. Одна из них зацепилась за клапан кармана и, негромко звякнув, покатилась по полу паланкина. Он наклонился к ней и вдруг замер. Отличная память на людей и события услужливо подсунула ему слуховую ассоциацию: вот он подходит к двери зала и над его головой тихонько звякает колокольчика. Совсем как звякнула эта чертова монета. Откуда там взялся колокольчик?

Некоторое время он старательно отгонял эту мысль. Мало ли там колокольчиков? Один прямо на столе у Дамбдлора стоит постоянно. Но он уже знал, что это не так, что он обманывает сам себя, не желая признать неприятную реальность. Что не было там никаких колокольчиков, а были сработавшие чары Оповещения, которые хитроумный директор навесил на двери, чтобы точно знать, когда бравый командор будет настолько близко, что можно будет начинать свою громогласную обличительную речь!

Свинцовая тяжесть вновь сдавила грудь Блэка.

Он выскочил из паланкина, молча кинул в сторону носильщиков уцелевшую монету и соскочил в шлюпку.

— Весла на воду!

Сириус запахнулся в плащ и мрачно смотрел, как вырастает силуэт флагманского корвета. Сейчас ему хотелось выпить пару стаканов рома и заснуть мертвецким сном без сновидений…

* * *

— Поесть бы не помешало, — Фират выжидающе уставилась на своих освободителей.

— Сейчас сбегаю, ограблю кого-нибудь! — язвительно отозвалась Гермиона.

Они пережидали день в одной из каморок подземелья обители Матери.

Драко сунул руку в карман и достал кусок засохшего хлеба.

— Держи. Или ты не настолько голодна, чтобы питаться сухарями?

Послушница вместо ответа взяла предложенный кусок и с аппетитом захрустела.

Гермиона невольно сглотнула слюну.

— Ты таскаешь общие продукты, Малфой?

— Да, подворовываю по ночам, Грейнджер, — лениво усмехнулся Малфой и протянул ей сухарь, — или ты краденое не ешь?

Гермиона поколебалась, но сухарь взяла. Малфой улыбнулся и снизошел до объяснений.

— Добби сунул мне в карман на всякий случай. Как в воду глядел.

— На всякий случай… — проворчала Гермиона неразборчиво. — Что мы делать будем с нашим «всяким случаем»? — кивнула она в сторону Фират.

Та уже доела и с надеждой смотрела на блондина. Тот вытащил еще один сухарь и отдал послушнице.

— Последний, — констатировал он.

— Пусть ест, — кивнула Грейнджер, — ей сейчас за двоих питаться надо.

— Вот как? — поднял брови блондин. — То-то я смотрю, что она все с опаской делает? Кого ждешь девочку или мальчика? — обратился он к Фират.

— Откуда я знаю, — с набитым ртом отозвалась та, — на все воля Матери!

— У них так и осталась эта религия Матери?

— Нет. У них теперь культ мудреца Дамблдора, я думаю. Просто ее держали здесь, и она толком ничего не знает, — отозвалась Гермиона, собирая крошки на подоле мантии.

— А почему ее держали здесь?

— Хм. Я у нее как-то и не спрашивала. Хотя ты прав — это действительно может иметь значение. Фират, почему тебя держали здесь и под замком?

— Это козни Айрин. Она ненавидит меня и хочет сжить со свету меня и моего ребенка, пока он не родился, и она не потеряла право стать прародительницей новой династии.

— Чего-чего? — опешил Драко. — Ничего не понимаю.

— А я, кажется, поняла от кого у тебя ребенок, — недобро прищурилась Грейнджер. — Ты его зачала здесь в обители? От кого? От Мясника?

Послушница усмехнулась с видом превосходства.

— Бери выше! У меня ребенок от самого Поттера!

Ошеломленное выражение лица Гермионы было ей ответом, а Драко так и покатился от смеха.

— Эти чертовы Поттеры размножаются со скоростью кроликов! Оказывается, мы сегодня имели честь избавить от плена девушку, которая носит в себе прибавление к этой славной фамилии! Сэр-р-ры и миледи! Я сейчас лопну от смеха!

* * *

Утром Сириус встал поздно. Во рту была сухость и неприятный металлический привкус. В метрополии совершенно не умели чистить крепкое спиртное от сивушных масел. Вся империя от последнего лакея до императора мучилась по утрам от алкогольного отравления. Конечно, можно было пить молодое виноградное вино, но в морские походы его почему-то не брали. На это был высочайший запрет, причины которого давно забыты и утонули в пучине имперской истории. И даже для командора Сансира никто не стал делать исключения.

Выйдя на палубу он с неудовольствием наблюдал, как пьяные матросы выбираются из шлюпок на палубу, а на смену им грузятся трезвые, но уже «со взором горящим», жаждущие алкоголя и плотских утех.

— Боцман! Запереть свиней в кубрики, и пусть отсыпаются!

Один из прибывших матросов хотел прошмыгнуть по борту на корму, но Сириус остановил его.

— Куда лезешь, лишенец?

— Ваша светлость, мне к патеру Нимусу на минутку. Дозвольте? — подозрительно трезвый матрос переминался с ноги на ногу и в лицо не смотрел.

— Не успел нагрешить, как уже каешься? — усмехнулся Сириус, опуская стек. — Иди уже кайся во славу Святого Круга.

— Именем его! — отозвался матрос и шустро прошмыгнул в сторону каюты эскадренного священника.

Блэк с неудовольствием проводил его взглядом. Ох, уж эти служители Святого Круга. Прямо местная инквизиция. В столице империи недели не проходит, чтобы кого-нибудь не жарили на костре. Изуверы от веры.

Сириус старался не связываться с ними, но не мог не замечать, что священники фактически были теневой властью в государстве и даже император старался не задевать их интересы и привилегии. В каждом полку, в каждой эскадре, а то и на каждом корабле сидели эти серые человечки и как пауки поблескивали глазками, все примечая и вынюхивая. Только старшие офицеры были избавлены от обязанности еженедельно ходить на исповедь, да и то им время от времени намекали, что полезно покаяться перед Святым кругом, дабы обрести твердую уверенность в вечной жизни души после смерти бренного тела.

А этот самый Нимус тот еще гусь. Его лично назначил первосвященник для участия в распространении веры на вновь обретенных землях. Он уже дважды осматривал весь город в сопровождении морского патруля и активно набивался на встречу с Дамблдором. Вот только неизвестно состоялась она или нет.

Сириус прошел на капитанский мостик и четверть часа осматривал корабли эскадры в подзорную трубу. Внешне замечаний вроде нет. Только какого дьявола они прижали к самому берегу эту призовую медную лоханку? Непорядок.

— Боцман! — обернулся он и заметил, что на мостик поднимается группа офицеров корабля во главе с капитаном и патером Нимусом.

В груди его тревожно екнуло. У приближающихся подчиненных были уж очень странные лица.

— Командор Сансир, милостивый государь! По требованию его святейшества патера Нимуса я вынужден произвести проверку.

— Какую проверку? — надменно спросил Сириус, презрительно глядя в лица офицеров. На Нимуса он демонстративно не смотрел.

— Проверку вашей милости в справедливости тех обвинений, которые предъявляют вам во славу Святого Круга.